Страница 124 из 147
В ночь на 1 сентября начался маневр; русские войска незаметно ускользнули с передовых позиций; 2 и 3 сентября атаки 2-й и 4-й армии на предмостную ляоянскую позицию не имели ни малейшего успеха. Японцы понесли крупные потери и находились на пределе своих физических и моральных сил. Но на северном берегу Тайдцыхэ обстановка сложилась невыгодно для русских: японцам в ночь на 2 сентября удалось после упорного боя выбить части XVII корпуса из деревни Сыквантунь и Нежинской сопки. 2 сентября должно было начаться русское наступление. Первой двинулась с севера резервная бригада Орлова (V Сибирского корпуса), только что прибывшая на театр военных действий. В высоком гаоляне она столкнулась с японской бригадой и бежала, охваченная паникой. Настроение наших войск, находившихся с 23 августа или в бою или совершавших ночные марши, резко упало. У японцев почти не было снарядов; наше превосходство заключалось в артиллерии; между тем, усталые и начавшие нервничать X и XVII корпуса были двинуты в атаку в ночь на 3 сентября, что сводило на нет наше превосходство в артиллерии; ночная атака выродилась в ряд разрозненных ударов; войска сталкивались друг с другом, местность была незнакомая, карт не было; I и III Сибирские корпуса прибыли на поле проигранного уже боя и с трудом сохраняли порядок. Последние усилия, на которые были способны войска, были растрачены на ночные марши; I и III Сибирские корпуса вложили все свои силы и надежды в оборону передовых позиций; им было обещано здесь решающее войну боевое столкновение; во имя этого боя у Ляояна наши войска были обречены на 3 месяца до того на отступательные маневры; отступление и теперь с передовых ляоянских позиций подорвало в войсках веру в свои силы и начальников и создало японцам ореол непобедимости[116]. Главная масса русской армии утратила всякую боеспособность и настоятельно нуждалась в двух-трех спокойных ночлегах. А победоносный противник, находившийся сам в очень жалком положении, висел в одном переходе на фланге наших сообщений.
Генерал Куропаткин хотел 3 сентября продолжать наступление против Куроки, но от всех командиров измотанных корпусов приходили печальные донесения: войска не могут наступать, да и драться сейчас неспособны, моральные силы их уже растрепаны, нет предпосылок для успеха дальнейших боевых действий. Под давлением этой общей усталости и развивавшегося пессимизма Куропаткин отдал приказ об отходе к Мукдену. Упорство при сохранении наполеоновских оперативных идей могло бы привести Куропаткина под Ляояном лишь к участи лорда Уайта, под Ледисмитом. В ночь на 4 сентября началось отступление; истощенные японцы не пытались препятствовать. Русские не потеряли ни одного орудия, ни одной повозки. К вечеру 6 сентября русские арьергарды отошли за р. Шахэ. Потери русских 16 тыс., японцев — 23 тыс.; для русской пехоты в среднем потери достигали 13 %, для японской — 28 %.
Ляоянское поражение русских складывается, во-первых, из превосходства японского базирования и наступления по скрещивающимся направлениям «над гнусным сосредоточением» русских у Ляояна с одной артерией снабжения и отступления. Вместо куропаткинско-наполеоновской системы сбора войск воедино следовало организовать самостоятельные группы. XVII корпус должен был бы представлять не загиб фронта севернее Тайдцыхэ, лицом на восток, а уступ, лицом к югу, с сообщениями на копи Янтай — Мукден. Более смелая оперативная мысль могла бы расширить базирование еще далее к востоку, на фушунскую ветку, направила бы отступление Восточного отряда не к Ляояну, а к Фушуну, и тем совершенно бы изменила губительные оперативные предпосылки Ляоянского сражения. Ляоян представлял готовый Седан, и упорная борьба около него была связана, с огромным риском.
Вторым существенным слагаемым неудачи русских является крайне пассивное использование одержанных оборонительных успехов; русские войска кричали «ура» после отбитых японских атак, но из окопов вперед не шли. Эта пассивность являлась естественным следствием русской ударной тактики. Современный бой является состязанием в огне, и так как русская тактика умела использовать огонь только при обороне, а тактическое наступление русских вырождалось в штыковой бросок, то войска, естественно, отказывались от навязываемого им уставами неразумного наступления и тяготели к усвоенной ими разумной обороне. Увлечение движением вперед, ударом, натиском массы, становящееся в резкое противоречие с условиями боевой действительности, после нескольких экзекуций в бою толкает войска на путь пассивности. Чрезмерная активность в тактическом воспитании войск переходит в действительном бою в свою противоположность. Наша тактика исключала стремление к достижению скромных успехов при наступлении — к приближению к противнику на 400–700 м и к вступлению в огневой бой на дистанции хорошего ружейного выстрела; японцы всегда действовали активно, но умели часто довольствоваться этими скромными тактическими достижениями: большего при недостаточной артиллерийской поддержке, при хорошей организации обороны наступающий часто сразу достигнуть не мог. Дело оперативного искусства — из скромных возможных успехов тактического наступления создать оперативную победу. Но последнее возможно только для оперативного искусства, смело расчленяющего свои силы и угрожающего путям сообщений противника. Борьба из сосредоточенного положения, воскрешение, наполеоновских приемов требует громоподобных тактических ударов, сокрушительных успехов тактического наступления, которых вообще не было в арсенале тактики начала XX века.
Операция на р. Шахэ. Удачный для японцев исход Ляоянской операции создал для японцев положение, в котором они могли спокойно выжидать падения Порт-Артура и накоплять силы и средства. Оперативная пауза диктовалась японцам необходимостью выждать освобождения осаждавшей Порт-Артур 3-й армии и завершения нового эшелона мобилизации государства, необходимость коей диктовалась соотношением сил, выяснившимся под Ляояном. Пауза нужна была японцам и потому, что у них остро ощущался недостаток снарядов: дравшиеся под Ляояном войска опустошили свои запасы; производительность японских заводов не могла удовлетворить даже требований осады Порт-Артура; заграничные заказы опаздывали.
К началу октября силы японцев значительно выросли за счет прибывших пополнений и резервных бригад и достигали 170 тыс. Все три японские армии отдыхали, собранные на фронте 36 км, по обе стороны железной дороги, в полупереходе к северу от р. Тайдцыхэ. Фланги наблюдались: правый — резервной гвардейской бригадой у Баньяпуза на дороге Мукден — Беньсиху; левый — 1-й кавалерийской бригадой. Сторожевые части японцев протягивались в полупереходе перед японским фронтом на 60 км, из района Баньяпуза к селению Чжантань на р. Хуньхэ. Столь сосредоточенное положение японцев объясняется тем, что движение по железной дороге Дальний — Ляоян было наконец открыто, войска изголодались, и хозяйственным удобствам довольствия по железной дороге Ойяма временно, в этот восстановительный период, отдал предпочтение перед оперативными требованиями. Работы по постройке железной дороги на направлении от устьев Ялу продолжались, но как артерия снабжения это направление временно не работало.
Русская армия к моменту, когда она при отступлении достигла района Мукдена, пришла в полный порядок; как только войска выходили из района, оперативно охваченного японцами, и спокойно проводили две-три ночи, они оказывались вполне боеспособными. Первой мыслью Куропаткина было принятие группировки, обеспечивающей от обхода с востока Мукденский район, где столпилась вся армия. III Сибирский корпус был направлен на 45 км восточнее Мукдена, к Фушуну, откуда пролегали хорошие дороги на Телин. На полпути на р. Хуньхэ был поставлен I Сибирский корпус, в одном переходе южнее их был выдвинут II Сибирский корпус. Небольшие пехотные части и конница Гурко, Самсонова, Ренненкампфа выдвинулись еще на один-два перехода перед фронтом и флангом этой восточной группировки.
116
Мы отнюдь не считаем принципиально ошибочный стремление Куропаткина к производству резких перегруппировок во время самой операции; смена частей и перегруппировка весьма типичны для современного развития военного искусства; но маневрирование исключительно внутри оперативно охваченного района подрывает моральные силы войск и получает отпечаток безнадежности.