Загадки остались

Иногда что-то происходит с инстинктом осы: встречаются совершенно пустые и аккуратно запечатанные ячейки. Или в ней лежит добыча, а яичко не развилось, или оно не было отложено, а парализованные хищники так и засохли в разных позах. Я хорошо знаю этих пауков. Они на цветах подкарауливают насекомых. Все пауки-самки и все, конечно, одного вида. И есть еще ячейки с мертвыми молодыми осами. Что с ними случилось? Почему они не смогли выбраться из своих колыбелек?

И еще много непонятного. Почему на одних скалах много гнезд, а другие такие же, с отличнейшими нишами, пусты. Вот, например, маленькая скала вся залеплена гнездами. Впрочем, иногда все объясняется. Осам нужны цветы, с которых можно добывать нектар, цветы, на которых живут пауки, — добыча для их деток. Поэтому, если вблизи нет пустыни с цветами и пауками, нет территории для охоты, скалы пустые.

Не могут осы жить и в прохладном влажном климате, так как глиняные ячейки должны быстро сохнуть. Вот почему ос нет в высоких лесистых горах.

Многое нужно осам! Вода, мокрая глина, голые скалы, цветы, пауки, сухой теплый климат. Этот же год был не в меру засушливым, пустыня выгорела рано, наверное, поэтому большинство гнезд старые.

Иногда на скалах нам встречаются гнезда осы-эвмены — изящные, хрупкие, глиняные кувшинчики с коротким, но аккуратно вылепленным горлышком.

Чаще попадаются гнезда пчелы-каменщицы (Chalicodoma), хотя заметить их нелегко. Пчеле-каменщице хорошо. Она строит гнезда из камешков, склеивая их слюной. Ей не нужна ни вода, ни мокрая глина. Поэтому она делает свои гнезда на скалах вдали от воды. Каменщица — большая искусница. Она «понимает» толк в породах камней. Вот гнездо на коричневом порфирите, и слеплено оно из кусочков этого же камня. А вот и чудесное строение на прожилке белого кварца. И где только пчела набрала белых кварцевых камешков? Их вблизи не видно.

У пчелы-каменщицы тоже немало недругов. Вот старое гнездо из пяти круглых ячеек, и, судя по отверстиям, только из двух вышли пчелы. Что же в остальных, нераспечатанных? В одной — изумрудно-зеленая оса-блестянка. Она не смогла выбраться из каменного мешка и погибла. Поделом! Те из блестянок, кто не может отличить гнездо каменщицы, — не даст потомства. В другой — кожееды, терпеливо ожидающие освобождения. В третьей… Что-то совершенно невероятное в третьей ячейке! Там жила гусеница бабочки. Она съела личинку пчелы и, отгородившись паутинным кокончиком, окуклилась. Неужели есть бабочка, которая подбрасывает яички в гнезда пчел? Такая бабочка до сего времени не была известна.

Несколько дней мы путешествуем между скалами и рекой, пока дорога не упирается в большой утес. Наш мешок с глиняными гнездами становится тяжелым. Но все гнезда принадлежат желтоногому сцелифрону. Где же гнездо большой синей истребительницы каракурта? Его никак не удается найти.

Тогда мы выбираемся из ущелья на пустынное плоскогорье и разыскиваем место нашей старой весенней стоянки после путешествия в песках Сарыесик-Атырау. Вот и куст таволги. Возле него состоялось первое знакомство с синим охотником. Вот и ущелье, куда скрылась оса. Долго и тщательно мы обследуем ущелье, но ничего не находим. Тайна синей осы остается неразгаданной. Но я не унываю. Наступит время, и, может быть, мы снова с ней встретимся, а если нет, то когда-нибудь обязательно это сделает другой. Все равно станет известен истребитель ядовитого паука-каракурта!

Прошло много лет. Синий сцелифрон никогда мне больше не встречался. По всей вероятности, он стал очень редким. Природа за это время сильно изменилась, появилось много скота, немало земель распахано под посевы, стало меньше птиц, зверей и насекомых. И каракурт стал редким.

Однажды мой знакомый почвовед, занимаясь раскопками в лёссовой пустыне, в старой норе, по-видимому, принадлежавшей малому суслику, нашел странный кусок глины и принес его мне. По характерной лепке, наслоению кусочков глины я сразу узнал работу осы-сцелифрона. Но чтобы охотник за пауками устраивал свои гнезда в норах грызунов — этому вряд ли кто мог поверить.

Каракурт — типичный житель лёссовой пустыни. Летом, когда пустыня сгорает, паук переселяется в норы грызунов. В борьбе за норы с их жителями паук и приобрел ядовитость. К норам как к единственному в пустыне укрытию для своих гнезд и приспособилась оса-сцелифрон. Понятно, все это одни догадки, но я твердо верю, что рано или поздно они будут кем-нибудь подтверждены.

Напрасно мы искали тогда гнездо незнакомца на скалах Капчагая. Они должно быть совсем в другом месте!

Человек любит природу. Лишенный возможности с нею общаться, он часто заводит дома птиц и зверушек. А насекомых? Эти вездесущие создания по великому разнообразию форм жизни стоят на первом месте среди живых существ, населяющих нашу планету. Мы же о них так мало знаем!

В некоторых странах держат в неволе кузнечиков, сверчков и цикад из-за их мелодичного пения. Еще воспитывают особых бойцовых сверчков и устраивают между ними состязания в силе и ловкости. И пожалуй, все. А жаль! Очень много насекомых можно воспитывать в домашней обстановке, раскрывая секреты их сложной жизни.

В тихой заводи ручья нетрудно найти стайку небольших жуков-вертячек. С неимоверной быстротой они скользят по воде, выписывая замысловатые фигуры. Бег вертячек немного напоминает витиеватую старинную роспись времен, за что этих жуков в народе прозвали «писариками».

Ученых всегда поражала способность вертячек быстро крутиться на воде большой компанией, не сталкиваясь друг с другом. Было высказано предположение, что жучки обладают особым, как у летучих мышей, органом «локации», который помогает распознавать находящиеся вблизи предметы и избегать с ними соприкосновения.

Известно около 700 видов вертячек, в нашей стране же их не более двух десятков. Это типичные водные насекомые с сильно измененными короткими плавательными ногами и блестящей обтекаемой формой тела. У них своеобразные глаза. Они как бы разделены пополам. Нижняя пара глаз смотрит под воду, тогда как верхняя зорко следит за всем, что происходит над водой. И очень зорко следит. Если вокруг тишина, жучки медленно и как бы нехотя скользят по воде. Но стоит слегка взмахнуть рукой, как они все, встрепенувшись, начинают стремительно двигаться. Рыбы понимают неожиданное беспокойство вертячек и тотчас же прячутся в укромные места. Вертячки для них вроде сторожей, на чуткость которых можно вполне положиться.

Живут вертячки скоплениями и, видимо как общественные насекомые очень интересны. Но образ жизни их совсем не изучен, и бесполезно искать в книгах какие-либо сведения о них. Жизнь большинства насекомых не изучена, слишком их много.

Почему бы не попробовать держать вертячек дома в аквариуме? Правда, в неестественной обстановке поведение насекомых сильно изменяется. Но все же!

Небольшой чистый ручей среди холмов обещал обильный улов. Раньше я тут встречал много вертячек. Сейчас под осень их не видно. Но вот мелькнул один, потом другой жук. Какие-то странные одиночки! Нелегко их изловить сачком. Но два жука — не добыча. Впрочем, раз есть ручей — быть и вертячкам. Наконец в затишье за кустом тальника вижу большую стаю, наверное, несколько сотен. Блестят на солнце искорками, толкутся, мечутся, скользят легко и плавно, как конькобежцы на льду.

Один-два взмаха сачком и в алюминиевой кастрюле добрая сотня пленников. Как они заметались, закружились в быстром танце, вода забулькала, зашумела будто на огне.

Дома в большом просторном аквариуме жуки пришли в себя, собрались вместе, успокоились, но вдруг, будто по команде, все сразу бросились на двух своих товарок и быстро их растерзали в мелкие клочья. Зачем была совершена суровая казнь, какова причина необычной расправы? Не те ли две вертячки-одиночки, ранее пойманные, оказались неудачницами? Внешне они ничем не отличались от остальных. Может быть, они изгнанники и обречены на одиночество, или члены другого поколения, или даже вида? Как все это разгадать?