День совершенства

— Только Риа, но не Джека, — сказал Чип.

Джек остановился, поднял пистолет и прицелился вверх. Его рука дважды дернулась.

Человек в воздухе скрючился (до наблюдавших донеслись звуки двух выстрелов), истекающий белым паром цилиндр выпал из его рук.

Номеры на велосипедах кинулись с моста в обоих направлениях, пешие бежали с расширенными от ужаса глазами по боковым пешеходным мосткам.

Риа сидела рядом с велосипедом. Она крутила головой, лицо у нее было влажное и блестело. Было видно, что ей худо. Номеры в красно-крестных балахонах сгрудились над ней и скрыли ее.

Джек с пистолетом в руке смотрел и широко разевал рот, жадно хватая им воздух, смешанный с серебристым туманом. «Риа!» — донеслось до Чипа тоненько и далеко. Джек поднял пистолет («Риа!» — снова услышал Чип) и стрелял, стрелял, стрелял.

Другой номер в воздухе скрючился и выронил свой баллон. По пешеходной дорожке стала растекаться красная лужица.

Чип опустил бинокль.

— Противогаз! — напомнил Базз. У него тоже был бинокль. Дувр лежал, уткнув лицо в руки.

Чип сидел и смотрел вниз на узкий опустевший мост с велосипедистом в голубом балахоне, съезжавшим с его середины, на его воздушного преследователя; на двоих мертвых или умиравших номеров, медленно поворачивавшихся в воздухе и относимых ветерком; на номеров в краснокрестных балахонах, шагающих теперь цепью во всю ширину моста; один из них поддерживал номера в желтом подле лежавшего велосипеда — это была Риа. Обхватив за плечи, он повел ее назад, к площадке с заслоном.

Велосипедист остановился и посмотрел назад — на краснокрестных. Затем отвернулся и перегнулся через руль своего велосипеда. Номер в воздухе подлетел поближе к нему и нацелил на него свой газомет; вырвалась густая белая струя и накрыла велосипедиста.

Чип еще раз поднес к глазам бинокль.

Джек в противогазе, наклонился влево в серебристом тумане и положил на мост бомбу. Затем нажал на педали, но забуксовал, поскользнулся и упал. Он приподнялся, опершись на руки, велосипед оставался у него между ног. Ранец выпал из корзины и лежал рядом с бомбой.

— О, Христос и Вэнь, — сказал Базз.

Чип отложил в сторону бинокль, посмотрел на мост, затем обмотал ремешком бинокль.

— Сколько? — спросил Дувр, глядя на него.

— Трое, — сказал Чип.

Взрыв был ослепительный, оглушительный и долгий. Чип смотрел на Риа, которая шла от моста, сопровождаемая краснокрестным. Она не оборачивалась.

Дувр, стоявший на коленях и наблюдавший за происходящим, повернулся к Чипу.

— Весь его ранец грохнул, — сказал Чип. — А Джек сидел рядом с ним. — Он убрал бинокль в ранец и закрыл его. — Надо отсюда сматываться, — сказал он. — Кончай, Базз. Пошли.

Он хотел сказать, что незачем туда смотреть, но все же посматривал, пока они не ушли со склона.

Мост был черный, посреди была дыра от взрыва. Лежало велосипедное колесо и какие-то железки. К месту медленно приближались краснокрестные. Голубые клочки балахона лежали на мосту и плыли по воде.

Они вернулись к Карлу и рассказали ему, что произошло. Вчетвером, оседлав свои велосипеды, они поехали на юг. Через несколько километров началась парковая зона. Найдя ручей, они напились из него и умылись.

— Теперь будем возвращаться? — спросил Дувр.

— Нет, — сказал Чип, — не все.

Они в недоумении посмотрели на него.

— Я говорил, что мы вернемся, потому что если кто-то из нас оказался бы в плену, я хотел, чтобы он в это поверил и рассказал на допросе. Скорей всего, Риа сейчас так и говорит им. — Он взял сигарету, которую они курили по очереди — несмотря на риск, что табачный запах может отнести далеко, — затянулся и передал ее Баззу. — Одному из нас придется пойти обратно, — продолжал он. — Во всяком случае, я надеюсь, что пойдет только один — взорвать одну или две бомбы между этим местом и побережьем и забрать лодку, чтобы все выглядело, будто мы действуем в соответствии с планом. Остальные, скрываясь в парковой зоне, будут пробираться поближе к '001, с тем чтобы через пару недель подойти к туннелю.

— Хорошо, — сказал Дувр, и Базз добавил:

— А я никогда и не думал, что был смысл так легко отказаться от нашего замысла.

— Хватит ли троих? — спросил Карл.

— Откуда мне знать, пока не попытаемся? — сказал Чип. — А шестерых было достаточно? Возможно, это окажется по силам одному, а возможно, не справиться и дюжине. Но коли уж мы зашли так далеко, клянусь, я это узнаю.

— Я пойду с тобой, — сказал Карл. И Базз сказал:

— Я тоже пойду с тобой.

— И я тоже, — сказал Дувр.

— Ладно, — сказал Чип. — То, что у троих больше шансов на успех, мне хорошо известно. Карл, тебе предстоит идти обратно.

Карл посмотрел на него:

— Почему именно я?

— Потому что тебе сорок три, — сказал Чип. — Прости, брат, но ничего лучшего я придумать не могу, чтобы обосновать свое решение.

— Чип, — сказал Базз, — я вот что хочу сказать: за последние несколько часов нога моя здорово разболелась. Я могу и вернуться, и идти дальше, но я подумал, что тебе следует это знать.

Карл передал Чипу сигарету. Она была почти докурена, и он бросил окурок наземь.

— Хорошо, Базз, лучше, если этим одним будешь ты, — сказал он. — Сперва побрейся. Нам всем надо бы побриться, на случай, если на кого-нибудь наскочим.

Они брились, потом Чип с Баззом разрабатывали кратчайший маршрут к побережью, до которого отсюда было триста километров. Баззу надлежало взорвать бомбу в аэропорту '00015 и еще одну невдалеке от моря. У него было на всякий случай две запасных, остальные он отдал Чипу.

— Если повезет, завтра к ночи будешь на лодке, — сказал Чип. — Но когда будешь ее брать, сперва убедись, что никто не считает головы. Передай Джулии и Маттиоле, что две недели мы будем скрываться, а возможно, и дольше.

Базз со всеми попрощался за руку, пожелал всем удачи, взял велосипед и исчез.

— Мы некоторое время побудем здесь и по очереди поспим, — сказал Чип. — Вечером пойдем в город за унипеками и питьем.

— Унипеки, — разочарованно промычал Карл, а Дувр сказал:

— Это будут до-олгие две недели.

— Нет, не будут, — сказал Чип. — Я сказал это на случай, если Базза изловят. Я полагаю, мы обтяпаем все за четыре или пять дней.

— О, Христос и Вэнь! — сказал Карл с улыбкой. — Ты — голова!

Глава 3

Там они пробыли два дня — отсыпались, ели, брились и тренировались в борьбе, играли в детские игры в слова, разглагольствовали о демократических правительствах и сексе, о пигмеях в экваториальных лесах. На третий день, в воскресенье, они двинулись на север. На подступах к '00013 они остановились и поднялись на склон, господствующий над площадкой у моста горы. Мост был частично восстановлен и обставлен барьерами. Велосипедисты проезжали по площадке в обоих направлениях; не было ни докторов, ни сканеров, ни вертолета, ни машин. Там, где в прошлый раз стоял вертолет, был квадрат новенького розового покрытия.

Около полудня они прошли '001 и полюбовались издали белым храмом Уни, находившимся по соседству с Озером Вселенского Братства. Затем они вошли в парковую зону за городом.

К вечеру, в сумерках, они спрятали в яме и замаскировали ветками свои велосипеды и, взяв на плечи ранцы, миновали сканер у дальней границы парковой зоны и вышли на травянистые склоны горы Маунт-Лав. Они шли быстро, в башмаках и зеленых балахонах, с биноклями и противогазами, висящими на шее. Все держали свои пистолеты наготове. Темнота сгущалась, склон делался более скалистым и неровным, и они убрали оружие в карманы. Время от времени они останавливались, и Чип сверял направление по компасу, освещая его прикрытым рукой фонариком.

Они подошли к первому предполагаемому месту входа в туннель, разделились и стали искать, осторожно пользуясь фонарями. Но не нашли.

Они направились ко второму месту, в километре на северо-восток. Из-за горы вылезла половинка луны, тускло осветив ее; они тщательно обследовали подножие горы, как и каменистый склон перед ним.