Красная маска

У Нины Николаевны Орловой интуиция разведчика обострена до предела. Женским чутьем она угадала, что ухаживания Зотова — замаскированная слежка. Орлова нам сказала: «Не Зотов ли Бэл? Он разгадал во мне чекиста и под видом ухаживания ведет слежку…» Развивая мысль Орловой, нам удалось выяснить, что в бане Зотов моется только в отдельных номерах. Возник вопрос, не делает ли он этого из-за частичного грима, к которому он, быть может, прибегает? Зотов человек большой аккуратности, однако, волосы он отращивал длиннее нормы и стригся всегда у одного мастера — глухонемого их парикмахерской № 16. Это был пустяк, но он опять вызвал подозрение на частичный грим. После мнимой гибели Смирнова Шубин допросил вахтеров и работников НИАЛа, проживающих во дворе института. В управление милиции Зотов пришел в новом костюме с роговыми пуговицами на бортах. Точь-в-точь такими, какие были найдены в бетонной колонне. Глаза Зотова нередко слезились, хотя, как объясняли врачи, контузия в голову не повышает слезоотделения.

Далее. После исчезновения Светлова в проходной будке оказался пропуск капитана. Вахтер Пименов сообщил, что Зотов заходил к нему в проходную. По времени это совпало с исчезновением капитана. Возникло подозрение — не Зотов ли подбросил пропуск? Отсюда следовал вывод — Светлов, которого мы ищем вне Алмазного института, зоны НИАЛа не оставлял. Выяснилось также, что вахтер перепутал Шапова со Светловым и ошибочно сообщил, что капитан, якобы, оставил институт…

При первом же подозрении мы отправили запрос в главное управление информации. Позавчера пришла справка, где говорится, что старшина Тихон Гаврилович Зотов, контуженный на фронте, умер семь лет назад в госпитале Лузянска. После справки из управления информации, сверили дактилолинии Зотова с отпечатками на денежном переводе от Савича. Проверка показала, что Савич-Бэл и Зотов — одно лицо.

— Не будет преувеличением сказать, товарищи, — раздался голос генерала, — сказать, что Зотова-Бэла помогли разоблачить женщины. Горина передала органам переводной талон, почтовый работник Валунская вспомнила и описала внешность Савича, а Орлова заподозрила в стороже врага… Я записал имена тех, кто помог нам в поисках. Получилось немало — восемнадцать человек! Это рабочий Дьяков, якут Егоров, завхоз Лисицын, профорг Сальников, Алоев, Змеев, Рогов и другие. Много просчетов допустила «Маска», но главная ее ошибка в том, что она забыла о простых советских людях вокруг нее…

Слово вернулось к Язину.

— Я уже заканчиваю, — сказал Язин. — Эти двое суток Зотов под наблюдением; с двенадцати часов сегодняшнего дня окружен.

Язин закрыл папку, застегнул ее на кнопку и повернулся к начальнику Управления:

— Товарищ генерал, позвольте приступить к операции.

Генерал встал, обвел глазами контрразведчиков и сказал:

— Приступайте! Берегите себя. От Бэла можно ожидать всякого.

Один за другим офицеры вышли.

В саду работники госбезопасности разделились на две группы. Ливень прошел, воздух стал прохладным и чистым. На прозрачном стекле черного неба горели тысячи жемчужин-звезд. Вдали приглушенно гремел гром. Всюду журчала вода. Порывы ветра срывали капли с мокрых деревьев. Под ногами влажно шелестели листья. Разведчики шли молча.

— Как «Точка?» — спросил по радио Жуков.

— Без перемен.

По дорожке, усыпанной песком, офицеры обогнули здание и вошли во двор. Около дома, в котором жили рабочие и служащие НИАЛа, Жуков замедлил шаги. Коридор был ярко освещен. Войдя в него, Сергеев и Курков остановились около высокой двери с набитой на ней планкой: «Квартира № 6».

Сергеев тихо постучал. Ответа не последовало. Сергеев постучал сильнее, но снова за дверью молчание. Тогда Курков крикнул:

— Тихон, отворяй, что ли! Это я, Кузьмич.

Но дворник не отвечал.

— Вскрывайте дверь, — скомандовал Язин…

Сергеев, провозившись несколько секунд с замочной скважиной, распахнул дверь настежь. Первым вошел в комнату Курков.

— Чего заспался? — бросил он в темноту и одновременно зажег свет.

Зотов спал на постели спиной к вошедшим. Курков толкнул его в спину, но рука провалилась во что-то мягкое: под легким байковым одеялом и простыней лежало чучело, свернутое из матраца. В комнату вошли остальные.

Жуков посмотрел за гардероб. В стене было прорублено небольшое квадратное отверстие. Для маскировки Бэл аккуратно заклеил лаз бумагой и побелил ее под цвет стены. Сейчас она была порвана.

— Обманул, «Кровавый пес», — шепотом сказал Жуков.

Язин прежде пощупал постель, она была холодна…

Все вышли…

…Парторг Кудрявцев сидел на прежнем месте и вместе с Рублевым сосредоточено рассматривал трехгранный «майк».

— Ушел. Вот, значит, как, — хмуро подытожил генерал, выслушав доклад Язина.

Несколько минут в кабинете стояло молчание, затем генерал достал из кармана сложенную вдвое шифр-телеграмму и протянул ее Язину:

— Только что доставлена.

Язин прочитал:

«СРОЧНО ВЗН СЕРЬЕЗНЫЙ СЛУЧАЙ НА КАСПИИ ТЧК СООБЩИТЕ ЕСТЬ ЛИ ВОЗМОЖНОСТЬ ОТПУСТИТЬ ГРУППУ ЯЗИНА ВПР СМОЛЕВ ТЧК»

— Дело почти кончено, — размышляя вслух, проговорил генерал. — На Каспии, видно, что-то поважнее. Езжайте.

Язин попросил:

— Товарищ генерал, ищите, пожалуйста, Светлова ежедневно, везде и всюду. Он только в НИАЛе, только там и нигде больше. И если будет что-нибудь, очень прошу сообщить мне.

— Это само собой, — и генерал пожал руку Язина.

Через день пассажирский самолет стремительно летел на юго-запад. В креслах кабины сидели Язин и члены его группы: Сергеев, Смирнов, Орлова, Глебов, Кривцов и Воронов.

Внизу на аэродроме, блестевшем мокрым бетоном, стояли генерал Чирков, Рублев, парторг Кудрявцев и Демин. Они долго смотрели вслед скрывшемуся самолету. Первым нарушил молчание генерал. Проникновенно, совсем не по-генеральски, он сказал:

— Пожелаем нашим товарищам новых успехов в их трудной работе…