Страница 49 из 73
– У него очень сексуальный тембр. Потрясный баритон. – Она пытается изобразить Ричарда: – И, Джесс, а-а-а, положи, пожалуйста, в чемодан её вибратор!
– Повзрослей уже, девчонка, – смеюсь я.
– Сама такая, – парирует она своей излюбленной еще со времен колледжа ответной репликой.
«Только одна из нас хочет стать матерью», – думаю я.
* * * * *
Вечером того дня, на который намечен выход в свет, Ричард предлагает забрать нас с Джесс из дома. Я благодарю, но говорю, что лучше всей компанией встретиться в ресторане. Ричард соглашается и по телефону принимает у меня заказ на первый напиток, что мне кажется приятным.
Несколько часов спустя мы с Джесс уже облачены в маленькие черные платья. На мне снова днерожденческие туфли. Едем на такси в центр и выходим на углу Шестой авеню и Уэверли-плейс. Сентябрьский вечер выдался прохладным, и пока мы идем полквартала до «Баббо», я жалею, что не взяла с собой шаль.
– Холоднее, чем я думала, – поеживаюсь я.
– Нервничаешь? – поддразнивает меня Джесс. Она знает, что я всегда мерзну, когда волнуюсь. – Беспокоишься, как пройдет знакомство с Ричардом?
– Может быть, немножко, – признаю я. – Надеюсь, он понравился тебе, Мауре и Дафне.
Едва слова слетают с языка, задумываюсь, а действительно ли мне так важно их одобрение. Возможно, это лишь повод для самоутверждения. И я не хочу, чтобы кто-нибудь скучал по Бену.
– Ну, я уже влюбилась в его голос. Кроме того, если он нравится тебе, то понравится и мне, – говорит Джесс.
Думаю, что не могу ответить ей тем же, но воздерживаюсь от упоминания придурка Трея. Прошла уже почти неделя с нашего последнего разговора о нем, и я боюсь сглазить новый тренд. Насколько мне известно, Трей так и не позвонил.
– Спасибо, Джесс, – благодарю я, а в голове уже зреет новый повод для беспокойства, который не получается внятно сформулировать. Возможно, мне не по себе просто потому, что я представляла свой тридцать пятый день рождения совсем иначе. Воображала, как мы с Беном ужинаем вдвоем, без никого. В любом случае участие Бена в праздновании представлялось обязательным.
Но когда мы с Джесс входим в шумный ресторан и я вижу у стойки своих нарядных и воодушевленных родственников и друзей, моя тревога исчезает, и я думаю: «Сам виноват, Бен».
– Привет, ребята! – здороваюсь я и целую каждого в щеку. Ричарда оставляю напоследок и целую его в губы, что довольно весело делать при Майкле, который ухмыляется мне и качает головой.
– Не могу поверить, что ты только что облобызала моего босса, – шепчет он мне на ухо и добавляет: – Выбила бы мне прибавку к зарплате, что ли.
Ричард вручает мне заказанную водку с тоником, что не остается незамеченным моими сестрами и Энни.
Я улыбаюсь и поясняю:
– Он позвонил заранее.
Именно такие рыцарские жесты заставляют других женщин завидовать, особенно тех, кто замужем за мужчинами вроде Скотта, который, что неудивительно, говорит по телефону. Спрашиваю, все ли успели познакомиться. Да, успели – Майкл уже представил Ричарда всей компании. Мы болтаем, пока нас не зовут на второй этаж к сервированному столу.
Мы идем наверх, и я сажусь между Ричардом и Майклом. Джесс устраивается напротив меня и берет на себя винную карту и светскую беседу – и то, и другое у нее замечательно получается. Выбрав вино и получив вотум доверия всех собравшихся, Джесс говорит:
– Итак, Ричард, мне ты нравишься. – Она обводит взглядом всех присутствующих и интересуется: – Что думаете о новом парне Клаудии?
– Он потрясающий босс. Очень справедливый, – воодушевленно отвечает Майкл, и все смеются.
Дафна и Маура одаривают Ричарда одинаковыми улыбками, обозначающими: «Мы пока не знаем, одобряем ли тебя в качестве ухажера сестры, но сам по себе ты определенно привлекателен». Догадываюсь, что в особенности мой спутник по душе Мауре, которая любит обходительных, умных и сексуальных мужчин, а к Ричарду применимы все три определения. Мне приходит в голову, что к Скотту они тоже применимы и на этом примере видно, что обходительность, ум и сексуальность не слишком пригождаются в семейной жизни. Но это неактуально. В конце концов, я просто развлекаюсь. И ужин проходит как мне и хотелось – весело и празднично. Все в хорошем настроении, и разговор течет непринужденно – веселые истории, искренний смех, отменные еда и вино.
Мы обсуждаем новый проект Энни – фильм о женщинах Афганистана — и говорим, как тяжело ей будет вдали от Реймонда-младшего. Болтаем о детях Мауры и о том, чем они занимаются. А Дафна рассказывает истории о своих учениках. В частности, эпизод с запиской, которую она перехватила на уроке математики. Конечно же, Дафна прочитала записку. Ни для кого не секрет, что учителя всегда читают попавшуюся «корреспонденцию», хотя и утверждают, будто это не так – их отнекивания только подтверждают догадки.
– А самое смешное, – говорит Дафна, – так это то, что девочка, Аннабель, — любимица учителей, паинька из паинек, и вдруг эта записка, где она пишет непристойности дурному мальчишке Джошу.
– Непристойности а-ля пятый класс или же откровенные взрослые непристойности? – подхватывается Майкл.
– Ах, да ты распутник, раз такое спрашиваешь, – с усмешкой журит его Ричард.
– Да ладно, я просто хочу вспомнить молодость, – возражает Майкл.
– Ну, в первых строках она выражает желание, чтобы он сделал ей «ураганный сиськокрут», – поясняет Дафна, – а потом добавляет, что ее ник в чате – Большая-задница-из-гетто.
Мы все разражаемся хохотом.
– А у нее действительно большая задница? – интересуется Энни.
– Нет! – восклицает Дафна. – В этом-то и дело. Она худенькая девочка, голубоглазая и ладненькая.
– Но, видимо, все равно с аппетитной попкой, – шутит Майкл.
Мы снова смеемся, и я ловлю себя на мысли, что мне повезло с друзьями и родственниками, которые способны заполнить пустоту, оставшуюся после Бена.
Но затем, где-то между основным блюдом и десертом, мы снова возвращаемся к детской теме, когда Джесс объявляет, что надумала сходить в скандинавский банк спермы в Среднем Манхэттене.
– Скандинавский банк спермы? – переспрашивает Дафна.
– Ага. Там предлагается сперма доноров из Дании. Слоган звучит как: «Поздравляем, у вас викинг!», – смеясь, говорит Джесс. – У них есть реклама, где ребенок хвастается тем, что его предки прибыли в Северную Америку раньше Колумба, а в титрах написано: «Сколотите колыбель покрепче!» Разве не уморительно?
Ричард, Маура и Майкл выглядят позабавленными, Тони и Дафна – заинтригованными и настроенными скептически, а Энни откровенно не одобряет эту затею. Кстати, Скотт опять пропустил весь разговор, потому что отошел от стола ответить на очередной звонок. Я не уверена, как отношусь к теме, но меня слегка подбешивает, что Джесс вообще её подняла.
Ричард и Майкл принимаются обмениваться шуточками о датчанах – селедка, Хейгарр Душегуб и Гамлет.
Догадываюсь, что в Энни рвется наружу рьяная феминистка, когда она спрашивает:
– Джесс, ты серьезно над этим думаешь?
– Конечно, – кивает Джесс. – А почему нет? Эти датские доноры великолепны. У всех классическая скандинавская внешность. Высокие, мускулистые, с короткими прямыми носами, голубыми глазами и светлой кожей.
– Значит, тебе нужен вроде как дизайнерский ребенок?
– Дизайнерский ребенок! – восклицает Джесс, намеренно игнорируя уничижительный тон Энни. – Прикольное определение! Да, думаю, именно такой мне и нужен.
– Разве это не кажется тебе неэтичным? – не унимается Энни.
– Неэтичным? А с какой стати? – говорит Джесс, и я понимаю, что Энни действует ей на нервы, совсем как когда-то в колледже.
– Из-за стереотипа о том, что голубые глаза, светлая кожа и высокий рост ценятся выше. Ну, то есть это переводит человеческие отношения в рыночные.
– Да! Эти викинги полная чепуха, – со смехом заявляет Майкл. – Почему бы тебе не заглянуть в банки спермы чернокожих?