Страница 24 из 86
Я вскочил на ноги и помчался в комнату, выключив перегревшийся агрегат. Пусть отдыхает, болезный. А вот вторая мысль уже гораздо интереснее. Леха очень сильно связан с чернокнижниками Столицы. На этом и сотрудничаем. Что из этого следует? Он не мог позвонить, т.к. был где-то или с кем-то кто бы не понял его связей и звонков. Это раз. А два: что-то случилось в чернокнижных кругах Столицы. Что-то произошло и серьезное. Это дошло до Лехи...
Вопрос что произошло? Чернокнижники Столицы - ребята закрытые и серьезные. Может быть, им уже наступили на хвост эти вторженцы и они встали на уши в поисках виноватых?
Сколько вопросов и ни одного ответа. Значит, составим план на сегодняшний день. Я схватил валявшийся на столе листик и быстро записал выуженной из кармана халата ручкой:
1. Съездить в больницу к Сереге. Если в сознании - поговорить.
2. Позвонить Лехе. Если он в порядке - встретиться.
3. Позвонить жене. Попросить оперативного расклада.
4. Купить какие-нибудь продукты. Надо посмотреть холодильник.
5. Подумать о том, как лучше всего связаться с диггерами. Лучше - официальными. Но это дороже. Как сделать подешевле?
Записывав сей шедевр мыслительной деятельности частного магического детектива, черт побери, я закурил и прошествовал на балкон, покурить на воздухе под обманчиво теплыми лучами солнца.
Докурив сигаретку, я запалил вторую. Посасывая промокший от вязкой слюны фильтр, я взглянул на высотки, впитывая в себя энергию и общее приятное ощущение солнечного утра. От высоток шел сегодня на удивление мощный поток, который я даже не успевал переваривать. И чувствовалось легкое беспокойство. Как будто эти мощнейшие концентраторы что-то не устраивало. К счастью - не я. Или это просто паранойя совсем разыгралась и начала поедать мое воспаленное сознание?
Напитавшись достаточно хорошо, обрываю каналы и выкидываю бычок вниз. Пара глубоких вдохов-выдохов и меня захватило легкое головокружение. Пара секунд и все прошло. Значит - энергии действительно под завязку. Все что может удержать мой резерв, прямо под кромку. Автоматически благодарно кивнув высоткам, я вышел с балкона и полез в шкаф за одеждой, пытаясь не прогадать. На улице все же лишь обманчиво тепло. Ветерок-то еще зимний.
Наконец выхожу на улицу, вдыхая максимально свежий для центра Столицы воздух. Надо бы еще прикурить... Делая затяжку, набираю номер Сереги. Длинные гудки. Отбой. Еще раз. Тоже самое. Я успеваю докурить сигарету и прикурить от нее следующую, когда трубку берут. Делая торопливую затяжку, кидаю в трубку:
- Алло?
- Здравствуйте. Вы вчерашний друг Сергея, да? - Мрачный голос матери партнера.
- Здравствуйте. Как он? - Интересуюсь.
- Все также. И неизвестно сколько еще он пробудет в таком состоянии. - Напряженный сухой голос скребнул мне по уху.
- Что ж. Я подъеду. Что-нибудь захватить? - Вкладываю в свои интонации максимальное участие.
- Нет. Для апельсинов... пока... рано. - Попытка усмехнуться на том конце трубки мягко говоря прозвучало неудачно и совсем искусственно.
- Ладно. Чем-нибудь помочь надо? В смысле деньги на операции или что... - Бросаю последний шар вежливости.
- Нет, вы же знаете. С финансами у нас все хорошо. Наскребем как-то. - Секундная пауза. - Спасибо. Я знаю, что вы переживаете за него. Приезжайте просто. Вдруг поможет? А я буду молиться... До свидания. - И щелчок в трубке ознаменовал окончание разговора.
Что ж. Я пожал плечами, оглядывая рассеянным взглядом двор. Бумажка с адресом и номером палаты у меня в кармане куртки. Кое-какие деньги с собой. Сигареты тоже... Никаких артефактов я решил не брать. Мало ли какой режим досмотра в больнице? Да и наводить на себя наших недоброжелатей, если окажется что они владеют поиском по магическому напряжению - не стоит.
Подхожу к машине, вспоминая когда надо оплатить стоянку. Вроде бы еще не сейчас. Впрочем, как подойдет время - товарищи сами подойдут и поинтересуются. Так что я опять залез в сей раздражающий меня и мой длинный нос агрегат и отправился к больнице, благо это опять же оказалось не слишком далеко.
Автомобиль с трудом влез в единственное свободное парковочное место, потому что кому-то пришла на ум гениальная мысль поставить свой "Мерс" бочком. Но кое-как удалось справиться, после чего я долго параноидально проверял корпус машины и положение зеркал. Все ли в порядке? Не царапнул ли? Выяснилось - будто бы в порядке.
Хмыкнув, я прошел в регистратуру, получил номерок и нацепил на ноги бахилы, предусмотрительно захваченные с собой. Или кто-нибудь может подумать что я буду тратить лишние десять рублей на эти синие целофановые тряпки? Ну уж нет, лучше больше на сигареты останется. Да и жаба была со мной целиком согласна. Что-то она в последнее время раздувается до нечеловеческих размеров. Впрочем, все правильно - она же земноводное, а не человек...
Выяснив у охранника как пройти к палате, отправился к Сереге, узнав что его уже оказывается перевели из реанимации в простую палату для тяжелых. Вроде как должен быть в сознании. Если же нет... У меня есть другие способы прорваться в его сознание, благо что защита организма у него сейчас должна быть нулевой, все резервы на борьбу за жизнь тратятся, это очевидно.
Пройдя к палате, хлопаю себя по карманам в поисках пачки сигарет, но вовремя вспоминаю, что здесь вам не тут и курить в палатах нельзя. Тяжко вздыхаю и, постучав, захожу внутрь. Серега был не один. Точнее, палата-то была одиночной. Но вот рядом с койкой стоял стул, а на нем восседала мать больного. Плохо. Срочно надвигаю на лицо вид полного понимания и сочувствия в умеренной степени и тихо интересуюсь:
- Ну как он? В сознание приходил?
- Нет. Снова здравствуйте. - Поворачивается ко мне пожилая женщина. - И чего его понесло так, а?
- Раз уж мы так встретились... - Подвигаю к себе стул, усаживаясь. - Что вообще случилось, если конкретно?
Она качает головой, не глядя на меня. Сжимает пальцы, задумавшись и собираясь с мыслями. Спустя пару минут молчания, которые я терпеливо пережидаю не выказывая внутреннего раздражения, наконец отвечает. А раздражаться мне есть с чего - не люблю когда на мои вопросы не хотят отвечать или отвечают через полчаса. Ну, или хотя бы не сразу. Есть такая у меня нехорошая черта. Видимо, идущая из далекого прошлого...
- Он ехал по своим делам. Кажется, хотел с кем-то встретиться, что-то по своим делам обсудить. Не нарушал правила, вы же знаете, он так воспитан. - Чувствую вспыхнувшую на секунду внутри женщины гордость. - Но тут какой-то... какая-то... Сволочь на грузовике. Из ниоткуда вывернула. И прямо смяла. Вы бы видели, во что превратилась его машина!
Я молчу. Пережидаю. Мне не нравится ее тон. Еще чуть-чуть, скажешь что не то: разразится слезами и мне придется долго ее утешать. Я это могу, поставить на ноги человека, мотивировать. Но как не люблю. Хотя и мои способности прикладного психоаналитика частенько используют все знакомые. Кто бы мне так со своими тараканами помогал справиться! Однако они у меня эксклюзивные. Не поймут-с. Только жена может...
- Знаете, я рада что вы приехали. - Она кивает в такт своим мыслям, решившись вновь заговорить. - Дело в том, что я знаю, вы один из лучших его друзей. Спасибо.
- Бросьте. - Взмахиваю рукой. - Все равно я ничего не могу для него сейчас сделать. Только посидеть чуть-чуть. Все остальное вы уже сами организовали. Да и как бы я не приехал? Это как бы мой долг.
- Все равно. - Оставляет она за собой последнее слово в короткой дискуссии. - Вы знаете, я сейчас пойду уже. Вы тоже посидите немного и идите. Он все равно не приходит в себя. И врачи говорят, что минимум через неделю глаза откроет. - Она сжимает руки, тяжелым взглядом окинув палату.
- Хорошо. Идите. Я полчасика посижу и отправлюсь по делам сам. У меня сегодня тяжелый график, еле вырвался. Но как я мог не приехать? - Говорю я тихим голосом, вкладывая в него все возможное сочувствие.