Страница 2 из 4
Правда, человек начал манипулировать с атомами и молекулами: расчленяет их и составляет новые сочетания. Но и природа этим занималась задолго до человека. Мастерская природы изобретала и производила нейтроны и электроны. Радиацию и гравитацию. Газы, жидкости, металлы и живые клетки. Витамины и хромосомы. Бьющееся сердце и мыслящий мозг. Видящий глаз и слышащее ухо. Природа собрала из молекул юрких рачков и тяжеловесных слонов. Преобразовала рыб в птиц, млекопитающих — в людей. Придумала способ делать апельсины из земли и солнечных лучей. Изобрела «радар» и снабдила им летучих мышей и китов, оснастила жуков и бабочек коротковолновыми передатчиками. Принцип реактивного движения был испытан на кальмарах задолго до того, как появился человеческий мозг — новейшее и наиболее совершенное изделие мастерской космического корабля «Земля», сложнейшая вычислительная машина на свете, заключенная в прочный кожух и снабженная механизмом, который переносит ее куда нужно.
А где же несметное множество умерших растений и животных, где все прочие отходы, сброшенные с конвейера? Их нет. Но они не выброшены в космос. Они преобразованы. Преобразованы в новую живую материю. Жизненный цикл, экосистема космического корабля «Земля» являет собой максимальное приближение к вершине изобретательской фантазии — вечному двигателю.
Сколько существует жизнь на Земле, вулканы и песчаные бури насыщали воздух газами и пылью, на дно океана ложились погибшие рыбы и планктон, а также речной ил. Ни воздуху, ни земле не грозило длительное загрязнение — все шло в океан. Дождь очищал воздух, начисто отмывал скалы. Бактерии трансформируют смерть и последующее разложение в жизнь и последующее плодоношение. Через естественную канализацию — ручьи и реки — измельченные отходы попадают в великую очистительную установку Земли — океан. Океан не имеет стока для твердых продуктов. Но поступающие в него с суши ил и отбросы служат волшебным горючим для миллиардов тонн планктона, который заботится о том, чтобы море оставалось чистым и жизнеспособным.
Почему же природе можно загрязнять, а нам нельзя? Да потому, что с развитием нашей современной техники появились такие отбросы, каких природа никогда не знала.
Подобно природе, мы занялись экспериментами с молекулами. Мы начинаем постигать некоторые гениальные изобретения, предшествовавшие нашему появлению. Расчленяя молекулы и составляя новые по своему разумению, мы, к своей великой радости, получаем поразительные вещества, которые никогда не производились природой, хотя они очень даже удобны для людей: пластмассы, ДДТ, стиральные порошки и всякие синтетические продукты, коих прежде не существовало. Почему же природа сама не изобретала этих веществ? Обыкновенное упущение? Теперь мы можем как следует отстирать белье и истребить всяких гадких насекомых. Мы опрыскиваем листья и деревья, поля и болота. Морим жуков, гусениц, пчел и бабочек. Распыляем химикаты в воздухе и на почве. Стираем, опрыскиваем и отправляем все в канализацию. Мы наладили массовое производство. Промышленные здания — эти храмы нашего века — окружают города и озера, выстраиваются вдоль рек и дорог. Ядовитые отходы заполняют все стоки, вливаются в каждый водоем. Дождь, реки, трубы несут их в океан. Мощные океанские течения вбирают их в себя и уносят. Уносят? Нет, разносят по свету. Земля круглая — и океан такой же круглый, замкнутый со всех сторон: тысяча притоков и ни одного стока.
Почему же фильтрующая система океана не может действовать в наше время так же эффективно, как она действовала во времена наших отцов и дедов, во времена первобытных людей, динозавров? Разве нельзя, как это было прежде, утилизировать отбросы как горючее для биологического механизма? Нет, нельзя. В этом-то и заключается причина наших недоразумений со средой. Человек технической эры производит материалы, от которых природа предусмотрительно держалась подальше, ибо для них не было места в безупречно отлаженном механизме глобальной экосистемы. В этот механизм человек начал добавлять свои болты и гайки. Производство материалов, не поддающихся разложению, началось недавно, на глазах нашего поколения, но оно неудержимо растет из года в год, изо дня в день. Всюду сыплются на землю ядохимикаты и всякие отбросы, и все это мы сплавляем в океан — как нерадивая хозяйка заметает мусор под ковер. Мы отлично знаем, что отходы современного производства по большей части ядовиты и не поддаются разложению. Ничего, океан бесконечен. Океан глубок.
Вот вам еще одно ложное представление. Потому что на самом деле океан не бесконечен — ни протяженность его, ни глубина, ни возраст не могут гарантировать ему неуязвимость в век техники.
Дрейфуя из одной части света в другую на связках камыша или на бревнах, невольно убеждаешься, что океан, по сути дела, — огромное озеро. Озеро поддается загрязнению, хотя бы у него был сток для природных отбросов. Полдюжины городов хватило, чтобы загрязнить озеро Эри настолько, что теперь оно почти мертво. Все города, все пароходы, все промышленные предприятия планеты прямо или косвенно отправляют свои отбросы в море. Поставьте в ряд десять озер Эри, они протянутся через Атлантику от Африки до Америки.
Технический прогресс сократил расстояния, изменил пропорции. Космонавты помогли нам уразуметь, что океан, как и озеро, не безграничен, что наша планета — космический корабль с замкнутой системой. Космический корабль без выхлопной трубы. Мы начинаем понимать: нет такой высокой трубы, которая извергла бы зачумленный нами воздух в космос, нет такой канализации, которая вынесла бы наши отбросы за пределы Мирового океана. В представлении первобытного человека голубой океан сливался на горизонте с голубым небом. В нашем представлении он уходит за пределы видимости и возвращается к нам с другой стороны. Земля и море, воздух, ядовитые газы и сточные воды — все это неотделимо от вращающегося земного шара.
Но ведь океан все-таки велик по сравнению с человеком? Наибольшая глубина его превышает 10 тысяч метров. Да, но средняя глубина — всего полторы тысячи метров, хороший бегун преодолевает такой путь за четыре минуты. На обычном топографическом глобусе не передашь в масштабе глубину океана, слишком тонким будет слой голубой краски.
С глобальной точки зрения слой, составляемый океаном, куда тоньше, чем представляют себе люди. К тому же, достаточно загрязнить только малую часть этого слоя, чтобы погибла всякая жизнь. Жизнь в океане концентрируется у поверхности, преимущественно вдоль берегов. Все морские животные прямо или косвенно зависят от растительного планктона, лежащего в основе пищевой цепи, а растительный планктон может существовать лишь там, где в толщу воды проникает достаточное для фотосинтеза количество солнечного света. В тропиках этот верхний слой достигает 80–100 метров, в северных широтах, притом в, солнечный летний день, — всего 15–20 метров. Ниже этого слоя жизнь быстро скудеет, так как глубоководные организмы всецело зависят от поступающих сверху остатков растений и животных.
Почему бóльшая часть организмов поверхностного слоя сосредоточена у берегов? Потому что морским растениям нужно не только солнце, но и минеральные соли. В прибрежных районах часть этих солей поставляется реками, часть поднимается к поверхности со дна моря. Морское дно богато минеральными солями — продуктами разложения умерших организмов, но к поверхности эти соли поднимаются лишь на сравнительно мелководных участках с сильными течениями. Около 90 процентов всех морских организмов обитает в прибрежной зоне, на так называемой материковой отмели, или континентальном шельфе. А на шельф приходится всего 8 процентов общей площади океана и совсем малая часть его объема.
Говоря о возделываемых землях, мы подразумеваем только верхний почвенный слой, а не подстилающие его бесплодные горные породы. Точно так же, говоря о плодородии океана, нельзя подразумевать его полную глубину. А человек больше всего загрязняет, именно те зоны, где сосредоточена почти вся жизнь.