Страница 1 из 102
Герхард Концельман
ЯСИР АРАФАТ
От террориста к человеку мира
Благодарю Абу Аяда, Абу Джихада и Абдаллуха Франги
1. «Довольно кровопролития и слез!»
Этими простыми словами израильский премьер-министр Ицхак Рабин выразил чувства большинства людей обоих народов, которые в этот день, 13 сентября 1993 года, решились сделать через своих политических представителей первый шаг к взаимопониманию: «Довольно кровопролития и слез!» При этом ясно были видны чувства этого политика: разочарования и ожидания наполняли его. Он, указавший израильскому народу в 1967 году путь к победе, подписывал теперь — спустя более чем четверть века — документ, который гарантировал равноправие и партнерство в планировании будущего тогдашнему злейшему врагу Организации освобождения Палестины (ООП).
Ясиру Арафату, председателю Организации освобождения Палестины, солнечное утро 13 сентября 1993 года принесло исполнение его желаний. Он всегда верил в то, что когда-нибудь будет стоять перед Белым домом в Вашингтоне, ожидая приема у американского президента. Даже когда он перед своими приверженцами клеймил США как «лакеев сионизма», все же чувствовалось, что он втайне восхищается Соединенными Штатами. Даже когда он был повинен в террористических актах на гражданских авиалиниях США, он всегда приказывал щадить человеческие жизни. Ясир Арафат сожалел о смерти американского гражданина Клинхоффера при нападении на крейсер «Ахилл Лауро», хотя ему и пришлось воздать должное боевикам — палестинским борцам за свободу. Он болезненно воспринял высказывание израильского генерала и политика Ариэля Шарона, назвавшего его «величайшим убийцей евреев со времен Гитлера, который должен предстать перед военным судом».
Израильские политики часто желали смерти Арафата. Тот же самый Рабин, которому предстояло стать его партнером по мирному процессу, будучи министром обороны, санкционировал разрушение штаб-квартиры Арафата в Тунисе. Арафату посчастливилось избежать воздушного налета — к ярости Ицхака Рабина.
Теперь Арафат стоял напротив прежнего непримиримого противника — на газоне Белого дома, под защитой американского президента Билла Клинтона и его аппарата тайной полиции. На нем был черно-белый головной платок, который уже стал его особой приметой, когда он во всем мире пользовался известностью как «террорист». Ради торжественного акта в Вашингтоне он не снял также свой мундир. Этим он должен был продемонстрировать, что является главой освободительной организации, которая еще не достигла своей цели — завоевать родину и государство для четырех миллионов палестинцев. У советников Арафата возникли сомнения: не правильнее ли было бы руководителю Организации освобождения Палестины в Вашингтоне появиться в гражданской одежде, чтобы избавить израильтян от появления на газетном листе и на телеэкране ненавистного им головного платка и военной формы. Однако советникам было известно, что в обычном костюме Арафат чувствует себя не в своей тарелке и что он твердо верит, что его голова смотрится только в палестинском платке.
Арафат сознавал, что он слишком многого ждет от израильтян. За два дня до церемонии, которая должна была означать начало мира, он навязал свою волю израильскому премьер-министру. Рабин не собирался сам ехать в Вашингтон. Он считал, что в его отсутствие событие будет менее значительным и тем самым будет меньше замечено дома. Израильский премьер-министр заранее знал, что внимание средств массовой информации будет направлено прежде всего на Ясира Арафата. Однако в соревновании за внимание телеоператоров и фотографов он не хотел стать вторым. Поэтому он решил, что в американскую столицу полетит министр иностранных дел Шимон Перес, чтобы подписать документы, необходимые для мирного процесса.
В субботу, 11 сентября 1993 года, в 8 часов утра — в Израиле был шаббат — в доме Рабина зазвонил телефон. Он услышал голос американского государственного секретаря Уоррена Кристофера. Он сообщил Рабину, что президент Клинтон лично приглашает премьер-министра подписать в Вашингтоне «Временное мирное соглашение» от имени государства Израиль. Когда Рабин заколебался с ответом, Уоррен Кристофер сообщил ему, что Ясир Арафат решил присутствовать на церемонии — даже если он и не поставит своего имени под документами.
Из-за решения Арафата лететь в США Рабину не оставалось ничего другого, как сказать американскому госсекретарю в то субботнее утро, что он тоже прибудет в Белый дом.
Днем раньше, в пятницу, 10 сентября, в рабочий кабинет Рабина вошел служащий и передал премьер-министру письмо. Оно было написано просто и ясно. Рабин прочел:
«Господин премьер-министр, Организация освобождения Палестины признает право государства Израиль на существование в мире и безопасности. Организация освобождения Палестины отказывается от применения террора и любого вида насилия.
Имя было написано не арабскими, а латинскими буквами. Когда Рабин прочел это послание, он достал из ящика письменного стола документ, который был подготовлен заранее. Его текст гласил: «Господин председатель, правительство государства Израиль признает Организацию освобождения Палестины как правомочного представителя палестинского народа».
Теперь премьер-министр подписал этот документ: Ицхак Рабин — тоже латинскими буквами.
Подпись сделала возможной церемонию перед Белым домом. Министр иностранных дел Шимон Перес и Махмуд Аббас, член Исполнительного комитета ООП, поставили свои имена под соглашением, которое было еще далеко от того, чтобы стать мирным договором. Оно лишь констатировало, что в секторе Газа и районе Иерихона, подробнее не расшифрованном, должна быть предоставлена ограниченная автономия проживающим там палестинцам. Оно также содержало положение о том, что через два месяца после подписания соглашения должна наступить ясность с выводом израильских солдат из Газы и Иерихона. В течение следующих двух месяцев этот вывод должен быть завершен. В соответствии с соглашением свободные выборы предусматривались летом 1994 года.
Для Ясира Арафата важно было то, что соглашение позволило создать в подчиненных ему автономных областях палестинские вооруженные силы, имевшие право носить оружие. Тем самым гарантировалось, что ООП не будет разоружена в рамках мирного процесса. Лидер ООП с удовлетворением узнал уже во время полета в США, что жители оккупированных территорий уже начали вывешивать палестинские флаги — зелено-бело-черно-красные. Использование этого флага на оккупированных территориях до этого решающего сентябрьского дня было запрещено под страхом тюремного заключения. Однако семьи в Газе, Иерихоне и Набулусе тайно шили флаги. Они были подготовлены к событию.
Ясир Арафат решил закончить церемонию перед Белым домом рукопожатием с Ицхаком Рабином. Он не был уверен в том, что израильский премьер-министр примет этот жест. Чувствовалось, что Билл Клинтон тоже хотел бы этого рукопожатия. Ловким поворотом корпуса американский президент пододвинул председателя ООП к Ицхаку Рабину, и тот не смог уклониться.
В этот час на лужайке перед Белым домом особенно сильно чувствовалась параллель с 26 марта 1979 года. Тогда подали друг другу руки Садат и Бегин.
6 октября 1981 года египетский президент был убит. Жорж Хабаш, руководитель Народного фронта освобождения Палестины, перед 13 сентября 1993 года высказал предостережение: «Арафат, вспомни о смерти Садата!» Председатель ООП пропустил это предостережение мимо ушей. После подписания он сказал: «Весь мой народ надеется, что сегодня — начало конца его страданий». Годы страданий были временем упущенных возможностей одинаково для палестинцев и для израильского народа. И те, и другие более четверти века говорили друг другу «нет». Анвар Садат в 1971 году понял, что вечное «нет» не приведет к решению. Тогда со стороны Ясира Арафата он подвергся нападкам как предатель. С опозданием на 14 лет председатель ООП последовал примеру египтянина — осенью 1993 года Арафат тоже сказал «да» миру.