Страница 52 из 64
Предполагая, что генерал Hobson действительно желает меня видеть, я согласился только потому, что число дней стоянки превосходило назначенный день. В назначенный день и час, сопровождаемым замещающим нашего консула г-м Щербачевым, я был у генерала Hobson на его вилле, но. не застав его дома, оставил карточки ему и его супруге и расписался по местным обычаям в раскрытых уже визитных книгах, а затем просил г-на Щербачсва выяснить этот вопрос. Г-н Щербачев сейчас же отправился к колониальному секретарю для объяснений, а я уехал на крейсер. На другой день утром прибыл ко мне адъютант генерала с его визитной карточкой взамен личного визита и передал мне. что генерал ждал моего визита не у себя дома, а в Office. На следующий день я был на берегу и. возвращаясь на пристань на свой вельбот, у консульства был настигнут консульским чиновником с письмом от г-на Щербачева. который пишет, что генерал Hobson сидит в консульстве и просит меня зайти для объяснений, и при этом Щербачев сообщает, что генерал, кажется, намерен отделаться визитом мне в консульстве. Так как я был одет в штатское платье, то я написал г-ну Щербачеву. чтобы он передал генералу, что мой костюм мешает мне при официальных объяснениях и что я уехал на крейсер. Через десять минут после моего возвращения на крейсер прибыл генерал Hobson с адъютантом для официального визита и при съезде получил подобающие чину почести и салют.
В Сингапуре я делал визит местному губернатору Sir Alexis Swetenhem в его губернаторском доме в приемный час и был принят. Был назначен день и час. когда губернатор меня посетит для ответного визита, но в назначенный день прибыл только один его секретарь и со смущенным видом передал мне, что по случаю почтового дня губернатор быть не может и присылает карточки мне п в кают-компанию.
Случилось это на крейсере в присутствии нашего консула барона Кистера. а потому, пригласив секретаря к себе в каюту, мы начали объяснения. Я заявил, что почтовые дни все известны заранее и что. если губернатор забыл, то мог визит отложить, прислав меня предупредить, а что получение карточки взамен визита меня не удовлетворяет, так как я на рейде единственный представитель Русского Императорского флота, и, командуя кораблем I ранга, могу рассчитывать на личный визит, тем более что за время плавания мне приходилось получать эту любезность даже от высочайших особ, как. например. Его Высочества принца Генриха Прусского, сделавшего мне в г. Киле ответный визит лично, и просил секретаря передать это губернатору.
В тот же день вечером я получил письмо от нашего консула барона Кистера, который сообщал мне, что губернатор с удовольствием приедет ко мне на следующий день, т.е. 27 июля в 3 часа дня. но просит ему при съезде не салютовать. При этом секретарь, писавший консулу, ясно пояснил, что губернатор не хочет, чтобы в городе знали о его визите на крейсер, так как он никому и никогда не отвечает лично, особенно на военные суда.
В назначенный день и час Sir Alexis Swctenhem один прибыл ко мне. долго сидел, и, так как при съезде с крейсера не просил меня лично о салюте. я. согласно местным обычаям, отсалютовал ему 17 выстрелами. Как в первом, так и во втором случае наши представители гг. Щербачев и барон Кистер оказались на высоте своего положения и заставили позабыть то старое, но недоброе время, когда при подобных вопросах наши представители боялись всяких недоразумений и приходилось слышать только слова успокоения и просьбы не горячиться из-за пустяков. О чем Вашему Императорскому Высочеству доношу.
От 21 апреля 1901 г.
Кончая недельный срок пребывания в Шанхай-Гуане. сего 21 апреля в 4 часа пополудни, с вверенным мне крейсером ухожу в Таку, дабы прибыть на рейд заблаговременно ко дню тезоименитства Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Феодоровны и тем самым иметь достаточное время для приглашения к празднованию дня 23 апреля иностранных судов, которых, по слухам, в Таку стоит достаточно большое число.
В продолжение всей истекшей недели к услугам и содействию крейсера никто не обращался, а пароходов не приходило, так что мне представилась полная возможность заниматься учениями, обращая главным образом внимание на боевую подготовку крейсера, не оставляя других занятий и учений без внимания.
Весьма неспокойное состояние моря за все эти дни не дало возможности заняться шлюпкой, но и этот пробел до некоторой степени был восполнен поддержкой сообщения с берегом два раза в сутки на катерах, при исключительном пользовании парусами. Как гребцы, так и старшины менялись каждый рейс, вследствие чего почти все прошли школу управления парусами и рулем, при обстоятельствах довольно серьезных. В настоящее время шлюпки пристают к пристани, но она весьма мала и, в данном случае, английская гораздо удовлетворительнее.
16 апреля ушел с рейда французский крейсер. 19-го числа мной был командирован в Цин-Ван-дао лейтенант Мальцев, который вернулся в тот же день. По сведениям, полученным от лиц военно-сухопутного ведомства, замечается весьма неблагоприятное отношение китайцев к англичанам. Основанием к такому явному неприязненному отношению послужили чрезмерные вымогательства последних у мирных жителей. Под угрозой смерти англичане прямо собирают с них деньги, назначая сумму по своему усмотрению, и, если таковой суммы не найдется, то под дулом заставляют писать обязательства дополнить сумму в ближайшем будущем. Вследствие таких порядков все китайцы: рабочие, кочегары и машинисты с английской линии железной дороги переходят на нашу линию.
Из важных событий последнего времени должен донести Вашему Превосходительству, что 7 апреля около ста сипаев отправились в г. Фунин. где, по сведениям от китайцев, находилась партия хунхузов. Когда отряд сипаев, встретив ее, вступил в перестрелку, то потерял убитыми: одного майора Browning, одного сипая и несколько сипаев ранеными. В тот же вечер из Шанхай-Гуана было отправлено подкрепление: 300 сипаев 4-го Пенджабского полка, утром еще 100 человек пеших, 75 конных и рота японцев.
Этот отряд преследовал китайцев до г. Тай-Инг, где имел с ними перестрелку, но китайцы, подпустив их до 800 шагов, начали отступать и ушли в горы. К этой стычке, 11 апреля, успели подойти и французы, рота зуавов, которая была в экспедиции в д. Скиендзе и, услышав через китайцев о деле у Фунин. двинулись туда. В наказание англичане выжгли часть г. Тай-Инг, причем погибло некоторое число и мирных жителей. Сколько, англичане не говорят, со стороны же союзников потери были: еще два убитых сипая, 3 сипая раненых, 2 японца раненых и легко раненный француз. Англичане оставили в Фунине небольшой гарнизон. 18 апреля из Шанхай-Гуана отправлена рота японцев в Юн-кун-фу.
20-го числа, пользуясь совершенно тихой погодой, произвел очередной спуск водолазов, для осмотра положения якоря и для осмотра винтов. Последнее считал весьма необходимым, так как при выходе из Порт-Артурского бассейна пришлось дать полный ход машинам в самом бассейне, для большей разворотливости. По осмотре водолазами все оказалось благополучным. В 2 часа 30 мин. пополудни на рейд пришел из Таку японский крейсер “Naniva”, заходивший в Цин-Ван-Дао. О чем Вашему Превосходительству доношу.
От 25 апреля 1901 г.
14 апреля в 2 часа пополудни, получив приказание Вашего Превосходительства следовать по назначению, снялся с якоря и пошел в Шанхай-Гуам Обстоятельства погоды были благоприятны, и я предполагал к 9 утра начать 2-ю подготовительную стрельбу из орудий. Но, так как к этому времени посвежел ветер и развел значительную зыбь, я отложил производство стрельбы до полдня, потому что к этому времени находился в 20 милях от берега и был укрыт от ветра. В 11 час. 30 мин. спустил щит и начал производить стрельбу, руководствуясь инструкцией, приложенной к предписанию.
В 2 час. 30 мин. пополудни. окончив стрельбу, подобрал щиты, кроме одного, которого не мог найти, т.к. его разломало и унесло, продолжал следовать в Шанхай-Гуан, куда и прибыл в 5 часов пополудни. На рейде, кроме эскадренного броненосца “Петропавловск”, застал французский и английский крейсера. Явившись командиру эскадренного броненосца “Петропавловск”, я получил от него дела станционера и, узнав, что он выйдет в 8 часов утра, с вечера перевел на броненосец флагманского артиллериста лейтенанта Малышева и лейтенанта барона Черкасова. О чем Вашему Превосходительству доношу.