Страница 191 из 301
За все то время, что я находился в Парадиз Ланде, даже преодолев более пятидесяти тысяч километров пути мне удалось увидеть лишь миллионную его часть, столь огромен был этот невероятный мир. И практически весь он был заселен. Пусть не так плотно, как Зазеркалье, но все же весь. Узиил рассказывал мне, что в Парадиз Ланде, порой, встречаются такие существа, о которых даже они, помощники Создателя, ничего не знают. Эти удивительные создания жили в основном на окраине Парадиза и ему приходилось только догадываться откуда они пришли в этот мир.
Внизу под нами медленно проплывали то огромные леса, то высокие горы, то реки и озера. Гора Обитель Бога на таком расстоянии была видна полностью и более всего походила на темно‑синий толстый карандаш, который проткнул пологий конус, похожий на головной убор вьетнамского крестьянина, только он был не сплетен из соломы, а имел голубовато‑зеленый цвет и был весь испещрен темными, синеватыми прожилками горных хребтов, зелеными пятнышками лесов и голубыми блестками морей.
Даже здесь, на таком отдалении от горы Обитель Бога встречались небольшие города и поселки, в которых мы останавливались на ночлег. Эти отдаленные места были населены самыми разнообразными небожителями, подчас весьма и весьма экзотическими. Маги, некогда управляющие Землей, были весьма изобретательны и создавали себе помощников самого удивительного вида. Мой голубой шар в этих местах еще не побывал и небожители здесь, частенько были так же стары, как и везде во всем остальном Парадиз Ланде.
На своем пути я не только строил магические купальни, возвращавшие молодость, но и неоднократно запускал в небо свои магические голубые шары, давая им приказ облетать Парадиз Ланд по кругу и создавать магические купальни везде, где есть разумные живые существа. Мои спутники так же строили магические купальни, проявляя при этом всю свою фантазию и не стесняясь украшать их скульптурами и барельефами на темы любви самого откровенного эротического звучания. В этом смысле я оказался не одинок и кое‑какие магические купальни были украшены куда более откровенными скульптурными изображениями, чем на купальне в Микенах.
Мои друзья в течение всего нашего путешествия не скучали и вовсю резвились во время наших остановок, всякий раз находя себе новых подружек и бой‑френдов. Зато мои подвиги стали гораздо скромнее. Каждую свою ночь я проводил с двумя самыми прекрасными любовницами, о которых только может мечтать любой мужчина, и влюблялся в них все больше и больше, открывая в своих возлюбленных все новые достоинства. Лаура и Неффи за эти недели очень сблизились и подружились и мне ни разу не приходилось видеть, чтобы они хоть как‑то и в чем‑то соперничали между собой, наоборот, обе эти красавицы действовали так напористо, дружно и в унисон, словно были родными сестрами.
Ротмистр Цепов окончательно избавился от излишней скромности и вовсю приударял за каждой красоткой, появившейся в поле его зрения, побивая все рекорды Уриэля. Он не стесняясь использовал для обольщения прекрасных небожительниц как свою красоту и молодость, так и любовные магические чары, которым научился у Розалинды. К тому же ротмистр был в нашей команде самым щедрым магом и при каждой нашей остановке мне приходилось пробивать в тверди Парадиз Ланда колодцы, чтобы Георгий мог творить и щедрой рукой мог раздавать небожителям свои подарки. Этот парень оказался на редкость толковым и довольно быстро усвоил все, что было наработано в Зазеркалье за те годы, что прошли после окончания его земного пути.
Георгий имел острый ум настоящего ученого‑аналитика и частенько, когда наши машины летели бок о бок, в небе Парадиз Ланда разгорались горячие, научные споры. В такие часы к нам непременно присоединялись Узиил, Уриэль, Антиной и Айрис. Остальные наши друзья предпочитали не забивать себе голову теориями и в основном обращали свое внимание на чисто практические аспекты магии.
Мотор моего байка работал ровно и мощно. Конрад, сидя на руле, управлялся с пилотированием не хуже летчика‑асса, а мои прелестные подруги и в полете не оставляли меня без своего внимания и нежностей. Неффи, положив мне голову на плечо, сидела на левом подлокотнике моего кресла, превращенном в удобное сиденье, обняв меня и положив голову мне на плечо, а Лаура лежала на моих руках, положив голову на колени царицы. Обе красотки с полным презрением к высоте и скорости нежно ласкались ко мне, как два милых, игривых котенка, а я целовал то одну, то другую свою подругу, лишь время от времени поглядывая по сторонам.
Чем ближе был к нам берег океана, тем серьезнее становился ротмистр, который летел на левом фланге. Внезапно он сделал стремительный маневр и вклинился между байком Лауры, которым управлял Блэкстоун и моей небесной колесницей, полетев буквально в пяти метрах от моей машины. Передав управление своей "Ямахой" в лапы Вольфгана, ворона‑гаруда присоединившемуся к нам в Спарте, ротмистр снял с головы шлем и, повернулся ко мне лицом, явно собираясь спросить о чем‑то. То, что Георгий, внезапно подлетел к нам, заставило моих подруг сердито нахмуриться. Нефертити, бросив на него укоризненный взгляд, с недовольным вздохом сказала:
‑ Жорж, ты невыносим. Неужели так трудно дождаться того момента, когда мы прилетим в Голубой замок?
‑ Неффи, там я вообще не смогу пробиться к Михалычу, так что окажи мне любезность, не возникай, пожалуйста! ‑ Весело огрызнулся ротмистр, который уже совсем освоился в нашей команде и даже успел нахвататься у меня кое‑каких словечек‑паразитов.
Мои подруги видя то, что ротмистр настроен самым серьезным образом, одарили его взглядами, способными испепелить чугунный якорь и перелетели в седла своих байков, освободив меня от своего приятного общества. Георгий, проводив их насмешливым взглядом, вооружился бутылкой пива, отхлебнул большой глоток и обратился ко мне с весьма неожиданным вопросом:
‑ Михалыч, а с чего это ты вообще взял, что темные ангелы находятся в каких‑то подземельях?
Горыня, который за последнее время стал весьма изобретательным инженером, давно уже оснастил наши машины целой кучей всяких технических новшеств и теперь мы имели возможность совершенно спокойно общаться друг с другом во время полета по селекторной связи. Услышав вопрос ротмистра, Узиил и Уриэль отреагировали мгновенно и оттеснили Лауру и Нефертити еще дальше. Узиил, которого хитроумие Создателя, порой, совершенно ставило в тупик, тут же поинтересовался к него:
‑ Не понял? А где же еще они могут находиться, Жорж? Уж не в его золотых чертогах, надеюсь?
Георгий тут же сделал руками магические пассы и в воздухе, прямо передо мной и всеми остальными моими друзьями, тут же появились экраны. Взяв в руки маркер, ротмистр быстро нарисовал линзу Парадиз Ланда в разрезе, выделив его твердь желто‑оранжевым цветом, океанские воды, покрывающие линзу, голубым, Первичную Материю, начинку этого гигантского пирожка, он изобразил ‑ фиолетовым, а уплощенный конус, не доходящий до края линзы на треть, зеленым и принялся рассуждать вслух:
‑ Михалыч, так выглядит тело Парадиз Ланда по мнению ангелов и насколько мне известно ты с этим согласен. По мнению ангелов это небесное тело похоже в разрезе на миндаль. Имеется тонкая скорлупа и ядро внутри нее, состоящее из Первичной Материи. Однако, изучение его внутренней структуры с помощью магического зеркала наводит меня на мысль о том, что слой Первичной Материи пронизывают вертикальные столбы, как бы подпирающие скорлупу, эдакие распорки...
Георгий быстро провел на своем чертеже, ряд толстых, вертикальных, желто‑оранжевых линий. Указывая на схему, он возбужденно сказал:
‑ Михалыч, а теперь скажи мне, глядя на эту схему и отрешась от магии, где бы ты сам, окажись ты сам на месте нашего Создателя разместил свои лаборатории?
Вот тут‑то мне и пришлось наморщить извилины и озадаченно почесать свою бестолковую репу. После чего я взял в руки черный маркер и нарисовал на нижней части линзы, сплошь обведенной голубой каймой, черный остров. Заодно я нарисовал траекторию движения светила Парадиз Ланда и провел через всю внутреннюю часть линзы черную линию, изображающую тот туннель, через который это светило возвращается к исходной точке, чтобы появится в небе в точке восхода. Теперь мне стало понятным назначение каменных столбов, пронизывающих Первичную Материю и я сказал, совершенно потерянным голосом: