Страница 100 из 109
А в это время полковник Санчес Саласар приступил к осмотру места происшествия. Естественно, начал он с кабинета. Тот был полон свидетельств недавней трагической борьбы: кресло, стул, корзина для мусора, книги и газеты в беспорядке разбросаны по полу, к окну отлетели диктофон и подставка к нему, у полки с книгами и кнопкой тревоги лужа крови. Полковник подумал, что такой человек, как Троцкий, только так и должен был умереть, в своем рабочем кабинете, наклонившись над очередной работой, окруженный бумагами, книгами, архивами.
Тут же лежал плащ цвета хаки, с которым на сгибе руки вошел в кабинет Джексон, скрывая под ним «пиолет» с заранее укороченной ручкой и пришитой тесьмой, удерживающей орудие убийства с внутренней стороны плаща. В правом кармане нашли кинжал длиной в тридцать пять и шириной в три сантиметра в чехле, украшенном серебряной нитью. В другом кармане находился пистолет «Стар» 45-го калибра с патроном в стволе и восемью в обойме.
— Столько оружия, — сказал своему заместителю Санчес Саласар. — Сомнений нет, он еще дома знал, что идет сюда, чтобы обязательно убить Троцкого. Только почему не стрелял? Надеялся тихо уйти. Конечно! И «бьюик» свой на этот раз поставил не как всегда, а развернул лицом в сторону автострады, ведущей из Койоакана.
(Диего Ривера по этому поводу утверждал, что Джексона неподалеку от дома Троцкого в двух разных машинах ждали его мать Эустасия Мария Каридад дель Рио и «товарищ Пабло» — Леонид Эйтингон.)
Тут полковнику подали конверт с письмом, которое преступник вручил врачу кареты «Скорой помощи», отвозившей Джексона в ту же самую больницу, куда поместили и жертву. Оно было написано по-французски, на пишущей машинке. Только число «20.08.1940» и подпись «Жак» были подписаны карандашом. Опыт полковника сразу подсказал, что письмо изготовлено за много дней до того, как под ним поставлена подпись.
— Неряшливость, отсутствие знаний или особый расчет? — спросил Санчес Саласар. — Объяснение мотива поступка. Поглядим! Пока ни слова о письме. Почитаем, что скажут завтра «Эль Популяр» и «Мачете» (орган ЦК Мексиканской компартии).
«Текст письма был неграмотен, — уверял меня Диего Ривера. — Полиция могла цепляться к каждой фразе. Например, Джексон утверждал, что он разочаровался в Троцком. Когда успел, если в общей сложности общался с Троцким четыре часа? Джексон утверждал, что Троцкий предложил ему отправиться в Россию, чтобы совершить там ряд убийств руководителей партии и Красной Армии. Когда и как Троцкий мог доверить такое неизвестному человеку, с которым — это показывают записи в книге внутренних охранников — Троцкий находился наедине всего десять минут 17 августа».
Около восьми вечера в дом [Троцкого примчалась Сильвия Агелофф. Она не дождалась Фрэнка в 113-м номере отеля «Монтехо» и позвонила Наталье Ивановне, вдруг подумав, что Фрэнк мог поехать к ним. Днем она и Фрэнк случайно встретили Отто Шуисслера с невестой в центре города и договорились вместе отужинать. Фрэнк должен был заехать за Сильвией в отель в семь вечера. Агелофф была арестована и отравлена в помещение, которое занимал Жак-Фрэнк-Морнар-Джексон.
Жертве покушения тем временем лучшие врачи Мексики сделали операцию на черепе, но мозг оказался сильно поврежденным, и Лев Давыдович Троцкий скончался 21 августа 1940 года в девятнадцать часов двадцать минут.
Вся пресса Мексики осудила «подлое вооруженное нападение с целью убийства». Ломбарде Толедано также осудил совершенное покушение, обвинив в нем провокаторов, заинтересованных измазать в грязи доброе имя Мексики. Вскоре, однако, прогрессивная пресса принялась на все лады излагать суть письма, приготовленного убийцей в свое оправдание, что окончательно убедило полицию в существовании связи этой прессы с теми, кто стоял за спиной Джексона.
На первом же допросе, проведенном полковником прямо в приемном покое больницы, Джексон, обретя полное спокойствие и выдержку, рассказал — это очень быстро полковник почувствовал — заранее приготовленную легенду. Он сообщил, что настоящее его имя Жак Морнар Вандендреш, что он бельгиец и что приехал в Мексику по рекомендации какого-то деятеля IV Интернационала, имя которого он забыл, чтобы стать активным троцкистом, но, узнав Троцкого, разочаровался в нем настолько, что идея убить Троцкого пришла к нему за неделю до дня покушения. Джексон настойчиво утверждал, что у него не было заранее разработанного плана и что пистолет и кинжал были приготовлены для самоубийства, а «пиолет» оказался у него потому, что он любитель-альпинист и привез эту дорогую ему вещь из Франции. По поводу мотива его последней месячной поездки в Нью-Йорк Джексон заявил, что ездил туда только с единственной целью быть рядом с Сильвией, без которой он жить не может.
Полковник отправился в помещение, где под наблюдением агента полиции и медсестры находилась не перестававшая плакать Сильвия Агелофф, то и дело теряющая сознание. Когда же ее приводили в чувство, молодая женщина принималась ругаться на всех языках, которые знала, и требовать, чтобы Джексона-Морнара немедленно лишили жизни.
— Что вы думаете об убийстве Троцкого? — спросил полковник Сильвию.
— Что я могу думать? Сейчас я твердо знаю, я была инструментом в руках Джексона. Я познакомила его с Троцким. Я виновница его смерти! Сталин — заинтересованное лицо в гибели Троцкого. Я оказалась инструментом в его руках.
— Когда вы жили с Джексоном в Нью-Йорке и здесь, в Мехико, вы видели у него «пиолет», которым он совершил убийство?
— В Нью-Йорке «пиолета» не было. Я увидела ледоруб впервые несколько дней назад, и Джексон пояснил, что собирается совершить восхождение на вершины потухших вулканов Орисаба и Попокатепетл.
В моих записях рассказа Диего Риверы говорится: «На первом же допросе Джексон повторил легенду, составленную кем-то очень неряшливо. Авторы не беспокоились о последствиях — им важен был результат. Полиция быстро обнаружила хозяина «пиолета». Им оказался сынишка англичанина, владельца туристского отеля, где для своих тайных дел Меркадер снимал номер и где хранилось оружие, с которым Сикейрос совершил нападение. За несколько дней до убийства Джексон спер ледоруб у мальчишки».
— По какому адресу вы направляли письма Джексону из США?
— По адресу «Уэллс Фарго и Кº».
Полковник отметил, что туда же приходили письма и переводы Роберту Шелдону Харту.
По окончании допроса Санчес Саласар пришел к выводу, что Сильвия Агелофф-Маслов не причастна к преступлению. Однако следовало в этом убедиться, и полковник устроил очную ставку. Сильвия продолжала плакать, когда агенты ввели в комнату Джексона., Ни он, ни она не знали о готовящейся встрече.
— Зачем привели меня сюда? Что вы делаете, полковник? — быстро заговорил Джексон. — Уберите меня отсюда!
— Если вы действительно любите Сильвию, как говорите, подойдите к ней, приласкайте, успокойте!
— Убийца! Убейте его, как он убил Троцкого! Убейте! Убейте! — бесновалась Сильвия.
— Джексон утверждает, что вы являетесь причиной гибели Троцкого, что вы жертва его интриг, — заявил полковник.
— Вранье! — взвыла Сильвия. — Обманщик, лгун! Убийца!
— Вы не вправе этого говорить. Джексон утверждает, что Троцкий, чьим ярым сторонником он был, разочаровал его, потому что хотел разрушить счастье вас обоих, развести вас в результате интриг.
— Глупости! — прокричала в еще большем негодовании Сильвия. — Да он его хорошо и не знал. Троцкий отнесся к нему как к новичку. Скажи, негодяй, что это неправда! Не лги, предатель!
— Полковник, полковник, что вы делаете? — взмолился Джексон.
— Ты все время врал! Скажи хоть сейчас правду! Ты агент ГПУ! Они тебя заставили! По приказу Сталина заставили убить Троцкого! Начиная с Парижа, ты обманывал меня. Думал только о том, как покончить с Троцким. Тебе нужно было использовать меня. Каналья!
— Джексон также утверждает, что Троцкий собирался направить его в Россию через Шанхай с секретным поручением. Обещал оплатить дорогу. — Полковнику было жалко страдавшую женщину, но он исполнял свой служебный долг.