Сингл и Сингл

Только тут Оливер заметил, что руки доктора Конрада дрожат, а на верхней губе выступили маленькие маслянистые капельки пота.

— Итак, Оливер, — Конрад собрался с силами, словно начиная разговор заново. — Я задаю вам вопрос, да? Вызывающий вопрос, но мы старые друзья, так что вы не рассердитесь. Мы оба — юристы. Некоторые вопросы обязательно надо задавать. Возможно, на них не всегда отвечают, но задавать их надо. Вы не возражаете?

— Отнюдь, — вежливо ответил Оливер. Конрад поджал потные губы и сосредоточенно нахмурился.

— Кого я принимаю сегодня? В каком статусе? Встревоженного происходящим сына Тайгера? Или представителя «Хауз оф Сингл» в Юго-Восточной Азии? А может, блестящего знатока азиатских языков? Или друга мистера Евгения Орлова? Или коллегу-адвоката, который приехал, чтобы обсудить юридические аспекты… если так, то кто его клиент? С кем я имею честь разговаривать сегодня?

— А что говорил о моем статусе отец? — спросил Оливер, уходя от прямого ответа. «Каждый вопрос для тебя — угроза, — думал он, наблюдая, как доктор Конрад перебирает ручками. — Каждый жест — решение».

— В общем-то, ничего. Сказал только, что вы можете приехать, — с тревогой в голосе ответил Конрад. — Что вы можете приехать, а если приедете, я должен сказать вам все, что необходимо.

— Необходимо для чего?

Конрад попытался обратить все в шутку, но страх скомкал его улыбку.

— Для его выживания.

— Он так сказал? Именно этими словами — «для его выживания?»

Пот выступил и на висках.

— Возможно, для спасения. Спасения или выживания. Больше он о вас ничего не говорил. Возможно, забыл. Мы обсуждали серьезные вопросы. — Конрад глубоко вдохнул. — Итак, кто вы сегодня, Оливер? Пожалуйста, ответьте на мой вопрос. Я очень хочу это знать.

Фрау Марти принесла кофе и пирожные. Оливер подождал, пока она уйдет, а потом ровным, спокойным голосом слово в слово повторил легенду, сочиненную Броком и уже опробованную на Кэт до момента возвращения в Англию.

— На месте ознакомившись с ситуацией и переговорив с персоналом, я понял, что кто-то должен взять управление на себя и другого кандидата, кроме меня, нет. Я, конечно, не обладаю ни опытом, ни знаниями Уинзера. Но я — второй партнер, я в центре событий, знаю методы работы «Хауз оф Сингл» и знаю Тайгера. Знаю, где зарыты трупы. — Глаза доктора Конрада в ужасе округлились. — Я хочу сказать, что знаком с внутренней механикой работы фирмы, — успокоил его Оливер. — Если я не займу место Уинзера, кому это по силам? — Не поднимаясь с кресла, он расправил плечи, прибавил в росте, выказав себя мастером фантазий. Пристально посмотрел на Конрада, ожидая одобрения, и добился-таки легкого кивка. — Беда в том, что на фирме мне не с кем проконсультироваться, документов практически никаких нет. Это и понятно. Тайгер исчез. Половина сотрудников взяла отпуск по болезни…

— А мистер Массингхэм? — прервал его доктор Конрад голосом, начисто лишенным эмоций.

— Массингхэм в отъезде. Убеждает инвесторов, что волноваться не о чем. Если я его отзову, создастся впечатление, что мы пытаемся что-то скрыть. И потом, по юридической части от Массингхэма пользы никакой.

Лицо Конрада перекосило, словно его мучили газы.

— Далее, не все ясно с состоянием ума… психическим здоровьем, как ни назови, моего отца. — Оливер позволил себе паузу. — С прошлого Рождества он не выходил из стресса.

— Стресса, — повторил доктор Конрад.

— Конечно, запас прочности у него о-го-го, как, разумеется, и у вас, но никто не гарантирован от нервного срыва. Чем крепче человек, тем дольше он держится. Но те, кто разбирается в подобных делах, замечают накапливающиеся изменения. Человек перестает функционировать.

— Простите?

— Его решениям и поступкам недостает здравого смысла. А он этого не понимает.

— Вы — психиатр?

— Нет, но я сын Тайгера, его партнер, его самый верный поклонник, и, как вы сами сказали, он рассчитывает на мою помощь. А вы — его адвокат.

При этих словах лицо доктора Конрада застыло, превратившись в маску.

— Мой отец в отчаянии. Я разговаривал с людьми, которые видели его перед тем, как он исчез. Он хотел только одного: встретиться с Каспаром Конрадом. С вами. Прежде всего с вами. А уж потом говорить с кем-то еще. Свой приезд сюда он держал в секрете. Даже от меня.

— Тогда как вы узнали, что он приезжал ко мне, Оливер?

Оливеру удалось не услышать этот неприятный вопрос.

— Мне нужно срочно с ним встретиться. Оказать всю необходимую помощь. Я не знаю, где он. А я ему нужен. — «Убеди Конрада рассказать тебе рождественскую историю, — инструктировал его Брок. — Почему Тайгер девять раз приезжал к нему в декабре и январе?» — Несколько месяцев тому назад мой отец пережил серьезный кризис. Он писал мне о готовящемся против него заговоре. Говорил, что, кроме себя, доверять может только вам. «Каспар Конрад — свой парень». И вместе вы победили. Взяли над ними верх, кем бы они ни были. Тайгер был на седьмом небе. А пару недель тому назад Уинзеру разнесли голову, и вновь мой отец бросается к вам. А потом исчезает. Куда он отправился? Он не мог не сказать вам. Каков его следующий шаг?

Глава 14

Это повторение пройденного, — подумал Оливер, когда Конрад начал говорить. — Пятью годами раньше Тайгер стоит у этого самого стола, я послушно держусь в его тени, сытый и всем довольный после вчерашнего ужина с отцом: рубленая телятина с жареным картофелем под домашнее красное вино, затем близкое знакомство с содержимым мини-бара в люксе отеля. Тайгер произносит торжественную речь, и, как обычно, главный ее фигурант — я».

— Каспар, дорогой друг, позволь представить тебе Оливера, моего сына и только что вступившего в должность партнера, а с сегодняшнего дня и твоего важного клиента. У нас есть инструкции, Каспар. Ты готов их принять?

— От тебя, Тайгер, я готов принять что угодно и когда угодно.

— Наше партнерство как любовь, Каспар. У Оливера есть доступ ко всем моим секретам, а у меня — к его. Ты это понимаешь?

— Я это понимаю.

А потом ленч в «Джеккиз».

Тремя месяцами позже, то же место, но нас целая толпа: Тайгер, Евгений, Михаил, Хобэн, Шалва, Массингхэм и я. Мы пьем кофе, но скоро нас ждет пир в «Долдер Гранд», в двух шагах от замка. Прошлой ночью в Челси я занимался любовью с Ниной, и на моем левом плече под рубашкой от «Тернбулла и Ассера» остались следы ее зубов. Михаил через окно наблюдает за воробьями, жалея о том, что не может их перестрелять. Массингхэм думает об Уильяме, Хобэн ненавидит нас всех, а доктор Конрад рисует идеальную гармонию. Мы все будем едины — почти. Одна офшорная компания с неограниченной ответственностью — почти. Мы будем равными акционерами — почти, потому что некоторые из нас все-таки будут равнее остальных. Такие тривиальные различия имеют место быть и в самых лучших из счастливых семей. У нас будет эффективная налоговая политика — то есть мы не будем платить налоги. Мы будем зарегистрированы на Бермудах или в Андорре, мы будем почти равными владельцами архипелага компаний, разбросанных от Гернси до Каймановых островов и Лихтенштейна, а доктор Конрад, известный международный адвокат, — нашим духовником, казначеем компании и главным штурманом, направляющим движение капитала и выплату прибыли в соответствии с инструкциями, которые время от времени будут поступать ему от «Хауз оф Сингл». И все идет гладко, до ленча остается лишь несколько абзацев безупречного, выверенного до последней запятой договора, подготовленного доктором Конрадом, когда, к изумлению Оливера, Рэнди Массингхэм сует мысок элегантного замшевого ботинка в самую середину этого сложного, идеально отлаженного механизма, подает голос, сидя между Хобэном и Евгением:

— Каспар, возможно, вам покажется, что мои слова идут вразрез с интересами «Хауз оф Сингл». Но не стоит ли нам остановиться на более демократичном решении? Мне представляется логичным, если получаемые вами инструкции будут совместно утверждаться Тайгером и Евгением, а не поступать от моего несравненного председателя совета директоров. Я просто стараюсь заранее снять возможные трения, Олли,