Секреты удачи

— Прошу прощения, чем могу быть полезна?

Пиппа стянула шапку. Она словно обезумела:

— Мне нужно поговорить с вами.

— Лотос! Входите. Снимите это мерзкое пальто.

Пиппа рухнула на диван в гостиной:

— Случилось нечто действительно ужасное.

— Вы подпалили газеты мисс Ортлип?

— Это личное, — прохрипела Пиппа. — Просто я ухожу. Я должна немедленно покинуть Аспен. Я так хотела получить этот диплом, сеньора! Вы не представляете, насколько я к этому стремилась!

И Пиппа разрыдалась так горько, что все шесть пуделей немедленно принялись подвывать вместе с ней.

Подшипники в мозгу Оливии бешено завертелись. Ортлип сошла со сцены. Лотос ушла с работы. Должен быть способ обратить эту трагедию в шестидесятипятитысячную комедию.

— Я могу вам помочь. Но вы должны довериться мне.

— Лишь бы побыстрее.

— Вместо занятий здесь вы могли бы пройти стажировку в чудесном доме в Лас-Вегасе. Хозяйка дома крайне озабочена предстоящим грандиозным празднеством. Если все пройдет хорошо, вы получите свой диплом. Обещаю.

— А в чем подвох?

— Ей нужен мужчина.

— Вы полагаете, я похожа на парня? — возмутилась Пиппа. Резкий выкрик спровоцировал новый приступ собачьего воя. — Простите, сейчас это больная тема.

— У вас короткая стрижка. Вы высокая и стройная. В подходящем белье и одежде, убеждена, мы вполне сможем выдать вас за мужчину.

Итак, Оливия решила послать в Лас-Вегас ее вместо Седрика. Это избавило бы Тейн от очередного потрясения: от подобного предложения Пиппа не могла отказаться. Она отлепила усы от очков и приклеила их над верхней губой.

— Так лучше?

— Гораздо. — Вообще-то несколько чрезмерно, но Оливии хотелось рискнуть. — Вытрите глаза и приходите наверх.

Гардеробная Оливии была полна различной униформы — память о славных днях, когда они с мужем командовали штатом прислуги из десяти человек.

— Это сшил для меня Сен-Лоран. Его вдохновил портрет третьей графини Тистлберри, работы Гейнсборо, одной из моих прабабушек. — Оливия сияла пластиковый пакет с серого военного пиджака с тремя десятками медных пуговиц. С эполетов свисали замысловатые лилово-зеленые веревочные петли. Шелковые шаровары и феска дополняли комплект. — Цвета английского голубя. Прелестно, да?

— А у вас есть летний вариант? Лас-Вегас все же в пустыне…

— Ну конечно! — Обшарив еще один шкаф, Оливия разыскала рубашку с короткими рукавами и шорты из голубиного комплекта. Еще она нашла несколько утягивающих грудь спортивных бюстгальтеров, оставшихся от горничной, что сбежала с каким-то лыжником. — Примерьте это, Лотос.

Несмотря на строгий покрой, форма оказалась на удивление удобной, а цвета — не такими уж кошмарными. Хотя она предпочла бы не слышать слов Оливии о голубях.

Оливия же пристально рассматривала результат: все еще слишком женственно.

— Ага! Минутку.

Из ящика комода она извлекла пару массивных очков в черепаховой оправе, известных всему миру:

— Ив забыл их в свой последний приезд. Это одна из самых ценных вещей. — Она нацепила их на нос Пиппы. — Идеально.

— Но я ничего в них не вижу!

— Не носите их постоянно. Поменяйте линзы на обычные стекла. — Оливия потянулась к телефону. — Сеньора Боус, это Оливия Вилларубиа-Тистлберри. Я нашла для вас мажордома. Его зовут Космо дю Пиш. Завтра утром вы с ним встретитесь. Пожалуйста, переведите сразу же всю сумму на мой счет.

Оливия помнила наизусть все четырнадцать цифр:

— Он не постучит в двери вашего дома, пока не поступит платеж. — С торжествующей улыбкой Оливия сунула телефон в карман. — Итак, все улажено.

— Космо дю Пиш?

— Моя настоящая любовь. Он бросился со скалы, узнав, что я вышла замуж за латиноамериканца. Ступайте к себе и соберите вещи, Лотос. Я закажу вам билеты.

— Я бы предпочла поехать на машине, если не возражаете. Немедленно.

— Но вы должны быть в Лас-Вегасе завтра к утру.

— Это всего шестьсот миль. А у меня быстрая машина.

— Отлично. — Оливия принялась собирать дополнительное снаряжение для своей протеже. — У вас превосходное прошлое. Уверена, вы добьетесь успеха. И, пожалуйста, помните, что вы мужчина.

«Помни о дипломе».

— Я постараюсь.

Пиппа расцеловала на прощание псов и устремилась на юг.

Глава 16

Хотя она и не представляла, зачем кому-нибудь понадобится ее похищать, и уж точно не могла вообразить, чтобы ее муж, Мосс, ринулся платить выкуп в случае, если похищение все же произойдет, Ли Боус тем не менее наняла телохранителя, когда выяснилось, что она единственная заметная фигура в Лас-Вегасе без оного. Самсон с первого дня стал сущим наказанием. Он, безусловно, выглядел внушительно, но вооруженный здоровенный мужик, постоянно в паре футов позади, мягко говоря, надоедал. Вдобавок он был страшно неуклюж. Всякий раз, проходя вслед за ней через кухню, он сшибал со стола что-нибудь ценное, приводя Руди, шефа, в бешенство. Самсон настаивал на том, чтобы запирать Ли в спальне на ночь, ради ее же собственной безопасности. Он не ел ничего, кроме первосортных ребрышек. Однако, поскольку большинство членов «Кантри-клуба» Лас-Вегаса имели телохранителей, а Ли уже в течение восьми мучительных месяцев пыталась войти в это суперэлитное объединение, она терпела его общество.

К сожалению, ее управляющий не был настолько гибок. Недавно он вошел к ней в ванную комнату, закрыл за собой дверь и заявил:

— Или Самсон, или я.

Ли была в ужасе: через неделю предстояла вечеринка по поводу дня рождения ее собачки породы бишон-фризе, Тициана. Уже приглашены триста гостей, с телохранителями и собаками.

— Да что с вами такое, Фердинанд?

— Он чистит пистолеты в кухне. Руди это бесит. Он оставляет использованные бритвы в раковине и заводит шашни с Керри. — Горничная-ирландка. — Я постоянно застаю их на месте преступления.

— Каким образом это возможно? Самсон проводит со мной восемнадцать часов в сутки.

Фердинанд через замочную скважину заглянул в хозяйскую спальню:

— Пока мы с вами разговариваем, мадам, они оскверняют ваш матрас.

Ли провела ладонью по лицу:

— Вы ставите меня в трудное положение, Фердинанд.

Он ничего больше не сказал. Просто собрал вещи и уехал. Занятая шопингом, Ли даже не знала, что Фердинанд уехал, пока ее ежедневный мартини почему-то не материализовался, как всегда, в пять часов. «Каса-Боус» немедленно охватил хаос. Об отмене праздника Тициана не могло быть и речи: подобный провал стал бы ядерной катастрофой для ее планов вступления в «Кантри-клуб». Ли обзвонила все агентства по найму персонала в Неваде — без всякого результата. Наконец она вынуждена была отдаться на милость своей подруги Дюси Деймон, одной из последних, кому она хотела бы сообщить о катастрофе. Дюси направила ее к Оливии Непроизносимо-Высокомерной в Аспен, которая после нескольких дней неопределенности наконец переплюнула через губу замену. И теперь Ли была столь многим обязана Дюси, что это граничило с моральным банкротством.

Панически напуганная перспективой потерять еще одного работника, Ли ничего не стала говорить Самсону и Керри об их безнравственном поведении. Она не осмелилась рассказать о прелюбодеянии прислуги мужу, поскольку Мосс всегда был против телохранителя. Он вообще считал, что три человека прислуги для «Каса-Боус» слишком много, жалкий ублюдок. Мосс был раздражен даже тем, что Ли нашла замену Фердинанду: по его мнению, она вполне могла сама стирать пыль с мебели. И после всех этих разглагольствований он спустил миллион долларов на аукционе, приобретя крошечный натюрморт Пуссена. Ли готова была прикончить его на месте.

Она завтракала в атриуме, просматривая каталоги, когда в дверь позвонили.

— Не могли бы вы открыть, Самсон? — после третьего звонка попросила она. — Керри, должно быть, все еще занята приготовлением собачьего печенья.

— Только если вы пойдете со мной, — отвечал тот. Контракт запрещал ему удаляться от объекта охраны дальше чем на шесть футов.