Вожак младшей стаи

— Жарко в бронике, — посочувствовала Мелкая. — Сняли бы. Мы нынче без стволов и даже без ножей. Пройдёмся немного. Потом догоните у остановки.

Что-то буркотнуло в наушнике верзилы. Он кивнул, словно своим мыслям, и полез в салон через широкую боковую дверь, сдвинутую назад. Когда ребята проходили мимо, было видно, что ещё несколько человек сидит внутри, потея в тяжелой амуниции. Явно не служба наблюдения — эти специализируются на силовых акциях. Потому и недовольны, что их используют не по профилю.

Ребята неторопливо шли по растёртой в пыль грунтовке. Генка живописал, как он «и от бабушки ушёл, и от дедушки ушёл», зато потом вляпался по самое не хочу, когда по наводке «кореша» через форточку залез в богатенькую квартиру с поджидающим его жмуриком в кресле. И в этот самый момент его повязали легавые. Но потом тётенька-полицейская поверила красивым глазам и пушистым ресницам…

Тем временем впереди показалась идущая навстречу точно такая же машина, как и следующая позади. Она прижалась к обочине и остановилась. Задняя же поехала скорее и обогнала пешеходов:

— Вторую смену к нам подогнали, — на ходу из открытого окна объяснил знакомый «детинушка». — Перекинемся словечком с коллегами, — и, подняв колёсами почти непрозрачную завесу, минивэн заторопился вперёд навстречу своему двойнику.

Ребята ещё замедлили движение — кому же охота пыль глотать? Но, по мере её оседания, всё ближе и ближе подходили к остановившимся микроавтобусам. Парни, раздвинув двери, оживлённо о чём-то переговаривались прямо через оставшееся свободным пространство шириной метра полтора. Слышался смех — не иначе травили байки или издевались над сопровождаемыми.

Для того, чтобы поместиться на узенькой дорожке, обоим автомобилям пришлось почти наполовину съехать в сторону, примяв колёсами высокую траву. Тем не менее, они позаботились оставить достаточный проход для сопровождаемых.

— Вот, что значит профессионалы, — успел ещё подумать Федька, пропуская вперёд спутников, как вдруг что-то ярко вспыхнуло и одновременно справа и слева из распахнутых дверей на каждого из троих навалилось сразу по два здоровяка в наглухо закрытых непрозрачными забралами шлемах.

Генку с Нинкой повязали мгновенно, а Федька как-то вывернулся и теперь отбивался, ускользая от захватов и уклоняясь от ударов. Хлопнула пневматика, посылая в тело непокорного шприц с «успокоительным».

Но заварушка и без этого подходила к концу — один из бойцов этого самого не пойми какого «наза» спеленал подростка по ногам, а остальные мгновенно взяли под контроль и руки, и корпус и даже голову так, что стало невозможно никого боднуть лбом.

И тут из-под автомобиля появились альдебаранские тараканы. Словно стрелы, выпущенные из могучих луков, они вонзились в одетых в форму бойцов, буквально развалив их тела на части. Резко запахло кровью. Федька, едва почувствовал свободу, прыжком подскочил к подруге и Генке, охватывая их руками и стараясь заслонить собой. А в это время стиснутое боками машин пространство стремительно расширилось — куски автомобилей разлетелись в разные стороны, но не в результате взрыва — не было ни звука, ни ударной волны, а потому что их разодрали на части и разбросали родные братья старых знакомцев — Типа и Топа.

Генка отчего-то сомлел — Мелкая буквально держала его на себе.

— Что с ним?

— Чем-то светошумовым нас отоварили, — пискнула Нинка. — Никак в толк не возьму, почему мы-то с тобой остались на ногах и при всех органах чувств.

— Броня, наверно. Как бы ребёнка поскорее до интерната донести… — он не договорил, потому что из-за леска вышли на бреющем четыре тяжелых боевых коптера и с десяток десантных. Исчезнувшие было в траве «тараканы» снова объявились. На этот раз они взлетали, подруливая хвостами, и уходили навстречу новым действующим лицам буквально стелясь над самой поверхностью.

Прошли считанные секунды, и коптеры стали разваливаться прямо в воздухе. А рядом с ребятами несколько тоже тараканов, но крупнее размером, устанавливали на треноге нечто продолговатое, которое стало плеваться короткими огоньками сначала в сторону тех же коптеров, а потом и по невидимым целям на поверхности. Впрочем, незнакомых на вид пушек стояло уже восемь, а от недалёкого леса отделились знакомые коробочки бронированных машин с сидящими снаружи стрелками в экзоскелетах.

Спокойствие тихого знойного дня сменялось адом нешуточной войны буквально на глазах.

— Если по науке, то наши сейчас накроют эту батарею из артиллерии. И их, и нас.

Начавший приходить в себя Генка смотрел во все стороны ничего не видящим взглядом, но пытался опираться на собственные ноги и искал руками, за что бы ухватиться. Это оказалась Ниночкина косичка.

— Не дотащим мы его до интерната, — рассудил Федька. Да и центр событий явно связан с нами — нельзя наводить эту свору на детский дом.

Дело в том, что «тараканы» собравшись вокруг ребят в большом количестве, принялись сооружать вокруг их компактной группы укрытие из собственных тел. Они настолько в этом преуспели, что вот-вот должны были окончательно всё загородить.

— Давай, — скомандовал Федька, — домой.

Нинка сложила пальцы в условную фигуру и… так они и очутились в обнимку на набережной Белого Города.

— Где мы? — немного пришёл в себя ничего толком не понявший Генка.

— На Прерии, — ответила Мелкая. Она продолжала содрогаться всем телом — в отличие от Фёдора, наблюдавшего расправу над группой захвата изнутри, она смотрела немного со стороны и получила более сильные впечатления.

— Ой, а как же…? Я ведь, получается, Егора Олеговича обманул.

— Ну не знаю, кто кого обманул и вообще смогут ли в той кровавой каше разобраться где чья рука или нога, — пробормотал Нах-Нах. — Тебя не тошнит, Ниночка?

— Опять на Землю мотались? — подошедший к троице Серджио Моретти выглядит озадаченно. — Привезли, что просил?

— Да. В ранцах. Забирай.

— Господи! Вы же все в кровище! — ужаснулся шеф безопасности. Во что вы опять вляпались?

— Да мы-то ничего. А вот во что вляпались земляне… ума не приложу. Но мне за них страшно, — Федька тоже был не вполне в себе.

Голубовато-белесый бок планеты неспешно поворачивался — полностью равнодушный к страстям кипевшим на его поверхности. А буря там бушевала нешуточная, да какая там буря — ураган стремительно разрастался, буквально на глазах набирая силу. Пока еще зажатый в рамках информационных потоков: рапортов, докладов и шифровок, он в любой момент мог взорваться роем противоречивых приказов и команд, легко бросив в огонь тысячи или миллионы душ и тел. Пока еще крепко связанных между собой. Пока.

Всю временность и эфемерность этого краткого слова как никто другой понимала пара «песчинок», спрятанных за практически непробиваемой броней тяжелого карантинного крейсера. Парадокс, но полная личная безопасность (а мало что в известной вселенной могло преодолеть защиту этой грозной машины), совсем не уменьшала волнение экипажа. Наоборот, они бы с радостью сейчас оказались в пекле сражения, чем оставались на своем месте — за пультом управления самого разрушительного из когда-либо создававшегося оружия.

Под огнем ты реагируешь на опасность и делаешь что приказано, но зато избавлен от необходимости принимать решения, от которых зависит что-то большее, чем твое личное существование. Ответственность за миллионы жизней разумных которые могут сгореть от одного движения пальцем… такая ноша слишком тяжела для обычного человека. И, что интересно, эти миллионы доверившие кому-то другому собственное существование, свято уверены что их долю будут решать «лучшие из лучших» и «специально обученные» (ага, хорошо хоть не специально выращенные) разумные. А не парочка сопливых соседских мальчишек, которым ещё недавно драли уши за обчищенные чужие силки или пару листков жгучего плюща подкинутых в подстилку спального гнездышка. Но именно так и обстоит дело — пара вчерашних сорвиголов чуть-чуть подросла и получила грозную боевую машину в полное свое распоряжение.