Неугомонное зло

— Кто же еще приедет в Нижний Стоуви? — удивился Билли. — Здесь у нас настоящая дыра! Можно сказать, конец света!

— И все же вы прожили здесь всю жизнь? — возразил Маркби.

— Раньше у нас было куда веселее, — проворчал Билли. — А потом школу закрыли, священник помер, а нового так и не прислали… раньше у нас даже магазины были и все, что полагается. Теперь уж ничего не осталось. Пару раз в неделю один ловкач привозит продукты в фургоне, но цены он задирает непомерные. Миссис Астон раз в неделю возит Дайлис с собой в Бамфорд, и там Дайлис делает покупки. Дайлис у нее убирается. Славная она, миссис Астон.

— А мисс Миллар? Она тоже была славная?

— Да, тоже. — Билли цокнул языком, обнажив гнилые зубы. — Да только она ведь нездешняя. А миссис Астон — наша, местная.

Маркби подумал: нравится это бедной Рут Астон или нет, старожилы Нижнего Стоуви всегда будут считать ее «своей».

— Она даже немножко ходила в деревенскую школу, — продолжал Билли. — Училась вместе с Сандрой и Дайлис.

Маркби невольно задумался. Время обошлось с Рут Астон милосерднее, чем с Дайлис; судя по всему, они ровесницы, но Дайлис выглядит лет на десять старше Рут.

— Я помню то время, когда в деревне еще была школа, — сказал он.

Билли вздрогнул и медленно поставил кружку на стол.

— Откуда? — спросил он.

— Я уже был здесь у вас… правда, довольно давно. Двадцать два года назад. Тогда здесь еще были школа и почта.

— Вот, значит, как? — Билли метнул на него настороженный взгляд. — Зря у нас закрыли почту. Теперь мне негде получать пенсию. Дайлис, как едет в Бамфорд, получает ее за меня!

В голосе старика слышалось неподдельное негодование. Маркби решил: наверное, дело в том, что Дайлис, наложив лапу на отцовские деньги, большую их часть тратит на хозяйство, а отцу оставляет жалкие крохи на паб и прочие маленькие радости.

— В лесу Стоуви кто-то несколько раз нападал на женщин, — напомнил он Билли. — Вот почему я приезжал сюда в прошлый раз.

— Верно, так и было, — промямлил Билли, глядя в свою пустую кружку. Вдруг он вскинул голову; его тонкие, запавшие губы скривились в недоброй улыбке. — Так им и надо! Они сами давали, а потом пугались родных, вот и выдумывали всякие глупости. Кого угодно в деревне спросите.

Маркби хорошо помнил подобные разговоры еще по прежним временам. Тогда они злили его не меньше, чем сейчас. Он сухо ответил:

— Две жертвы были не местные. Одна из них ходила в пешие походы, а другая решила проехать на велосипеде по старой Пастушьей тропе.

— Ну и что? — Билли нисколько не смутился. — Что они в лесу-то забыли, спрашивается? Пошли совсем одни… Не дело это! Напрашивались на неприятности, вот и получили. — Он ткнул в Маркби пальцем. — А вы ведь тогда так и не поймали этого… как его… Картошечника! И ничего удивительного. Иначе и быть не могло. Не было его!

— Значит, кое-что вы все-таки помните, — сухо заметил Маркби.

— Конечно, помню. Но это не значит, что Картошечник был на самом деле. Не было его. Зато я с детства помню всякие сказки про старый лес Стоуви. Старики говорили, будто в нем привидения. Ходили слухи, что и сам Зеленый человек там живет. Вы про Зеленого человека слыхали?

— Слыхал, — ответил Маркби.

— Вот и хорошо, значит, вы знаете все, что нужно. Мы все знали, что в лесу нечисто. А тут девчонки начали выдумывать да болтать, вот все сразу и вспомнили старые сказки. Только прозвали злодея не Зеленым человеком, а Картошечником. А я вот что скажу: Зеленый человек и Картошечник — одно и то же. А остальное — враки! — Билли ткнул пальцем в снимок Сандры в Диснейленде. — Такая же выдумка, как то, что вы видите у нее за спиной. Гномы, феи и тому подобное. В прежние времена верили во что угодно. Люди были простые, — заключил он, словно осуждая предков. — Тупые как пробка!

Маркби поднялся.

— Мистер Туэлвтриз, вас я совсем не считаю тупым как пробка. Я хочу, чтобы вы как следует вспомнили, что делали сегодня. Где гуляли, завернули ли на кладбище, заходили в церковь или нет, видели ли мисс Миллар или кого-нибудь другого. Наши сотрудники еще наведаются к вам. Возможно, не я, а кто-нибудь другой.

— Им я скажу то же самое, что и вам, — буркнул Билли и вдруг расплылся в улыбке: — Передайте, пусть пришлют ко мне дамочку, да помоложе! — Он лукаво покосился на Маркби. — С такой я, может, и побеседую!

— Позвольте откланяться, — сказал Маркби, сделав вид, что не слышал его замечания. Ну и противный же старикашка! И врет не краснея. Либо он видел Эстер у входа в церковь, либо внутри. Маркби готов был поставить последний доллар.

В прихожей никого не оказалось; он услышал, что Дайлис возится на кухне. Маркби постучал, сразу же распахнул дверь и увидел мощный зад Дайлис, обтянутый розовым нейлоном. Толстуха склонилась над облупившимся эмалированным помойным ведром с педалью. Маркби негромко кашлянул.

Дайлис вздрогнула от неожиданности; крышка ведра с грохотом упала. Она круто развернулась к нему.

— Я ухожу, — сообщил Маркби.

— Ну и уходите себе. — Дайлис как будто испытала облегчение. — Значит, ничего не вытянули из папаши?

— Скорее всего, он передаст вам наш разговор. Насколько я понял, вы убираете у миссис Астон… и мисс Миллар?

— Я работаю на миссис Астон, — уточнила Дайлис. — Мисс Миллар только жила у нее, а хозяйка — миссис Астон.

— Сегодня вы были там?

Дайлис покачала головой:

— В такое время года я не хожу убирать каждый день, только по вторникам и пятницам. Зимой, конечно, работы больше: трубу прочистить — они камин дровами топят — ну и еще всякое-разное… За ними-то самими уборки немного. На мне вся грязная работа, какая найдется.

— Ваш отец сказал, что вы учились в школе вместе с Рут Астон.

Дайлис прищурилась:

— Пару лет всего. Потом викарий забрал ее из нашей школы и послал в дорогую, частную. Я вообще не понимаю, зачем они отдали ее в нашу школу. Ее папаша, он был не от мира сего. Вечно что-нибудь придумает… Решил, будто он такой же, как и мы! — Дайлис фыркнула. — Он-то! Я часто думала, ему самому впору стать школьным учителем, вечно уткнется носом в книгу и сидит, сидит… И в голове полная каша. Обожал слушать, как он их называл, «местные легенды».

— Например, легенду о Зеленом человеке? — спросил Маркби.

— Вот-вот, Зеленого человека он прямо обожал. Бывало, придет к кому-нибудь из местных и спрашивает, не знает ли он каких историй. Он называл это «народной памятью». Его почти все чокнутым считали.

Маркби протянул ей руку:

— Спасибо, Дайлис!

Толстуха недоверчиво посмотрела на протянутую руку и робко коснулась ее своими короткими пальцами.

— Да не за что, — ответила она жеманно, как, видимо, по ее представлениям, требовали приличия.

Вернувшись в машину, Маркби вставил ключ в замок зажигания и с удивлением заметил, что манжета рубашки испачкалась чем-то розовым и липким. Он не прикасался к трупу и ничего не трогал на месте преступления. Он нахмурился, разглядывая яркое пятно, понюхал его и, наконец, осторожно лизнул. Пятно оказалось сладковатым на вкус; наверное, он нечаянно задел что-то на кухне у Туэлвтризов. Такое пятно трудно будет вывести! В некотором смысле последнее слово все же осталось за Дайлис.

Оставив Пирса вести следствие в Нижнем Стоуви, Маркби вернулся в Бамфорд. Когда деревня осталась позади, ему показалось, будто он выбрался из темной тучи на солнечный свет. Смена настроения никак не была связана с погодой; день выдался теплым и ничем не примечательным. Просто Маркби казалось, что в Нижнем Стоуви гнетущая атмосфера. Мысли о случившемся не отпускали его. Он понял, что должен нанести еще один визит.

Маркби частенько бывал в доме бамфордского священника, Джеймса Холланда; они с отцом Холландом были давними приятелями. Правда, обычно Алан все же не являлся к Джеймсу без предупреждения. Поднимаясь на крыльцо, Маркби подумал: едва отец Холланд увидит, кто пришел, он сразу догадается, что Алан явился не просто так, а по делу.