Страница 31 из 69
‑ Будем тебя тренировать и тебе же за это платить. Согласен?
Клико в первый раз в жизни услышал о таком странном заработке, но отказываться не стал. Его сюзерен, сэр Шарль, 26 лет от роду, был бродячим рыцарем и деньги редко появлялись в его кошеле. Кроме него, в семье было ещё три брата и уход в странствия был вынужденным. Наследником баронства являлся, по традиции, старший брат, а второму уходили деньги и драгоценности матери. Самый младший брат, четыре года назад, уехал в столицу Империи искать счастья. Он работал третьим писцом в канцелярии какого‑то непримечательного герцога.
Вечером, какой‑то изумрудник с гитарой, пристроился рядом с очагом. Там было небольшое возвышение типа сцены или эстрады для менестрелей. Он пел сначала русский рэп, потом "битлов" и, в итоге, даже добрался до попсы. Ему, конечно же, кинули несколько медяков за старание ‑ хватило как раз на похлёбку. Затем его сменил оранжевый бард и завыл местные баллады. Успех был побольше: без голоса и мелодичности, зато хоть слова знакомые. Его даже серебрушками побаловали.
Очередным утром пробежка была уже с Клико ‑ парень начал временное ученичество. Бежать пришлось в полной броне, но по мере сил, большего от него пока не требовалось. А после завтрака Старк отправился к местным травникам размещать заказы. Ему нужны были травы для своих отваров: очистительного, восстановительного и связывающего молочную кислоту. Леру уехал в Аргент за книгами, описывающими фауну Оранжевого мира.
Наконец‑то подъехали охотники из самого Борга, столицы герцогства. С ними был почётный гость из Эмирата, который решил расширить культурную программу, поучаствовав в охоте на зоргха. Вокруг него суетились молодые пижоны ‑ детки провинциальных титулованных дворян. Особенно самовыражался Хьюг форн Хорн, сын барона фон Хорна. Типичный "домашний рыцарь" ‑ без боевого опыта, знаний и умений, но с непомерными амбициями. Ну как же, сын целого барона, сам без пяти минут барон! Одна проблема ‑ папа денег мало давал, на красивую жизнь не хватало. И простолюдины кланялись без особого благоговения, а так этого хотелось!
Остаток дня Старк провёл у Сильмара. Задачи было две: отковать бердыш с усиленной режущей кромкой и продумать замену системы перезаряда на арбалете "тор" на "калашниковскую". Сила для перезарядки конечно требовалась огромная. Но, обладая таковой, арбалетчик мог производить семь‑восемь выстрелов в минуту. На ужин к Алефу они пошли вместе, только Старк заскочил к себе в номер за гитарой . Вечерняя трапеза и попойка накануне дня охоты ‑ процесс почти ритуальный. Все старались насладиться жизнью, ибо никто не был гарантирован от трагического исхода. Певец‑изумрудник уже напел себе на ужин, а местный менестрель только начинал выдавать на‑гора баллады о заоконных красавицах и доблестных драконопобивателях. Когда он уже окончательно задолбал всех присутствующих, к нему подошёл Старк.
‑ Давай‑ка я тебя сменю, а ты отдохни немного. Усевшись на небольшую табуретку, Старк положил рядом свой "стэтсон".
‑ Если захотите бросать монетки, кидайте их сюда. И , пожалуйста, не подкидывайте медяки ‑ их у меня уже целый мешок. Лучше уж бесплатно слушайте.
Охотники заинтриговано стали поворачиваться к новому барду.
‑ Я спою вам песни Изумрудного мира, но переведённые на готик. Всё‑таки разнообразие какое‑никакое.
Пел он хорошо, мелодично и первая же песня привлекла внимание ‑ всем были понятны ощущения рыцаря, спешащего к своему сюзерену, чтобы встать в ряды его воинов. Тем более, что по дороге всякие нехорошие бяки пытаются помешать ему в пути. А уж то, что уставший герой умудрился "промахнуться с ходу в горизонт", даже вызвало весёлое оживление.
Особенное внимание привлекла песня о наёмниках Горма. Эти бойцы помогли небольшому горному княжеству отстоять независимость в войне против корпуса генерала Пью Кровавого. Почти все наёмники погибли в боях за перевалы, но свободу княжества отстояли. Правда, обещанного вознаграждения, никто из оставшихся в живых не получил. Не мудрствуя лукаво, их просто выперли, обозвав напоследок "грязными ублюдками без чести и совести".
Серебряные и золотые монеты не столько кидали, сколько подносили и аккуратно клали в шляпу. Бывшие воины армии Генриха Великого, ненавидя хитрозадых обманщиков всех мастей, умели ценить доблесть даже у врагов. Молодой Хьюг, изрядно перебравший, решил блеснуть своим дворянским достоинством и поставить на место просторылого менестреля. А заодно показать, кто в этих краях хозяин. Он швырнул мелкую медную монетку и вызывающе посмотрел по сторонам ‑ вот, мол, истинная цена песни. Старк слёту поймал монету, внимательно глянул на молодого рыцаря и начал тщательно вглядываться в медяк. Потом, отложив гитару, подошёл к Алефу и что‑то у него тихо спросил. Алеф зашёл в подсобку‑кабинет, вынес магнифаер и тоже стал разглядывать монету. Потом, в свою очередь, что‑то тихо сказал Старку. Тот кивнул в знак согласия, получил от Алефа четыре золотых и вернулся к своей шляпе. Заинтригованный народ начал шептаться, а довольный гном злорадно скалился, не скрывая поднявшегося настроения.
‑ Эй, Алеф, ‑ окликнул хозяина один из охотников, ‑ что за ценность ты приобрёл?
‑ Ничего особенного, ‑ отозвался гном, ‑ обыкновенный медный пятисантимчик.
‑ Вот только за дураков нас держать не надо, все видели, как ты заплатил за него золотом.
‑ Спасибо, рыцарь Хьюг, ‑ внезапно поблагодарил Старк, ‑ мне ещё никогда столько не платили за песню.
Всем было ясно, что ему крупно повезло. Рыцарь Домингес, протектор соседней деревни Амьен, полюбопытствовал:
‑ Мэтр Алеф, а за сколько ты этот "совсем простой медяк" перепродашь антикварам?
‑ Если найдётся настоящий ценитель, то затребую не меньше 50 империалов. Вот, только, не знаю, найду ли я время?
Хьюг, понявший, что выпустил из рук нечто очень ценное, не выдержал:
‑ Алеф, я заплачу тебе 5 золотых за эту монетку.
‑ А смысл? ‑ удивился гном, ‑ Заработать один империал, не выходя даже на улицу, конечно хорошо, но уж лучше я съезжу в город.
‑ Ладно, ‑ парень начал торговлю, ‑ десять золотых!
‑ Тогда уж двадцать, ‑ ляпнул Алеф, не подумавши.
‑ Согласен! Все слышали, что ты сам назвал цену, ‑ и довольный рыцарь гордо обвёл взглядом присутствующих: "Знай наших!"
Потом подошёл к барону фон Хорну.
‑ Отец, выдай мне двадцать золотых, а после охоты я съезжу в Аргент и даже в Борг. Пятьдесят империалов на дороге не валяются, сам учил меня рассчитывать доходы и расходы.
Раздуваясь от гордости, Хьюг даже не замечал, что родитель, побагровев, чувствует себя полным дураком из‑за "ловкой спекуляции" бестолкового сына. Барон, чтобы побыстрее выйти из глупого положения, подозвал оруженосца и послал того за деньгами. Через некоторое время каждый получил своё: Алеф ‑ мешочек золота, Хьюг ‑ заветный медяк, а барон фон Хорн ‑ долгожданное спокойствие.