Страница 5 из 15
Шарлотта никогда в жизни так не боялась, как в тот период, и не подходила так близко к истинной трагедии. Когда погибла ее сестра Сара, это стало для нее потерей, внезапной и горькой, но тогда виной были внешние обстоятельства, случайность, от которой не застрахован никто. Другое дело — смерть Джорджа. Тут причина, похоже, крылась внутри; все их предположения о безопасности и любви были разбиты одним простым, но сокрушительным ударом, затронув буквально всё и всё окрасив сомнением. Какие недостатки Эмили и какие провалы в доверии, которое она считала таким незыблемым, заставили Джорджа воспылать страстью к другой женщине? Их примирение и воссоединение было таким кратким, таким хрупким и сокровенным, что не успело расцвести, и никто не знал о нем. А следующим утром Джорджа убили.
Не было ни жалости, ни внимания опечаленных друзей, как после смерти Сары. Скорее подозрения и даже ненависть, словно все старые ссоры и ошибки прибавились к страху, что вина падет на всех — обожжет, выставив напоказ тайны и слабости других людей. Именно так и произошло.
Это случилось полгода назад, и Эмили уже оправилась от потрясения. В обществе ее перестали чураться; люди изо всех сил старались загладить вину за проявленную в свое время подозрительность и трусость. Однако приличия требовали, чтобы вдов все видели скорбящими, особенно если они принадлежат к таким древним и титулованным фамилиям, как Эшворды. Тот факт, что Эмили еще не исполнилось тридцати, никак не отменял обязанности сидеть дома, принимать только родственников и все время носить траур. Ей не пристало появляться на общественных мероприятиях, которые могли считаться фривольными или развлекательными, и она была обязана все время сохранять серьезный вид.
Для Эмили все это было почти невыносимо. Первым делом, как только убийца Джорджа был найден, а дело — закрыто, она уехала в деревню вместе с Эдвардом, желая побыть в одиночестве и помочь сыну привыкнуть к смерти отца и своему новому положению. С наступлением осени Эмили вернулась в город, но приемы, оперные спектакли, балы и суаре, к которым она привыкла, теперь стали недоступными. Друзья, приходившие к ней, были до смешного серьезными; никто не сплетничал, не обсуждал моду, новую пьесу или чей-то флирт, полагая эти темы слишком незначительными по сравнению с ее скорбью. Время, проведенное Эмили дома, когда она писала письма, играла на пианино или занималась бесконечным шитьем, было неиссякаемым источником раздражения и недовольства.
Естественно, Шарлотта пригласила Эмили на Рождество — с Эдвардом, для которого детское общество будет самым лучшим подарком.
Но что будет после Рождества? Эмили придется вернуться в городской дом Эшвордов, в одиночество и невыносимую скуку.
По правде говоря, как бы сильно ни любила Шарлотта свой дом и детей, но шесть месяцев безвылазного сидения дома подействовали бы даже на нее. Она спросила Томаса о его новом деле не просто из супружеского участия — в ее интересе присутствовала и жажда приключений.
На следующий вечер она подготовилась тщательнее. После ужина они уселись у камина в гостиной; дети давно спали, а Шарлотта шила украшения в виде бабочек для рождественской елки.
— Томас, — небрежно заметила она. — Если твое новое дело несерьезное — просто формальность, как ты выразился, — ты, наверное, сможешь отложить его, пока не пройдет Рождество? — Она не поднимала головы, внимательно следя за нитью и тонкой тканью, которую шила.
— Я… — Питт помялся. — Думаю, дело серьезнее, чем казалось вначале.
Шарлота с огромным трудом сдерживала любопытство.
— Интересно. Как это?
— Ограбление, которое трудно понять.
— О. — На этот раз не было нужды притворяться безразличной. В ограблениях нет ничего личного, а потеря имущества Шарлотту не интересовала. — И что же украли?
— Две миниатюры, вазу, пресс-папье и первое издание книги, — ответил он.
— И что же тут непонятного? — Подняв голову, она увидела, что муж улыбается. — Томас? — Шарлотта сразу же поняла, что в деле присутствует какая-то тайна или страсть.
— Сын хозяев дома застал грабителя на месте преступления и был убит. — Питт не отрывал от жены задумчивого взгляда. Его забавляло любопытство Шарлотты и ее попытки скрыть его, хотя он отдавал должное ее проницательности. — И ничего из украденного не всплыло, — закончил он.
— Да? — Шарлотта не заметила, как шитье выскользнуло из ее рук и упало на пол. — Томас!
Он уселся в кресло, устроился поудобнее, скрестив ноги, и рассказал все, что знает, не забыв о предостережении Балларата, что надо быть осторожным, об угрозе репутациям и о потере документов в Министерстве иностранных дел.
— Потере? — скептически повторила Шарлотта. — Ты хотел сказать, краже?
— Не знаю. И вряд ли когда-нибудь узнаю. Если документы действительно крали, то с них снимали копии, а не уносили с собой. Если Роберт Йорк хранил документы дома, вполне возможно, что грабитель охотился именно за ними, а остальные вещи взял для того, чтобы скрыть этот факт. Но, скорее всего, дело в другом.
Шарлотта подняла шитье и положила на столик у окна, чтобы не потерять иголку.
— Но что, ради всего святого, хочет от тебя Министерство иностранных дел? — настаивала она. — Если там есть шпион, разве его не следует поймать, независимо от того, убивал ли он Роберта Йорка?
— Рискну предположить, что его и поймали, — уныло заметил Томас. — И Министерство иностранных дел не желает, чтобы об этом стало известно. На самом деле они хотят, чтобы мы проверили их ловкость, убедились, что утерянная информация надежно спрятана. Нашей репутации в мире будет нанесен серьезный урон, если такие вещи станут известны широкой публике. А может, ничего и не пропадало.
— Ты в это веришь?
— Нет. Но это могла быть неосторожность, а не предательство.
— Что ты собираешься делать с убийством Роберта Йорка? Ведь кто-то же его убил.
— Расследовать ограбление, насколько это возможно, — пожав плечами, ответил Питт.
— А как выглядит вдова? — Шарлотта не хотела оставлять эту тему. Здесь должно быть нечто интересное, чем можно увлечь Эмили.
— Не знаю. У меня еще не было повода нанести ей визит, не вызывая подозрений, а Министерство иностранных дел как раз хочет этого избежать. Сразу появятся разного рода неприятные вопросы. В последнее время ты не упоминала Джека Рэдли. Эмили все еще поддерживает с ним отношения?
Эта тема Шарлотте была гораздо ближе, и она приготовилась ради нее оставить малообещающую загадку. Джек Рэдли сначала считался второстепенным лицом, человеком, с которым флиртовала Эмили, чтобы доказать Джорджу, что она может быть не менее очаровательной и неотразимой, чем ее соперница. Но по мере того как продвигалось расследование, он превратился в главного подозреваемого. В конце концов выяснилось, что Джек — верный друг, гораздо менее поверхностный и эгоистичный, чем считала Эмили, руководствовавшаяся его репутацией. У него не было ни денег, ни перспектив. Первое, что приходило в голову, — он ухаживает за Эмили из-за наследства, доставшегося ей после смерти Джорджа. Все знали, что Джек нравится женщинам, а тщеславие могло толкнуть его на убийство Джорджа, чтобы затем очаровать Эмили и жениться на ней.
Он оказался непричастен к преступлению, но общество не считало его подходящим претендентом на руку Эмили — естественно, когда придет время. Их мать была бы в ужасе!
Все это не очень беспокоило Шарлотту: что бы люди ни думали, все равно это не хуже, чем то, что они думали о самой Шарлотте, вышедшей замуж за полицейского! Джек Рэдли беден, но он джентльмен; полицейские же едва ли считались выше судебных приставов и крысоловов. Однако способен ли Джек Рэдли любить? Полагать, что любому доступно это чувство, если только найдется подходящий объект, было бы романтической ошибкой, которую так легко совершить. Многие люди хотят просто комфорта — иметь дом, положение в обществе, детей, новых родственников, — но не желают делить с другим человеком свои мысли и свободное время, а самое главное, не желают раскрывать свой внутренний мир, в котором живут мечты, боясь оказаться беззащитными. Они ни за что не станут рисковать. Благородство души им заменяет безопасность. Никаких искренних чувств, если за них придется платить. Если Джек Рэдли — независимо от очарования и ума, приятных манер и дружеского отношения — принадлежит к этой породе людей, то в конечном счете он принесет Эмили одни страдания. А Шарлотта сделает все, что в ее силах, чтобы не допустить этого.