Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 9 из 98

Никакой реакции. Мои слова затерялись в болтовне. Я заговорил громче.

— Ты работаешь на доктора Ди?

— Уже много лет, приятель.

Он говорил со мной уголком рта. Даже не взглянул на меня, передавая одной рукой памфлет, а другой — принимая монеты. Аляповатая гравюра на обложке изображала облаченного в черный балахон человека с бородой во всю грудь и руками, поднятыми к звездам, кружащим вдоль его широкополой шляпы. И кто это, позвольте спросить?

— Что он за человек?

— Кто?

— Доктор Ди.

— Человек глубочайших познаний и образованности.

— Он похож на того, кто изображен на картинке?

— Почти полное сходство. Я…

Памфлетист не закончил фразу и повернулся ко мне. Сальная кожа на лице и покрытая щетиной черная родинка на небритой щеке. Он явно не знал меня и, похоже, быстро утратил интерес к человеку в простой одежде и без шляпы.

— Стало быть… — Я провел рукой по своему гладко выбритому подбородку. — Значит, он старик, так? Вот с такой бородой?

— Если не собираешься покупать, дружище, тогда пропусти вперед тех, кто покупает. Если бы ты прочел эту книжку, то понял бы, что жизнь слишком коротка для тех, кто понапрасну теряет время.

— Но ты все же не дал ответа на вопрос. Откуда нам знать, что эти… истории ты получил от доктора Ди?

— А почем тебе знать, что не от него?

— Потому что я…

Вышло так, что в тот момент все молчали — случайный момент тишины.

— Не писал их, — договорил я.

Я говорил тихо, однако мои слова прозвучали так, будто я прокричал их с крыши ближайшего дома.

— Да ты кто такой, приятель? — зашумел памфлетист.

Я готов был уйти, но толпа плотно обступила меня со всех сторон. Так уже случалось когда-то. Предвещания скорого конца света могли посеять панику и смятение на улицах, страх быстро расстилался по воздуху, точно удушливый дым.

— Кто ты такой?

— Заявляет, что он — доктор Ди, — произнес кто-то в ответ.

Вновь полил дождь, стены высоких домов отражали цокот конских копыт. Лишь впереди меня оставалось немного свободного пространства, но торговец памфлетами занял его, тыча пухлым пальцем мне в грудь.

— Только послушайте негодяя! Я — доктор Ди!

В толпе прокатился неуверенный смешок. Молча я оглядывался на лица окружавших меня людей. Не нашел среди них никого из знакомых и вынул горсть мелких монет.

— Я возьму одну книжку.

Торговец протянул мне памфлет, но потом, едва я коснулся его, резко отвел руку с книжкой назад, глаза засверкали злобным весельем.

— Если ты — доктор Ди, — сказал он, — то и так должен знать, что там написано.

Кто-то рассмеялся. Но презрительный взгляд не смутил меня.

— Ди — простой колдун, — сказал человек слева от меня.

— Предреки нам что-нибудь, — скривился в ухмылке торговец. — Ну, давай. Объяви нам свое предсказание.

И тут я заметил, что он был не один. Двое юношей — четырнадцати или пятнадцати лет — тащили целую кипу его публикаций. Помощники торговца протискивались сквозь толпу, но теперь остановились. Рука одного потянулась к поясу.

— Смотрите, каков мошенник! — Памфлетист триумфально развернулся к толпе. — Безбородый юнец нагло мнит себя прорицателем королевы. Ну же! Давай, расскажи нам о будущем, парень!

Настроение толпы начинало раскручиваться, словно гигантское мельничное колесо. Кто-то медленно захлопал в ладоши, и памфлетист подхватил начинание, застучав своими дряблыми маслянистыми руками. И тут раздался другой мужской голос — громкий и холодный, как камень.

— Прорицание есть богохульство!

Что-то мокрое ударило меня по щеке — я вздрогнул от неожиданности. И заметил, что оба юных помощника торговца косят глаза то на меня, то на своего хозяина, будто ожидая команды ударить меня и сбежать.

— Доктор Ди якшается с демонами! — провизжала какая-то женщина.

— Я тоже об этом слышала, — сказала другая, постарше. — Он плюет на Святое Писание.

Кто-то прижался ко мне, и, как обычно во время сутолоки, мое тело съежилось в ожидании прикосновений проворных пальцев карманников, проблеска кровожадных ножей. Добропорядочные джентльмены поспешили увести своих дам подальше от толпы. Я оглянулся назад в поисках пути к спасению. Хотелось поскорее убраться отсюда.

Прямо передо мной возникла бородатая рожа. Борода разверзлась в зубастой усмешке. Со всех сторон напирали крепкие тела, в нос ударило густым запахом зловонного пива. Стоя передо мной, памфлетист впал в полубезумство, глазки павлиньих перьев на его шляпе сотрясались по обеим сторонам головы.

— Начинай! — голосил он. — Говори предсказание! Скажи нам, когда придет твой черный повелитель!

Я словно окоченел, завороженно наблюдая за взмахами его перьев.

Дикая ярость охватила меня.

— Будет тебе предсказание… — Я едва сознавал, что говорю. — Предрекаю, что еще до исхода недели тебя бросят в самое глубокое подземелье…

Сзади чья-то рука обвилась вокруг моего горла. Руки крепко скрутили у меня за спиной. Проливной дождь хлестал мне в лицо.

Кожаная перчатка зажала мне рот, меня развернули, и я увидел перед собой человека в черной бархатной шляпе, опущенной до самых глаз. Но темный плащ с капюшоном не смог скрыть золотистого блеска его дублета, раскрывшись, как ветхий сундук с драгоценностями.

— Уведите дерзкого самозванца, — приказал человек в темном плаще.

Глава 4

СПОКОЙСТВИЕ КОРОЛЕВСТВА

Даже в такой мрачный день комната была полна света. Окна — до того огромные, что в них можно было въехать на лошади.

Секретарь королевства сидел к ним спиной, за козлами из широких дубовых досок, поставленных напротив камина. За каминной решеткой чуть слышно потрескивал слабый огонь.

— Всего-навсего скромный домик. Просто мечтаю иметь местечко, где можно уединиться. — Он налил мне вина и чуть меньше — себе. — Конечно, никто не желает меня понимать. Особенно королева.

Пустые полки источали аромат льняного семени и пчелиного воска. В то время еще казалось, что в доме достаточно места только для хозяина, его жены, двух дочерей и человек четырнадцати прислуги. Однако Сесил уже начинал скупать значительные участки земли на обоих берегах реки, и к эпохе Расцвета его недвижимое имущество удвоится. Но пока даже у человека с таким высоким положением, как у Вильяма Сесила, возможности имели свои границы.

Он повернулся и посмотрел на меня ясными, полными печали глазами.

— Я нежно люблю эту юную леди, Ди. И, бог даст, буду служить ей до конца своих дней. Но, ей-богу, она постоянно требует развлечений. Я обязательно поужинаю вместе с тобой, Вильям. Скоро. Только и слышишь: скоро.

— Это только начало, — сказал я. — Неограниченная власть монархии — упоительное пристрастие. И королеве лучше многих других известно, как коротка жизнь. То есть, эмм… бывает у некоторых.

— Она выжила. — Взгляд Сесила чуть посуровел, но сам он сидел неподвижно. — Теперь она под защитой. На всю жизнь.

На Сесиле был бледно-серый дублет, спрятанный под черную мантию. Трудно поверить, что этому человеку еще не исполнилось и сорока лет. Казалось, сильная усталость просто стала неотъемлемой частью его облика. Но я знал, что это лишь обман зрения. Вечная утомленность и пасмурные тона его одеяний были только спектаклем. Сесил обожал то, что делал, и у него здорово получалось. Настолько хорошо, настолько талантливо и результативно, что ему удалось прослужить королю и двум королевам. Кто еще мог бы похвастать этим?

— Надеюсь, ваша вчерашняя встреча с Ее Величеством прошла удачно?

— Удачно почти до последней минуты, сэр Вильям.

Я откинулся на спинку кресла. Воспоминания о неприятном происшествии на улице по-прежнему вызывали во мне мелкую дрожь. Мне предложили сесть в удобное кресло с обивкой, лицом к высоким окнам. Стекла, вставленные в широкие клетки переплета, были превосходного качества и чистоты. Мы расположились на втором этаже, с видом на реку и шпили домов в голубовато-серой дымке тумана.