Сломанный меч

Вальгард рассмеялся, визжа подобно раненому волку.

— Это действительно здорово! — крикнул он. — Мне, убийце, преступнику и нечеловеку, нечего терять и есть что выигрывать. Если мне суждено присоединиться к полчищам холода и тьмы, так лучше я присоединюсь к ним со всем сердцем. О, женщина, женщина, что ты сделала со мной, это зло, но я благодарен тебе за него.

Он неистово ласкал ее, но затем, когда он заговорил, голос его был холоден и спокоен.

— Как мне добраться до Тролльхайма? — спросил он. Женщина открыла сундук и достала оттуда кожаный мешок, завязанный на узел.

— Ты должен отплыть точно в тот день, который я тебе назову, — сказала она. — Когда ты загрузишь судно, развяжи его. В нем хранится ветер, который доставит тебя куда нужно, и волшебное зрение, с помощью которого ты увидишь владения троллей.

— А что будет с моими людьми?

— Они будут частью твоего дара Иллриду. Троллям доставит удовольствие поохотиться за ними среди гор. И они почувствуют, что твои люди грешники, за которых ни один бог не станет заступаться.

Вальгард пожал плечами.

— Раз уж мне суждено быть троллем, так пусть уж в крови моей будет и предательство. — сказал он. — Но что я еще могу дать, чтобы ему понравилось? У него, должно быть, море золота, драгоценных камней и других ценностей.

— Ты дашь ему то, что стоит дороже, — сказала женщина. — У Орма две дочери девицы, а Тролли очень похотливы. Если ты их свяжешь и приведешь, только так, чтобы они не успели перекреститься и назвать имя Христа…

— Только не этих двоих, — в ужасе сказал Вальгард. — Я вместе с ними рос и причинил им уже достаточно зла.

— Именно этих двоих, — сказала женщина. — Если Иллрид возьмет тебя к себе на службу, он должен быть уверен, что ты порвал со всеми человеческими связями.

Вальгард отказывался, но она прильнула к нему, поцеловала и оплела его рассказами о черной славе и величии, которые его ожидают. Наконец он согласился.

— Но я хотел бы знать, кто ты, самая злая и самая прекрасная во всем мире, — сказал он.

Она рассмеялась, упав ему на грудь и обняв его.

— После того как ты узнаешь женщин эльфов, ты забудешь обо мне.

— Нет, никогда я тебя не забуду, дорогая, тебя, открывшую мне глаза.

Женщина задерживала Вальгарда в своем доме столько, сколько считала необходимым. Она оттягивала час расплаты с Фэри, притворяясь, будто колдует для того, чтобы вернуть Вальгарду волшебное зрение. Но едва ли это было необходимо, поскольку ее красота и любовь держали его в этом доме крепче, чем цепи.

Повсюду уже лежал снег, когда она наконец сказала: — Тебе пора отправляться.

— Нам, — ответил он. — Ты должна пойти со мной, я не могу жить без тебя. — Он обнял ее. — Если ты не пойдешь добровольно, то я уведу тебя силой.

— Очень хорошо, — вздохнула она. — Хотя, возможно, ты решишь иначе, когда я дам тебе зрение.

Она поднялась, посмотрела на него и провела рукой по его лицу. Она задумчиво улыбалась.

— Ненависть суровый учитель, — сказала она. — Я не думала, что снова придется повеселиться, Вальгард, мне очень грустно с тобой расставаться. Удачи тебе, мой дорогой. А теперь… — она коснулась кончиками пальцев его глаз, — …смотри!

Хорошо убранный маленький домик и высокая белокурая женщина поплыли перед ним, подобно дыму, разгоняемо ветром. И внезапно в ужасе он увидел их не завороженными колдовством глазами обычного смертного, а такими, какими они были на самом деле…

И Вальгард увидел.

Он сидел в грязной плетеной лачуге, где крошечный огонек отбрасывал тусклый свет на кучи костей, тряпья и ржавых орудий и принадлежностей колдовства. Он посмотрел на тусклые глаза ведьмы, на ее лицо — маску из сморщенной кожи, натянутой на беззубый череп. На ее сморщенной груди сидела крыса.

В ужасе он вскочил на ноги. Ведьма хитро смотрела па него. — Милый, милый, — хихикала она, — мы отправимся на твой корабль? Ты поклялся, что никогда не расстанешься со мной.

— Из-за тебя я стал преступником — проревел Вальгард. Он схватил свой топор и замахнулся на нее. Но когда он ударил ее тело куда-то ускользнуло. По полу пробежали две крысы. Топор воткнулся в землю перед дырой, в которую они скрылись..

В бешенстве Вальгард схватил палку и сунул ее в огонь. Когда она разгорелась он коснулся ею тряпья и соломенной крыши. Он стоял снаружи и смотрел как пылает лачуга, готовый ударить топором по тому, кто бы о не появился. Но было лишь играющее пламя, свистящий ветер, снег, который шипел, падая в огонь. Когда не осталось ничего, кроме пепла, Вальгард прокричал:

— Из-за тебя я потерял свой дом, родственников и надежду, из-за тебя я отрекаюсь от своей прежней жизни и вступаю в царство тьмы, из-за тебя я стал троллем. Слушай меня, ведьма, если ты еще жива, я воспользуюсь твоим советом. Я стану графом троллей в Англии, а может быть, однажды, и королем всего Тролльхайма, и тогда я обрушусь на тебя со всей силой, которую я тогда буду иметь. Ты, как и любой человек, эльф или кто-либо еще, вставший у меня на пути, узнаешь мой гнев, и никогда я не успокоюсь до тех пор, пока не сниму с тебя живой кожу, с тебя, которая разбила мое сердце и наполнила его тьмой.

Он повернулся и побежал на восток, вскоре он скрылся в снегопаде. Сидя под землей, ведьма и ее друг усмехнулись друг другу. Все шло так, как они задумали.

Люди, из которых состояли команды кораблей Вальгарда, были худшими из викингов: большинство из них было изгнано из своих родных земель, а любой из них был непрошеным гостем, куда бы он ни отправился. Поэтому Вальгард и купил свою собственную землю, где они могли бы перезимовать. Они жили хорошо, обслуживаемые рабами, но его соратники были настолько вспыльчивы и буйны, что лишь такой человек, как их хозяин, мог их удерживать вместе.

Когда их достигла весть об убийствах, они поняли, что вскоре люди страны Датского Закона придут, чтобы расправиться с ними, и тогда они снарядили корабль и приготовились к плаванию. Но они никак не могли прийти к согласию, куда им плыть теперь, зимой, и было много споров и драк. Так могло бы продолжаться до тех пор, пока их враги не предстали бы перед ними, если бы не вернулся Вальгард.

Он пришел после заката. Огромные заросшие люди сидели и пили рог за рогом, пока их крики не сделали их самих глухими. Многие храпели на полу рядом с собаками, другие вопили и переругивались из-за каких-то пустяков друг с другом. При этом свидетели ссоры были склонны скорее подначить, нежели успокоить их. Туда — сюда бегали испуганные рабы и уже давно выплакавшие свои слезы рабыни.

Вальгард подошел к своему пустому высокому стулу, огромный и страшный, выглядевший еще мрачнее, чем прежде, большой топор, который стали называть Братоубийцей, был перекинут через плечо. Тишина расплылась волнами среди присутствовавших, пока не стало казаться, что лишь огонь в этом зале имеет голос.

Вальгард заговорил:

— Мы не можем оставаться здесь. Хотя вы не были в поместье Орма, случившееся будет воспринято его людьми как повод, чтобы отделаться от вас. Ну и ладно. Я знаю место, где мы можем завоевать больше богатства и славы, туда мы и отправимся на рассвете послезавтра.

— Где это место и почему не отплыть завтра? — спросил один из его капитанов, старый, покрытый шрамами человек по имени Штайнгрим.

— Что касается последнего — у меня есть дело в Англии, с которым мы справимся завтра, сказал Вальгард. — А что касается первой части вопроса, наша цель — Финляндия.

Поднялся шум. Сквозь него прорвался голос Штайнгрима:

— Ничего глупее в своей жизни я не слышал. Финляндия — бедная и пустынная земля, чтобы достичь ее, нам придется пересечь море, которое опасно даже летом. Что мы там можем завоевать, кроме смерти, утонув где-нибудь или попав под власть проживающих там колдунов, или, в лучшем случае, земляных лачуг, в которых мы будем ютиться? У нас под рукой Англия, Шотландия, Ирландия, Оркнейские острова, на юге пролива Валлония, там мы можем получить более богатую добычу.