Наполеон I Бонапарт

«Вскоре, – пишет Мережковский, – Мальта сдается французам в девять дней, почти без сопротивления. А тем временем Нельсон, опять верно угадав путь Бонапарта, идет на Александрию; но, не найдя его и там, продолжает идти дальше, на Сирию; если бы только еще день остался в Александрии, захватил бы французский флот наверняка: с мачты авангардного фрегата, посланного Бонапартом для разведки, видна была английская эскадра, уходившая в море. И потом, в течение целого месяца, Нельсон гоняется по всему Средиземному морю за исчезающим флотом-призраком, и за этот месяц происходит французская оккупация Египта».

«Приступая к экспедиции в Египет, – отмечает П. И. Ковалевский, – Наполеон и на этот раз остался верен своему всеобъемлющему гению. Он взял с собою лучшие войска и лучших генералов. Его соратниками были генералы: д’Иллье, Воуба, Дезе, Клебер, Мену, Ренье, Дюгуа, Ланн, Даву, Мюрат, Андреосси, Маршон, Жюно, Лефер, Денцентт и Бессер. Вооружения были достойны полководца. Но в этот поход Наполеон шел как начальник экспедиции, имеющей назначение изучить край во всех его мелочах и дать научно освещенное представление о земле, которая давно интересовала всех, но которую знали все-таки мало. Поэтому в составлении египетской экспедиции Наполеон проявил не только военный гений, но и гений познания и света науки и просвещения. В его отряде находились не только лучшие полководцы, но и лучшие ученые того времени по всем отраслям естествознания, археологии, истории и проч. Имена Бертолета, Конте-Долимье, Деженера, Ларрея, Женара, Манта и других служили тому ручательством. Ученая экспедиция была обставлена прекрасными приспособлениями по части инструментальной и библиотеки, а музеи она составила уже сама на месте. Сам Наполеон, отправляясь в добровольное изгнание, был полон мечтами о восточном великолепии, грезами об империи, раскинувшейся на трех материках, о могуществе и власти, затмевавших собою все, что существовало ныне. Витая, однако, лично в облаках, он знал, что фантазией и идеалами солдат увлечешь ненадолго. Им нужно было нечто посущественнее. Поэтому при посадке солдат на суда Наполеон без стеснения им заявил, что каждый солдат вернется из похода с капиталом для покупки не менее трех акров земли. В изданном воззвании Наполеон обещал солдатам полный успех похода при соблюдении, однако, трех условий: уважать жен, имущество и веру мусульман».

Высадка в Египте прошла достаточно благополучно. Правда, солдаты Наполеона не слишком хорошо представляли, что их ожидает. А впереди им было суждено маршировать по пустыне в полном военном облачении! Шестидневный египетский марш – это просто адовы муки. Если бы во главе армии не было Наполеона, солдаты наверняка бы учинили бунт. Но присутствие Наполеона действовало магически. Солдаты привыкли слепо ему повиноваться, полностью вверяя его гению свою судьбу. Двигаться по пустыне пешком, даже без конницы! Кто еще, кроме Наполеона, мог решиться на подобное?! Мамелюки, «храбрые сыны пустыни», восседая на прекрасных бедуинских конях, накатали лавиной на армию Наполеона. Они полагали, что вскоре уже будут срезать французские головы подобно арбузам на бахче.

«Солдаты, сорок веков смотрят на вас с высоты пирамид!» – сказал Бонапарт и построил пять дивизий каре, с четырьмя по углам, орудиями, – пять живых крепостей, ощетиненных стальною щетиной штыков.

«Всадники кружились вокруг них и жалко о них разбивались, как волны о скалы; налетали и отскакивали, как пес от взъерошившего иглы дикобраза.

Скоро бой превратился в бойню. Мамелюки, когда поняли, что участь их решена, точно взбесились: сделав последний выстрел из пистолета, нанеся последний удар ятаганом, кидали оружие в лицо победителей и сами кидались на штыки, хватали их голыми руками, грызли зубами и, падая и умирая у ног солдат, все еще старались укусить их за ноги. Так издыхала дикая вольность Азии у ног просвещенной Европы», – пишет Мережковский.

24 июля французы триумфально вступают в Каир.

Наполеон мечтает уже, как он двинется на Индию и покорит ее. Подвиги Александра Македонского тревожат и мучительно ранят его воображение. Но тут приходит страшная весть: французская эскадра полностью уничтожена адмиралом Нельсоном. Положение Наполеона и его армии, еще мгновение назад бывшее триумфальным, становится катастрофическим. Они все отрезаны от Франции! «У нас больше нет флота; нам остается только погибнуть или выйти отсюда великими, как древние!» – говорил в те дни Наполеон.

И вот тут солдаты уже не выдержали.

Открыто бунтовать они, правда, не осмеливались, но уже начинали подумывать о том, чтобы схватить Наполеона и доставить его в Александрию для выдачи англичанам. И все это лишь для того, чтобы спастись… Их же гениальный предводитель вынашивал невероятные планы марш-броска через Сирию в Индию. Он мечтал добраться до Индии, а потом поднять всю Азию и двинуться с этими несметными ордами обратно, в Европу, желая навсегда поставить ее на колени. На досуге Наполеон посвящал себя занятиям теологией. За ним в то время укрепилась многозначительная кличка: Огненный султан.

Как бы то ни было, но Наполеону удалось подвигнуть своих солдат следовать за собой в Сирию. Египетская кампания завершилась, отныне начиналась Сирийская. Скорость передвижения впечатляла! Всего за какой-то месяц с небольшим армия прошла почти семьсот километров от Каира, до Акра, с боями и крепостными осадами. Акр выдержал два месяца свирепой осады. Когда же с моря подошли подкрепления, посланные англичанами, Сирийская кампания для Наполеона завершилась. «Песчинка остановила мою судьбу, – скажет Наполеон на Св. Елене. – Если бы Акр был взят, французская армия кинулась бы на Дамаск и Алеппо и в одно мгновение была бы на Евфрате. Шестьсот тысяч друзов-христиан присоединилось бы к нам, и, как знать, что бы из этого вышло? Я дошел бы до Константинополя, до Индии… я изменил бы лицо мира!»

По той же пустыне, под тем же жестоким и палящим солнцем армия потянулась обратно в Египет. А что еще оставалось делать?

У французов помимо всего прочего были теперь и обозы с ранеными. Это затрудняло движение. Уже было отмечено несколько случаев чумы. Это известие вселило во всех ужас. Во всех, кроме Наполеона. Он, желая продемонстрировать, что страх перед чумой не слишком-то и обоснован, свободно общался с заболевшими и даже помогал переносить их с одного места на другое.

15 июня французы вновь вступили в Каир.

Каковы же были итоги этих месяцев?

Несмотря на героические марши и ряд блестящих побед, обе кампании – Египетскую и Сирийскую – следовало считать неудачными, проигранными.

«С тридцатитысячным корпусом, – констатирует П. И. Ковалевский, – Наполеон отправился завоевать едва ли не весь свет: он имел против себя море, англичан, мамелюков и турок, а главное, безводную, знойную песчаную пустыню, неимоверное утомление, бесконечную площадь, чуму и отсутствие всяких подкреплений родины. И при всем том, чтобы сделать то, что Наполеон сделал в Египте, нужно действительно обладать гениальным умом, энергией и деятельностью.

Нужно добавить, что армия Наполеона не только не получала никаких подкреплений из Франции, но она была совершенно отрезана морем и англичанами от родины и даже не получала никаких известий о ней. Единственные сведения имелись из английских газет, которые умышленно рисовали дела Франции в очень плачевном виде, причем такие газеты в очень большом количестве сваливались к сведению отрезанных от мира французов.

Эта замкнутость французов имела и свою хорошую сторону для Наполеона. Франция тоже не ведала того, что делается с горстью ее детей, закинутых в Африку. Все, что имелось, получалось из донесений Наполеона, а Наполеон знал, что и как доносить.

Несмотря, однако, на поражающее неблагоприятное положение армии Наполеона, он сумел сделать все, что только мог сделать гениальный человеческий ум, в пользу армии и Франции. Прежде всего, Наполеон не являлся для народа хищником и разорителем. Напротив, он употреблял все усилия к тому, чтобы на деле показать, что он является защитником и покровителем униженных и обиженных. Французы в Египте не только не запятнали себя, а, напротив, оставили после себя очень много добрых воспоминаний, и, почему-то, мы не теряем надежды, что во Франции явится новый гений, который закончит дело Наполеона, пожнет плоды его посева и освободит страну от зверства и алчности современных цивилизованных мамелюков Англии.