Капитан Суматоха

— Корабль, корабль!

Совершенно верно. На горизонте четко вырисовывалось большое судно — вполне возможно, миноносец. Казалось, оно идет прямо на плот. Нет, вскоре они, к своему разочарованию, убедились, что это обман зрения, на самом деле судно пройдет от них далеко. Хотя друзья отлично, знали, что с корабля не различить плот среди этой изрытой равнины, они махали руками и прыгали как одержимые.

— Эх, было бы чем развести огонь, и нас бы живо спасли! — Суматоха с досадой ударил ногой обуглившуюся дощечку.

— Хватило бы одного пистолета, — отозвался Бомбасто.

— Давно ли мы спешили убирать мачту, чтобы нас только не обнаружили, — горько произнес Ниссе.

Когда судно скрылось за горизонтом, все примолкли. Они даже избегали смотреть друг на друга. Чтобы отвлечься, Суматоха пошел на нос проверить, как поживает ехидная корифена. И лишь тут страшная мысль пронизала его сознание: гарпун, который он выпустил из рук, когда заметил корабль, конечно, упал в воду и давным-давно утонул…

Друзья искренне старались утешить Суматоху, называли его молодцом. Другим и пошевелиться-то было невмочь, говорили они, а он один старался поймать рыбу. Но Суматоха немного утешился лишь после того, как Фишер предложил сделать аркан и попытаться им ловить рыбу. А чтобы плот не распался, они срастили аркан из веревок, которые отвязали одну на носу, другую на корме.

— Вот так, осталось только уговорить рыбу заплыть в петлю, — сказал Фишер. — Правда, я не слышал, чтобы так ловили тунцов, но акулы попадаются. Кстати, ребята, вы заметили? С самого пожара за плотом упорно ходит большая синяя акула. Есть старое морское суеверие, будто акулы любят покойников. Можно подумать, она смекнула, в чем дело, и ждет… А мы ей докажем, что она ошибается. Поймаем и сами ее съедим!

— А акулу можно есть? — спросил Суматоха. — Полинезийцы ее в рот не берут.

— И мы бы не ели, будь у нас что-нибудь получше. Она и жесткая и горьковатая, — ответил Фишер.

— Я все согласен есть, — заверил Ниссе тусклым голосом.

— Дайте мне спокойно умереть, — вздохнул Бомбасто.

Фишер и Суматоха опустили петлю в воду перед носом акулы, которая подошла к самому плоту, будто хотела послушать, о чем речь. Веревка ее ничуть не испугала. Но и совать голову в петлю она явно не собиралась; вообще отнеслась к аркану совсем безучастно. А Фишер объяснил, что головы мало, петлю затягивать можно, только когда аркан проскользнет к хвостовому плавнику, где тело акулы тоньше всего.

— Эй, Бомбасто! Вы все равно собрались умирать, сели бы на край плота, поболтали в воде ногами, может, приманите акулу, — предложил Фишер.

— Я хочу умереть достойно и быть погребенным с военными почестями и салютом на родине, а не в желудке какой-то акулы, — надменно ответил генерал.

Чико тотчас вызвался помочь им вместо генерала.

— Нет, ты не подойдешь, слишком смуглый, — сказал Фишер. — Тут нужны белые ноги, иначе акула их не увидит. У нее плохое зрение.

— Тогда ты! — Суматоха строго посмотрел на Ниссе. — Иди сюда. Акула тебя не тронет, только бей посильнее ногами.

Но его слова не убедили Ниссе. Он нерешительно почесал затылок и скроил страшную рожу.

— Хорошо, я сам, — твердо сказал Суматоха.

Впрочем, уже через секунду, когда он обратился к Фишеру, голос его звучал совсем не так мужественно.

— Только не забудьте затянуть петлю раньше, чем акула дотянется до моих ног, — попросил Суматоха. — Кто его знает…

Хитрость удалась. Поколебавшись две-три секунды, хищница медленно пошла на болтающиеся в воде ноги. Вот она вошла в аркан… Фишер смотрел, дрожа от волнения, и вовремя затянул петлю. Как только он вытащил из воды хвост акулы, она сразу оказалась беспомощной, ведь хвост — главный двигатель и руль всех рыб. Суматоха и Чико бросились ему помогать… А когда дело дошло до разделки добычи, даже Бомбасто и Ниссе оживились. Фишер вооружился острой раковиной и ловко отрезал каждому по куску белого мяса, напоминавшего треску. Акула оказалась вкуснее, чем они ожидали, — возможно, потому, что все здорово проголодались.

Управившись с третьей порцией, Фишер снова взялся за свой «нож».

— У акул во внутренностях часто бывают самые неожиданные вещи. Ну-ка посмотрим…

Слова Фишера оправдались. Они сразу увидели длинный блестящий предмет. Не надо было долго гадать, чтобы узнать в нем ту самую бутылку с запиской, которую они бросили в море неделю назад и с которой связывали столько надежд.

Да, видно фортуна совсем от них отвернулась. С мрачным видом друзья легли на жесткие бревна. Горько вздохнув, Бомбасто высказал то, о чем с тревогой думали все пятеро:

— Обратите внимание, с самой Мауры это первая и единственная акула, которая подошла близко к нашему плоту. Если акулы и дальше будут попадаться так же редко, мы не дотянем до конца плавания.

Глава девятая

ОПАСНОСТИ СО ВСЕХ СТОРОН

К сожалению, как сказал Бомбасто, почти так и вышло. Акулы больше не показывались. А тунцы и корифены, вопреки всем хитростям и уловкам, равнодушно смотрели на аркан. В конце концов ослабевшие и обескураженные плотогоны сдались. Лежа на бревнах, они вяло смотрели на запад, но горизонт был пуст. Потом даже смотреть стало трудно, и они все чаще погружались в забытье. Вот почему друзья не знали, ни какое число, ни где они находятся, когда наступил решающий день их долгого плавания.

Началось с неслыханного совпадения: на несколько секунд открыв глаза, Чико как раз в эти секунды увидел остров. Однако все были до того измучены, что только Фишер и Суматоха уловили, о чем он говорит, да и на них его слова не произвели большого впечатления. Суматоха совсем не реагировал, Фишер только махнул рукой. Даже когда слабый голос Чико сообщил, что их проносит мимо острова, никто не пошевельнулся.

Но кое-что они еще соображали; во всяком случае, все четверо слегка удивились, когда Чико сунул им в рот что-то мягкое и попросил разжевать. У них не было сил думать, они машинально подчинились и — странное дело — сразу почувствовали себя бодрее, а через несколько минут смогли даже сесть. Одновременно возродилось природное любопытство, и друзья выплюнули жвачку на ладонь, чтобы разглядеть ее поближе.

— Что такое — жевательный табак?! — воскликнул Суматоха, рассматривая бурую массу.

— Нет, это не табак, — возразил Фишер. — Бьюсь об заклад, это листья коки.

— Верно, — подтвердил Чико. — Это кока, она у меня в поясе лежала. Я ее нарочно берег, на самый крайний случай. У нас в Эквадоре всегда жуют коку, если много работают или долго идут и совсем сил нет. Я как увидел остров, сразу взял в рот несколько листьев. В этих листьях волшебная сила, сразу чувствуешь себя бодрым и здоровым.

— Наука называет эту волшебную силу кокаином, — сказал Фишер и, впервые за много дней, чуть улыбнулся.

Тем временем Суматоха встал, чтобы лучше разглядеть остров. На атолл не похоже — слишком высокий и зеленый. Чудесное средство Чико всем помогло; не только Фишер, но даже Бомбасто и Ниссе поднялись и подошли к капитану.

Определив силу ветра и курс плота, Суматоха в раздумье произнес:

— Даже когда у нас были паруса и весла, все равно плот не очень слушался. А теперь я и подавно не представляю себе, как заставить его изменить курс. А не заставим — не успеем и оглянуться, как мимо проскочим.

— Почему бы нам не добраться вплавь? — горячо заговорил Ниссе. — Я чувствую себя сильным, как медведь. Нет, как акула, раз мы в океане.

— Вплавь? — повторил Суматоха. — До острова не меньше двух миль, и ты забываешь, что Бомбасто не умеет плавать.