Страница 9 из 52
Не всегда инициатива арктических экспедиций исходила из морского ведомства. Так, экспедиция горного инженера Василия Лудлова на поиски серебра на Новой Земле в 1807 году и экспедиция сибирского ссыльного Матиаса Геденштрома по исследованию Новосибирских островов в 1811 году были снаряжены по указанию государственного канцлера Н. П. Румянцева. В отличие от своего деда — военного сподвижника Петра I и отца — генерал-фельдмаршала екатерининских времен Николай Петрович проявил себя способным организатором науки, торговли и промышленности. Он заинтересовался слухами о наличии серебра на Новой Земле и существования суши, якобы простирающейся вдоль всего северного побережья Евразии и даже соединяющейся с Америкой. Слухи эти бытовали еще среди колымских казаков М. Стадухина. Все последующие открытия островов к северу от якутских берегов только подогревали этот миф, как и молва о гипотетических Землях Андреева и Санникова.
Геолог — тогда называли геогност — Лудлов никаких значительных месторождений на Новой Земле не нашел.
А вот доставивший его туда на судне «Пчела» капитан Григорий Поспелов составил неплохую по тем временам карту этого архипелага. Во всяком случае, он сделал для картографии Новой Земли значительно больше, чем руководитель направленной туда в 1819 году Государственным адмиралтейским департаментом экспедиции на бриге «Новая Земля» лейтенант А. П. Лазарев.
Зато Матиас, в Сибири его звали Матвей Матвеевич, Геденштром в исследованиях Новосибирских островов преуспел значительно больше Лудлова. Одним из главных его помощников был якутский промышленник, первооткрыватель многих островов Яков Санников. Ему было поручено обследование пролива между островами Котельный и Фаддеевский, сам Геденштром взял на себя картографирование двухсот верст острова Новая Сибирь, который, как он предполагал, и соединяется с Америкой. Именно оттуда впервые была усмотрена Земля Санникова, и Геденштром пытался достичь ее по льду в 1810 году, пока не убедился, что это всего лишь ледяные надолбы. Однако велико было убеждение в существовании новых земель к северу от Новосибирских островов. К тому же к востоку была нанесена на карты «по описанию сержанта Андреева в 1762 году землица Тикиген, обитаемая народами хрягай». Геденштром в поисках Земли Андреева прошел к северу от мыса Баранов Камень 245 верст, но так и не обнаружил ее.
Как это ни абсурдно, но именно несуществующие земли были, пожалуй, главными географическими достижениями экспедиции Геденштрома. Полтора столетия они как магнит притягивали внимание ученых, многочисленные экспедиции. Не один десяток географических открытий был сделан на севере Якутии благодаря поискам легендарной Земли Санникова.
Кстати, в Арктике было много гипотетических земель: Земля Бредли, Земля Кенана, Земля Так-Пука, Земля Президента — в Канадском секторе; Земля Крестьянки к северу от острова Врангеля и Земля Муханова к северо-востоку от острова Генриетты; Земля Джиллиса севернее Шпицбергена, Земля Петермана и Земля Короля Оскара севернее Земли Франца-Иосифа. Землю Макарова в последнем районе не только видели в 1899 году с ледокола «Ермак», но даже пеленгами определили ее размеры.
Принято считать, что в «открытиях» этих земель обычно повинны полярные миражи и искаженные световой рефракцией громадные многолетние дрейфующие ледяные горы. Но не надо забывать и о гипнозе таинственного и малоизученного района, о неодолимом желании открыть новое там, где действительно недавно открывали. Как говорится, кто хочет, тот всегда найдет…
Несколько слов о помощниках Геденштрома. Работавший на Новосибирских островах землемер Иван Ефимович Кожевин к этому времени уже имел опыт съемок. В 1804 году он составил карту Восточной Сибири и русских владений в Северной Америке, а на следующий год участвовал в академической экспедиции на Дальнем Востоке ботаника И. И. Редовского. В Якутии работал еще его отец, уездный землемер Ефим Кожевин. По заданию экспедиции Биллингса — Сарычева он снял нижнее течение рек Лены, Яны и Оленека. Особенно удачно было им картографировано «ленское многоостровье» — дельта Лены, в которой и ныне разобраться нелегко. «Ефим Кожевин, — пишет географ и писатель Сергей Марков, — пройдя в 1795–1799 годах побережье Ледовитого океана от устья Лены до Чукотского Носа, записал сказание о великих кочах и передал его своему сыну Ивану»[41]. Суть этого «баснословия жителей» в том, что «до заведения Якутска и Жиганска», то есть до 1632 года, по Лене в море сплыли три коча. Один погиб на Зашиверских порогах, другой обошел Чукотку и Камчатку, а третий прибило к берегам Аляски…
В 1811 году заболевшего землемера И. Е. Кожевина в экспедиции Геденштрома заменил геодезист Петр Пшеницын. В марте с сотником Антоном Татариновым на трех нартах он объехал остров Новая Сибирь в поисках Земли Санникова. Переправившись через Благовещенский пролив, он приступил к картографированию острова Фаддеевский. В этом ему помогали казак Никулин и владимирский крестьянин Степан Фаддеев, в честь которого Я. Санников и М. Геденштром и назвали этот остров.
Вряд ли знают владимирцы, что имя их безвестного земляка носит один из самых больших полярных островов. И. Ф. Крузенштерн в 1818 году не без основания предлагал даже переименовать остров Фаддеевский в честь первооткрывателя Якова Санникова — главного действующего лица в экспедиции Геденштрома. Однако неисповедимы пути топонимистические, теперь его имя носит пролив Санникова, речка на острове Котельный и легендарная Земля Санникова.
Съемку Фаддеевского Пшеницыну пришлось делать пешком, так как оленей не смогли переправить из-за раннего таяния, а имевшиеся собаки передохли из-за отсутствия корма. «6 октября прибыл на Фаддеевский Санников и застал нас в самой крайности», — пишет Пшеницын в описании своего путешествия, копия которого хранится в Ученом архиве Географического общества (ф. 166, оп. 1, д. 664). Через неделю Санников доставил всех в свое зимовье на Котельный. Здесь Пшеницын и составил свою карту Новосибирских островов, которая вобрала в себя все, что знали о них якутские промышленники. Впервые на ней были показаны остров Бельков (теперь Бельковский), открытый еще три года назад промышленником Н. С. Бельковым, и стан Обухова (теперь на этом месте острова Новая Сибирь показывается река Обухова), построенный плотником экспедиции.
В 1814 году Н. С. Бельков с работником во время санной поездки из дельты Лены на «свой» остров усмотрел еще один неизвестный остров. На следующий год якут Максим Ляхов установил, что это два острова, Бельков назвал их именами святых — Васильевским и Семеновским (первый разрушился к 1936, второй — к 1954 году). В дальнейшем промышленник оказал транспортную помощь Янской экспедиции П. Ф. Анжу. Советами содействовали ей и Колымской экспедиции Ф. П. Врангеля Геденштром и Санников, а унтер-офицер Иван Решетников и казацкий сотник Антон Татаринов даже участвовали в них.
Морские лейтенанты Петр Федорович Анжу и Фердинанд Петрович Врангель также сменили палубу кораблей на собачьи и оленьи упряжки. Конечно, выполненная ими в 1821–1824 годах съемка побережья от устья Оленека до Колючинской губы с прилегающими островами была точнее съемок их предшественников, потому что и инструменты у них были совершеннее, и знания гидрографии получше. Имена этих исследователей теперь носят острова Анжу, в которые входят остров Котельный, Земля Бунге, Фаддеевский, Новая Сибирь, Бельковский, а также полуостров Стрелка Анжу и озеро Анжу на севере Фаддеевского, мыс Анжу на юго-западе Котельного. Имя Врангеля присвоено большому острову между Восточно-Сибирским и Чукотским морями, в существование которого Фердинанд Петрович верил, пытался неоднократно достичь его по льду. Он нанес его на своей карте предположительно, с надписью «Горы видятся с мыса Якан в летнее время».
Анжу и Врангель прожили по 74 года, дослужились до чина полного адмирала. Оба не утратили интереса к гидрографии до последних своих дней, активно помогали создавать Русское географическое общество. Анжу долгое время был членом Морского ученого комитета, директором Департамента корабельных лесов; Врангель — главным правителем Русской Америки, директором Гидрографического департамента и даже морским министром. Ни тот ни другой в своих арктических экспедициях не сделали больших географических открытий, однако научная известность Врангеля несоизмеримо выше. Этому, несомненно, содействовало издание им замечательной книги о своей экспедиции, которую мы цитировали не раз. Рукопись же книги Анжу погибла во время пожара в его доме в Петербурге. Где-то затерялся и его экспедиционный дневник.
41
Марков, Сергей. Земной круг. М., 1976. С. 320.