Страница 103 из 187
1. В месяце Нисане, в двадцатый год царя Артаксеркса, было перед ним вино. И я взял вино и подал царю, и, казалось, не был печален перед ним.
1–6. Рассказываемое в ст. 1–6 событие произошло в том же году, но на месяц позднее того, о чем говорится в I гл. По церковному счислению Кислев был девятым месяцем, а Нисан первым; по гражданскому же - Кислев был третий месяц, а Нисан - седьмой. Очевидно, Неемия пользуется счислением гражданским. Из библейского рассказа не видно, почему, собственно, Неемия обратился с просьбой к царю только через четыре месяца после получения известия о печальном положении дел в Иерусалиме. Возможно, что обязанность виночерпия он исполнял не постоянно, а по очереди с другими, и потому должен был ждать времени, когда ему можно было увидеть царя. С просьбой к царю Неемия обратился во время пира ( «было перед ним вино» . LXX и Сир. читают: «было вино предо мною», ενώπιον έμαυ), подавая царю чашу с вином. Разговор был начат самим царем, обратившим внимание на то, что Неемия, вопреки обычаям двора (Есф IV: 2), имел печальный вид, хотя и старался скрыть свою печаль. У LXX вместо еврейского: и казалось не был печален перед ним , καί ουκ ή έτεπος ενώπιον αύτου, слав.: «и не бе ин пред ним» .
2. Но царь сказал мне: отчего лице у тебя печально; ты не болен, этого нет, а верно печаль на сердце? Я сильно испугался
2. Несмотря на участливый вопрос царя, Неемия, по его словам, сильно испугался , - может быть, за исход своей просьбы, которая могла разгневать царя. В параллель ст. 2 можно поставить сообщение историка Геродота о Дарии и Ксерксе, что они предавали смерти придворных, заподозренных в нежелании сопутствовать во время походов и в стремлении уйти от двора.
3. и сказал царю: да живет царь во веки! Как не быть печальным лицу моему, когда город, дом гробов отцов моих, в запустении, и ворота его сожжены огнем!
3. Слова да живет царь во веки составляли обычное выражение благожелания, которым начинали обыкновенно обращение к царю (ср. Дан II: 4; III: 9; 3 Цар I: 31). В ответ на вопрос царя Неемия указывает причину своей скорби - запустение Иерусалима. Домом гробов отцов называет он именно Иерусалим, желая обозначить этим близость судеб города своему сердцу. Более высокого, религиозного значения города Неемия не указывает, может быть, потому, что царю-язычнику оно не вполне было понятно. Слово beith - «дом» - употреблено в выражении вместо ir - «город» - в смысле широком, в каком оно употребляется в названиях городов Бет-Галчал, Бет-Нимра и подобных.
4. И сказал мне царь: чего же ты желаешь? Я помолился Богу небесному
5. и сказал царю: если царю благоугодно, и если в благоволении раб твой пред лицем твоим, то пошли меня в Иудею, в город, где гробы отцов моих, чтоб я обстроил его.
6. И сказал мне царь и царица, которая сидела подле него: сколько времени продлится путь твой, и когда возвратишься? И благоугодно было царю послать меня, после того как я назначил время.
4–6. На вопрос царя о желании Неемии последний, вознесши мысленно молитву к Богу, обращается с просьбой послать его в Иудею обстроить Иерусалим. После того, как он указал время, потребное для путешествия, царь изъявил согласие на исполнение просьбы. Какое именно время было назначено Неемией, в повествовании не сообщается. Но по ходу речи можно заключить, что Неемия назначил время непродолжительное, и если он пробыл в Иерусалиме 12 лет ( V: 14 ; XIII: 6 ), то, вероятно, в силу последующих просьб о продлении срока путешествия.
7. И сказал я царю: если царю благоугодно, то дал бы мне письма к заречным областеначальникам, чтоб они давали мне пропуск, доколе я не дойду до Иудеи,
8. и письмо к Асафу, хранителю царских лесов, чтоб он дал мне дерев для ворот крепости, которая при доме Божием, и для городской стены, и для дома, в котором бы мне жить. И дал мне царь, так как благодеющая рука Бога моего была надо мною.
7–8. В видах более успешного достижения своих целей Неемия просит у царя письма к заречным, т. е. заевфратским областеначальникам и к хранителю царских лесов Асафу. Эти письма, данные Неемии, содержали, очевидно, подробные объяснения задуманного Неемией дела. - Хранителю царских лесов (parties ср. Песн IV: 13 и Еккл II: 5). О каких именно лесах здесь говорится, неизвестно. По мнению древних толкователей, здесь разумеется regio a Libano ad Antilibanum protensa et arboribus amoenissimis consita, - северная оконечность Келесирии. Но это едва ли справедливо, так как лес, о котором идет речь в рассматриваемом месте, должен был находиться вблизи Иерусалима. Кейль полагает, что в Неем II: 7 разумеется упоминаемый в 1 Пар XXVII: 28 лес из маслин и сикомор о долине, принадлежавший Давиду и потом, вероятно, перешедший в собственность царей завоевателей. Но едва ли может разуметься в 7 ст. и этот лес, так как для предпринимавшейся Неемией постройки он не мог дать материала. И. Флавий (Древн. VIII, 7, 3) говорит о прекрасных садах Соломона в Эфаме, недалеко от Иерусалима на юг. Возможно, что в рассматриваемом месте кн. Неемии разумеются именно эти сады, принадлежавшие некогда царскому дому. Вероятно, вся страна от Эфама до т. наз. горы франков или Джебель ель-Фердис (pardes) была покрыта некогда лесом. Хранитель царских лесов должен был доставлять Неемии материал 1) для ворот крепости (birah) которая была при доме Божием, 2) для городской стены и 3) для построения его собственного дома. Упоминаемая в ст. 8 крепость храма, birah, или по греч. произношению βάρις, вероятно, была построена там, где впоследствии построили крепость цари и первосвященники из фамилии Маккавеев (Древн. XV, 11, 4) и которая позже, при восстановлении храма Иродом, была названа Антонией. О положении Антонии, которая представляла собой большое четырехугольное укрепление с башнями, дворами и широкими площадями для воинов, точно известно только то, что она находилась к северу от площади храма. Равнялось ли birah времени Неемии - βάρις Маккавейских князей и Антонии, мы не знаем. Из рассматриваемого нами места видно только, что в нее вело много ворот и что стены ее окружали, следовательно, значительное пространство. 2) Речь идет только об одной стене города. Дерево употреблялось не для стены, а для ворот в стене ( III: 3 , 6 ) Просьба о материале для постройки дома для Неемии объясняется, вероятно, тем, что Неемия прибыл в Иерусалим в качестве наместника (pechah, V: 14 ).
9. И пришел я к заречным областеначальникам и отдал им царские письма. Послал же со мною царь воинских начальников со всадниками.
9. И пришел я к заречным областеначальникам . И. Флавий (Древн. XI, 5, 6–7) сообщает, что тогдашним начальником областей - Сирии, Финикии и Самарии был Адаиос. Как лицо официальное и занимающее высокий пост, Неемию сопровождал отряд всадников, которые потом, без сомнения, остались при нем и в Иерусалиме.
10. Когда услышал сие Санаваллат, Xоронит и Товия, Аммонитский раб, то им было весьма досадно, что пришел человек заботиться о благе сынов Израилевых.
10. Приход Неемии с намерением устроить дела иудейские встревожил врагов иудеев и в особенности тех лиц, которые стояли во главе их. - Санбал лат - имя ассиро-вавилонского происхождения («Син дарует жизнь»). Прозвание Xоронит дано ему от имени Бет-Xорона. С этим именем известны два города, лежавшие на пути из Иерусалима в Лидду, принадлежавшие некогда колену Ефремову (Нав XVI: 3, 5; XVIII: 13; XXI: 12), а во время Неемии входившие в состав самарийской области. - Товия, Аммонитскии раб , был, вероятно, чиновник, поставленный персидским царем над аммонитянами. Он был, по-видимому, любимцем Санаваллата и главным его советником. Причиной недовольства названных лиц фактом прибытия Неемии было опасение, что возвысившаяся после падения Иерусалима Самария потеряет значение с восстановлением Иерусалима.