Страница 2 из 8
— О! Прошу простить меня… я, конечно, весьма… заинтригован вашей осведомлённостью… Я, собственно, хотел спросить о другом.
— О чём же? — спросила Ива, изумлённо вскидывая тонкие брови.
— Дело в том… я бы хотел узнать о судьбе доктора Купера.
— Купера? Не вижу никакого Купера!
— Он умер? — быстро спросил Флитгейл, совершенно отбросив всякую стеснительность и подаваясь к прорицательнице в нетерпеливом движении.
— Умер? — переспросила Ива, будто пробуя на язык это слово. — Может быть. вы полагаете, он умер? У вас есть его фотографическая карточка, или что-нибудь, что принадлежало бы этому доктору Куперу? — поинтересовалась она.
— Прошу вас, у меня есть фотокарточка, правда, он на ней не один, но, вероятно…
— Это не имеет значения, — перебила Ива и протянула руку. — Ну?
Гай Флитгейл немного поискал во внутреннем кармане и извлёк любительскую фотографию с сильно потрёпанными краями.
Фотография была сделана в Египте. На фоне блёклых пирамид, занимавших добрую половину снимка, и снулых верблюдов, словно нарочно заведённых в кадр, стояли вооружённые лопатами и кирками, трое: В одном Ива без труда узнала посетителя, вторым был арабский мальчик в оборванном платье, а третьим должен был быть доктор Купер. На фотографии он был при бороде и в широкополой шляпе, так что лица его было почти не видно.
Ива — медиум, прорицательница, ясновидящая — а именно так она была известна в мистически настроенном лондонском обществе, долго и пристально всматривалась в карточку, держа её на ладони, словно на чаше весов. Затем встала и прошлась по комнате, устремив за собой шёлковое облако. Не обращая никакого внимания на посетителя, она уселась в кресло, стоящее тяжёлой резной спинкой к комнате, и, утонув в нём совсем, погрузилась во что-то вроде медитации. Так прошло несколько минут.
— Хотите выпить? — неожиданно буднично раздалось из кресла, когда Гай уже заскучал.
— Выпить? Пожалуй, — ответил он, пытаясь со своего места заглянуть за изгибы высокой спинки.
Ива встала. Проходя мимо, она небрежно кинула фотографию на ломберный столик и направилась к маленькому винному ящичку у самых дверей. Она довольно ловко извлекла оттуда графин, откупорила его и налила два старинных, толстостенных, тёмного стекла, рёмера. Подав бокал посетителю, она устроилась с ногами на козетке, напротив него, одной рукой подобрав платье, обнажив изысканно-тонкие щиколотки.
— Мистер Флитгейл, я могу заверить вас, что человек, изображенный на фотографии, жив и здоров. Но что касается доктора Купера, то его никогда не существовало в природе.
— То есть, что вы имеете в виду? Я работал с ним в экспедиции!
— Ах, бросьте, Флитгейл. Если вы назовётесь, к примеру, доктором Пупером или профессором Такером, то вы сами не перестанете существовать, не правда ли? — Ива отпила вина. — Конечно, он вынужден скрываться. Это всегда беспокойно и опасно. Но, с другой стороны, его финансовое положение на данный момент довольно благополучно. Хотя… Вероятно, он натворил нечто, что не позволит ему слишком долго наслаждаться благополучием.
— Но он жив? — растерянно переспросил Флитгейл.
— Как вы непонятливы! — изумилась, и даже рассердилась вдруг ясновидящая. — Жив, конечно! И неужто вас волнует только это?
Флитгейл нахмурился, отвёл взгляд и стал с преувеличенным вниманием рассматривать китайчат на ширме. Ива саркастически усмехнулась:
— Как жаль, доктор Флитгейл! Но больше я ничего не могу сказать.
Гай Флитгейл поднялся, и в нерешительности стоял перед Ивой.
— Более ничего? Это всё?
— А вы хотели ещё чего-то? Я ответила на ваш вопрос. Я не отвечаю на незаданные вопросы, мистер Флитгейл, — ответила Ива строго, глядя на посетителя сквозь толстое стекло.
Взгляд её глаз, зазеленевших от стекла старинного бокала, был цепким и испытующим, и от него у Флитгейла по хребту пробежала волна холода.
— О, нет, вы ответили вполне… Просто это несколько неожиданно. И потом, я думал, что вы будете делать что-либо эдакое… а вы даже не смотрели карты или что там ещё…
— Голубчик, вы сюда пришли узнать о докторе Купере или фокусы смотреть? — насмешливо осведомилась мисс Ива. — Впрочем, если вам нужны фокусы — приходите. В четверг я буду устраивать спиритический сеанс у графа Бёрлингтона. Я вас приглашаю. Возьмите билет у Алоиза, скажите, что я распорядилась.
Когда Гай Флитгейл откланялся, прорицательница щёлкнула пальцами в досаде, вскочила с козетки, прошлась по комнате, слегка потирая острый подбородок и приговаривая: «Ах, как нехорошо! Как это дурно!». Выждав минут пять, она открыла дверь на лестницу и резко крикнула: «Алоиз!».
Секретарь тут же появился внизу лестницы.
— Посетитель ушёл?
— Да, госпожа.
— Пригласительный взял?
— О, да, госпожа.
— Прекрасно. Надеюсь, на сегодня — всё?
— Всё, всё, драгоценная госпожа, совершенно всё! — радостно сообщил секретарь.
— Тогда ты свободен. Свободен, Алоиз.
Вернувшись в комнату, Ива огляделась, словно впервые увидев своё ателье, и вслух произнесла: «Оно всегда начинается так. Именно так. Ах, как нехорошо!».
— Дорогой, чем мы займёмся сегодня вечером? — спросила Флоренс, весело и деловито прохаживаясь по небольшой гостиной на Дорси-лейн.
— Сегодня вечером я буду занят. В смысле — я приглашён на вечер, — ответил Гай Флитгейл из своего кресла.
— Вечер? Что за вечер? — удивлённо переспросила девушка.
— На спиритический сеанс, — с неохотой ответил Гай.
— Да?! — воскликнула Флоренс, удивлённо приподнимая брови. — И кто же тебя пригласил?
— Не уверен, что ты знаешь. Некая мисс Ива, она что-то вроде медиума, — с ещё большей неохотой ответил молодой человек, поднимая повыше свежий выпуск «Daily Telegraph».
— Боже мой, дорогой! Она же шарлатанка! Комедиантка и аферистка, все об этом знают! Зачем тебе это понадобилось, любовь моя? Это же смешно.
Фло была фраппирована. Она стала возбуждённо прохаживаться по комнате позади Флитгейла, теребя в руках перчатки. Её лоб собрался недовольными морщинками, а брови нахмурились.
— Дорогая, я всё знаю, не трать слов напрасно, — пробурчал Флитгейл из-за газеты. — В конце концов, у меня могут быть собственные причины, чтобы появиться там сегодня.
— Разумеется, дорогой, — Флоренс изменила тон на вкрадчиво-язвительный, — собственные причины! Твоё упрямство иногда бывает просто несносно. Ты никогда меня не слушаешь. Бегаешь по библиотекам, дерёшь горло на дискуссиях в Азиатском Обществе, пропадаешь в этих кошмарных экспедициях, а я? Пишу письма, читаю дурацкие отчёты Археологического общества и наслаждаюсь обществом этой зануды Люси Фарт!
Убедившись, что и язвительные упрёки не имеют никакого воздействия на упрямого жениха, отгородившегося от неё газетой, девушка решила вновь сменить тактику.
— Ты знаешь, что Шлиман подарил своей Софи золото Прекрасной Елены? Ты видел её фото? Она изумительна! А я? Я только чихаю от твоих бесконечных книг.
Она подошла сзади к креслу и обняла молодого человека за шею.
— Твой Шлиман — шарлатан почище любой гадалки! Шарлатан и недоучка! — вспыхнул Гай.
— А-а, вот в чём всё дело! — засмеялась Флоренс, ласково вороша волосы на затылке своего вмиг помрачневшего жениха. — Ты просто ревнуешь, дорогой! Ревнуешь и завидуешь.
Она принялась тормошить его, задорно смеясь, словно находила в факте ревности к Шлиману что-то необычайно забавное.
— Я не хочу, чтобы ты шёл на этот дурацкий сеанс! — сказала она, когда поняла, что Гай не намерен отвечать на её заигрывания.
— Это будет неудобно. Я взял приглашение, и обещал быть там. Если хочешь, ты можешь пойти со мной.
— Ну уж нет. Во-первых, мы с Люси давно собирались сходить на «Идеального мужа», а во-вторых — там будут все эти надутые светские дамочки, а мне совершенно нечего надеть. Я пойду к Люси, а ты отправляйся смотреть этот балаган с загробными голосами.