Хлоя и Габриэль

— Который подсидел старину Клайва и уволил Ральфа, Линдси и многих других, — резко возразила Хлоя.

— Коннор должен был уйти. Будь справедлива: все так считали. Ты ведь не станешь отрицать, что в последнее время он сильно сдал, и у него не было той хватки, что раньше. Мы все его любили, а тебе он вовсе был как отец родной, но приходится считаться с реальностью, Хлоя. Акционеры хотят получать прибыль, а Гейбу это удается лучше других. Сама знаешь, как быстро он поднял наш еще недавно чудовищно низкий рейтинг и дал возможность студии выбраться из финансовой ямы.

— Прекрасно, прекрасно, — вздохнула Хлоя. — Не спорю, в делах он дока, подметки на ходу режет! Но он бежалостен к подчиненным. Не люблю таких мужчин: прет к цели, не оглядываясь по сторонам и не смотря себе под ноги.

— Ты не можешь простить ему беднягу Клайва, — мягко заметил Майк.

— Во всяком случае, тот был великодушен.

— Тебе просто не по душе Гейб, и точка.

— Я уже сказала тебе, что в нем пугает меня. А сейчас прости, мне пора отправляться к Макгиру.

— Я выйду вместе с тобой, — кивнул Майк. — Дел сегодня невпроворот!

Макгир сквозь стеклянную дверь кабинета следил за приближением Хлои и жестом, так как разговаривал в этот момент по телефону, пригласил ее войти. Хлоя присела на край стула, плотно сдвинув коленки и выпрямившись. Она предпочла бы, чтобы на ней не было сейчас этой желтой блузки, которая всегда поднимала ей настроение. Да и юбка, отрицать не приходилось, коротковата! Макгир, должно быть, тоже подумал об этом, поскольку прежде чем взглянуть в лицо девушке, медленно прошелся взглядом по ее стройным ножкам.

Почему он так дерзко себя ведет? Не торопясь, продолжает телефонный разговор, а сам, нисколько того не скрывая, с интересом изучает ее. Хлоя не могла не знать, что она хорошенькая. Некоторые называли ее красавицей. Однако, хотя ей уже двадцать четыре года, нужно быть разборчивой в знакомствах. Ей ни к чему близость с мужчиной без любви! Ей вполне хватает друзей. У нее их масса. И никакие любовные игры ей не нужны. И тем не менее Хлоя не могла не признать, что Макгир — чертовски привлекательный мужчина. Она была почти уверена, что он страстный и требовательный любовник. И ее мучало странное предчувствие, что уже в самом скором будущем ей предстоит с ним нелегкая борьба, и она лихорадочно готовилась к ней, измышляя все мыслимые и немыслимые средства защиты. А в том, что ей придется нелегко, сомневаться не приходилось.

Макгир наконец положил телефонную трубку и оперся обеими руками о громоздкий стол красного дерева. Хлоя вздохнула.

— Так скажите мне, почему вы опоздали на собрание? — спросил он почти любезным для него тоном.

К собственному изумлению, она вдруг подумала: а не рассказать ли ему о посещении матери? Что это с ней?

— Я попала в пробку, шеф. На Ланг-Парк что-то ремонтируют.

Его чувственный четко очерченный рот сжался:

— Собрание было назначено на восемь тридцать. Ремонтировать дорогу начали в девять. Я слышал, это передавали в утренних новостях.

«Он, видите ли, слышал!»

— Мне жаль. Извините. — Ей показалось, что слова прозвучали искренне. — Я понимаю, что обязана присутствовать на собраниях. Увы, но мне и правда помешала дорожная пробка.

— Отчего вы не хотите поговорить со мной откровенно, Хлоя? — Макгир сел и откинулся на спинку кожаного кресла, не сводя с Хлои изучающего взгляда.

О Боже, он назвал ее по имени! Она растерялась и покраснела.

— О чем, кроме работы, нам говорить, шеф!

— У вас большое будущее, мисс Каванах, — Макгир понял, что его собеседница предпочитает, чтобы он обращался к ней по фамилии. Странное, колючее, но милое создание! — Как давно вы здесь работаете?

— Вы же знаете, четыре года. Пришла сюда сразу после университета, вначале работала стажером, потом репортером. Клайв обучил меня всему, что я знаю.

— Да, мне известно, что он взял вас под свое крыло. Но у Клайва-журналиста и в лучшие годы не было вашего чутья. Ваши репортажи с места событий приковывают внимание людей. Вы отлично поработали во время недавней трагедии в Ферфилде. Мне звонил сэр Ллью, он очень доволен вами.

— Возможно, но я ненавижу освещать трагические события.

— А кому это по душе? Но работа есть работа. Зрители жаждут свежих новостей. В ваших репортажах чувствуется сострадание. Это редкое качество. Большинство ваших коллег заняты поиском сенсаций.

Хлоя опустила глаза.

— О каком сострадании идет речь? Когда я устроила засаду возле дома самоубийцы, я чувствовала себя скорее хищницей.

— Это понятно, но такова жизнь. Крупному политику грозило расследование по обвинению в коррупции. Даже его вдова не догадывалась, что он вознамерился покончить с собой. Удивительно, что она вообще заговорила.

— Она открылась только мне. — Хлоя печально покачала головой. — Не понимаю, почему.

— А мне как раз все ясно, — коротко отозвался Макгир. — У вас особый подход к людям, пережившим горе.

«Естественно, — подумала Хлоя. — Разве у меня самой не изранена душа?»

— Ваш единственный недостаток — безрассудство. Слишком часто лезете на рожон. — Его голос вдруг вновь сделался холоден и сух. — Я знаю о случае с Робом.

Эти слова застали ее врасплох.

— Он вам сам об этом рассказал?

— Нет, люди из съемочной группы, что работали на улице. — Макгир несколько натянуто улыбнулся. — А главному оператору пришлось потом расколоться. Боб ведь ваш закадычный друг, не так ли? Он и ваш приятель Майк стояли за вас горой. Однако разбитая камера стоила немалых денег. Лезть в логово крупных мошенников, которых разыскивает «Интерпол», — глупо. Для этого есть специалисты. У них и опыта побольше, и за себя, в случае чего, всегда могут постоять.

— А разве не я раскопала эту историю? — с легким торжеством в голосе сказала Хлоя.

— Согласен, но у вас нет черного пояса по каратэ.

— А вы предлагаете мне приступить к тренировкам? — насмешливо осведомилась она.

Макгир пожал плечами.

— Во всяком случае, не помешает научиться хотя бы нескольким приемам, коль вы намерены и впредь лезть куда не следует. — Его тон, сухой и непримиримый, вдруг изменился. — Как вы смотрите на то, чтобы вести воскресную обзорную телепередачу? — Черт возьми, мысль-то и впрямь неплохая. Как раньше это не приходило ему в голову?

Хлоя ошеломленно взглянула на него. Ей не хотелось занимать чье-либо место, но само предложение звучало весьма соблазнительно.

— Не знаю, готова ли я к такой работе. — По выходным она обычно выкраивала несколько часов для поездки к матери.

— На вас это не похоже, мисс Каванах. Чересчур нудно?

— Полагаю, вы попали в точку, — она вздохнула. — Я умею находить материал, добираться до сути вещей, но я не говорящая голова.

— Вы станете ею, если я сочту, что вы вписываетесь в программу.

Ему надо обдумать эту идею. Она сидела совершенно спокойно.

— Решайте. Вы начальник.

— И это раздражает вас. — Желваки вздулись на скулах Макгира.

— Вовсе нет. — Ее ответ, что удивительно, был обезоруживающе кроток.

— Так отчего вы смотрите на меня так, будто я тигр — пожиратель женщин?

«Да потому, что ты таков и есть и прекрасно это знаешь», — подумала она.

— Вы ведь отправили восвояси Марлен Эттуэл, — заметила Хлоя.

— Вы восхищались ею, не так ли? — на лице Макгира появилось циничное выражение.

— Не совсем так. Она была порядочной стервой, любить ее было не за что. Однако она профессионал и неплохо смотрелась перед камерой. Зрители доверяли ей.

Он был готов вспылить, но сдержался. Как и многие другие, Макгир не умел прощать.

— Марлен нередко оскорбляла могущественных людей, мисс Каванах. Не просто подавала материал, а преподносила его в своем, весьма сомнительном стиле. И вы сами сказали, что на работе она вела себя далеко не идеально.

Хлоя сдержанно кивнула, как бы говоря: «Я не сомневалась, что наш разговор будет не из приятных».