Страница 20 из 51
- Хорошо,- кивнул Михаил.- Сформулирую вопрос иначе. На что я реально могу рассчитывать?
- На стремительную и блестящую карьеру, на мою помощь и всемерную поддержку.
- Звучит заманчиво,- усмехнулся Михаил.- Стало быть, независимо от того, как я поведу себя в дальнейшем, лично вы, Ефим Павлович, будете оказывать мне поддержку?
- В том случае, если вы будете придерживаться правил,- кивнул собеседник.
- Держите ваши бумаги,- Михаил протянул Преснякову канцелярскую папку.- Здесь все что Соболев передал мне перед смертью. Честно говоря, меня мутило, когда читал и перечитывал.
- Такова жизнь.
- До свидания, Ефим Павлович. Я бы хотел остаться один.
- Вы сделали правильный выбор, Михаил Александрович. Отныне вы можете рассчитывать на мою поддержку. А по этим координатам вы в любое время дня и ночи сможете найти меня,- он протянул Михаилу визитную карточку.
- Вы уже знаете, как я поступлю? - Михаил не спешил выпускать руку Преснякова.- Вас волновали только документы, верно?
- Михаил Александрович, у вас достаточно большой размах крыльев. Определенно вы мне напоминаете кое-кого.
- Если бы я вас не знал, решил бы что это индульгенция,- усмехнулся Говорухин.
В ответ Пресняков улыбнулся тонкой и понимающей улыбкой.
- Не мне вас судить. До свидания, Михаил Александрович. Желаю удачи!
6. Морок.
Осень наступила не дождавшись сентября. В конце августа похолодало. Хотя неделю назад казалось, что лето не закончится никогда.
Олег сидел в своем кабинете на подоконнике и всматривался в фотографию фантастически красивой девушки. Если верить ее отцу ни бессонница, ни двухмесячный кошмар не лишили ее красоты. Но душевные силы были уже на исходе.
- Почему же вы сразу не обратились к нам?- Гарибов с ожесточением посмотрел на посетителя.- Я понимаю, гордость и все такое. Но какой опасности все это время вы подвергали девочку!
Эхтирамов Алихан Гусейнович только крепче сжал челюсти.
- Вахтанг Петрович, немыслимо то, что происходит вокруг нее в последнее время,- сказал он после непродолжительного молчания.- Посмотрите эту видеозапись, и вы поймете, почему я пришел к вам только сегодня.
- Олег, включи телевизор,- попросил Костырева Вахтанг.
Олег взял со стола кассету и поставил ее на просмотр.
- Сердце мое готово разорваться от ненависти,- тем временем говорил Эхтирамов.- Посмотрите запись, и вы все поймете сами. Поймете, что я чувствую и что готов сделать с ним.
- Обрати внимание,- сказал Олег, как бы не замечая происходящего на экране.- Фотография любительская, черно-белая. У него либо хорошая фотоаппаратура, либо он подходил к девушке на довольно близкое расстояние. Алихан Гусейнович, вы не узнаете фон, обстановку?
- Я не могу на это смотреть!..
Прерывистое тяжелое дыхание и чавкающие звуки, доносившиеся с экрана телевизора, на мгновение прекратились, и сдавленный мужской голос прохрипел: "Су-у-ка!"
- Кончил ублюдок,- подытожил Вахтанг.
На экране еще какое-то время был виден эрегированный член на фоне заляпанной спермой фотографии, после чего запись оборвалась.
- Бог – свидетель,- прохрипел Эхтирамов,- я этого подонка из-под земли достану!
- У вас больше нет подобных видеокассет?- Вахтанг с сочувствием посмотрел на него.- Это может быть очень важно. Возможно, на других записях мы увидим что-то характерное для этого человека. Эти записи непотребные, гнусные, но мы должны увидеть их. И мы должны увидеть конверты, в которых они были доставлены.
Олег вынул кассету и поставил ее на стол Гарибова.
- Были еще две,- хрипло ответил Алихан Гусейнович.- Две первые кассеты, но я их сжег.
- Напрасно. А письма, записки, угрозы. Это было?- Олег снова присел на подоконник.- Чем сейчас занимается ваша дочь? Она выходит на улицу?
- Она очень умная девочка, она поступила в институт. Ей учиться нужно, но я боюсь за ее рассудок.
- Алихан Гусейнович, было ведь еще какое-то событие? О чем вы умалчиваете? О чем недоговариваете?
Олег кивнул, поддерживая Вахтанга:
- Я думаю, если бы дело ограничилось угрозами, вы бы к нам не пришли. Он все же попытался ее изнасиловать?
- Нет,- Эхтирамов закрыл глаза ладонью.
- В таком случае, что произошло?
- Кого вы подозреваете, Алихан Гусейнович?
Спустя несколько минут выяснилось, что на прошлой неделе некто попытался изнасиловать, но не Гульнару, а ее двенадцатилетнюю сестру Эльвину. Угрозы и адресованную лично ей похабщину Гуля восприняла с завидным хладнокровием. Она считала, что вскоре неведомый извращенец угомонится. Но когда дело коснулось сестренки, в ней что-то сломалось. Сейчас она находилась на грани нервного срыва.
Выслушав Эхтирамова, Вахтанг побледнел от бешенства:
- Вы хотя бы понимаете, что делаете?! Неужели хваленая честь и мнение окружающих для вас дороже здоровья и жизни близких?..
- Вахтанг, не нужно так,- остановил его Костырев. Эхтирамов и без того был подавлен свалившимися на него бедами.- Ваша младшая дочь может опознать преступника?
- Нет. Он напал на нее сзади. Это случилось в нашем подъезде утром…
- Утром?- Переспросил Олег.- Вы на самом деле никого не подозреваете? Может быть сосед, сослуживец, знакомый ваш или вашей супруги?
- Нет, я такого человека не знаю.
- Давайте поговорим откровенно,- предложил Олег.- Я предполагаю, что вы подозреваете не кого-то конкретного, а нескольких человек сразу. Если вы желаете обезопасить свою семью, назовите фамилии. Не бойтесь, вы не опорочите честных или невиновных людей. Мы во всем разберемся. Предоставьте это нам, Алихан Гусейнович. Положение, в котором вы находитесь сейчас очень серьезное. Алихан Гусейнович, вы, а не мы должны признать это.
На глазах Эхтирамова навернулись слезы. Казалось, еще немного и он не выдержит. Судя по всему, он тоже был на грани нервного срыва.
- Молодые люди,- наконец заговорил он. Костырев с Гарибовым переглянулись.- Вы судите меня с высоты профессионального опыта, я же не знаю элементарного. Я не знаю, что нам принесет завтрашний день. Об одному прошу, помогите нам. Спасите моих детей!- Вахтанг отвернулся и крепко сжал зубы. Олег знал, как редко теряет самообладание напарник. Но это был как раз такой случай.- Я не могу держать девочек в четырех стенах,- продолжал Эхтирамов.- Потому что жизнь взаперти и страхе – это уже не жизнь. И уехать отсюда мы не можем. Нам больше некуда бежать. Мы бежим с девяностого года от войны, от беды.- Олег почувствовал, как на его глазах тоже навернулись слезы.- От страха все равно не убежишь. И никто не даст гарантию, что уехав из этого города, мы решим проблему. Помогите нам, а я этого никогда не забуду…
В кабинете на минуту воцарилось молчание.
- Если я не ошибаюсь, вы – азербайджанцы?- Нарушил тишину Олег.
- Да, в девяностом мы приехали в Россию из Карабаха.
- Я сделаю все, чтобы поймать этого подонка,- отрывисто произнес Вахтанг. Дышал он с натугой, его снова душила ярость.
Олег тоже кивнул.
- Я бы хотел поговорить с вашими детьми, с супругой,- сказал он.- Вообще, хотел бы осмотреться на месте.
- В любое время,- энергично кивнул Эхтирамов.- Для вас мои двери открыты в любое время дня и ночи.
Олег закусил фильтр сигареты зубами.
- В таком случае, давайте начнем с начала,- он пересел за стол и открыл свой неизменный блокнот на чистой странице.- Когда вы в первый раз поняли, что ваша дочь стала объектом внимания со стороны нездорового человека? И попытайтесь вспомнить первую реакцию на это, попытайтесь вспомнить первое подозрение…
Эхтирамовы занимали четырехкомнатную квартиру на пятом этаже жилого дома в центре города. Окнами квартира выходила на шумный проспект. Впрочем, уличный шум не проникал внутрь. Алихан Гусейнович денег на отделку не пожалел – в комнатах царили тишина и умиротворение восточного жилища.