Самозванец. Тетралогия

– Твое величество, никто из великих ишибов не хочет служить слабым правителям. – Ретер угадал мысли собеседника. – Олеан был очень многообещающим лидером, а остальные… Начнем с того, что среди королей и императоров великие ишибы встречаются нечасто. А если правитель еще и глуп, то служба ограничивается лишь формальностью. Разве великие ишибы поддержали императора Уларата в трудную минуту? Нет! Все поспешили выразить свое почтение Олеану.

– Это, конечно, правильно, но слишком общо. – Михаил недоверчиво прищурил глаза. – Желание комуто служить – слабый мотив для великого ишиба. Даже в такой непростой ситуации.

Ретер покачал головой, словно признавая проницательность собеседника.

– Я разделяю взгляды Олеана на предмет того, что каждый человек должен быть ишибом. Неишиб неполноценен. Их не должно существовать.

Октейст вздрогнул и с ужасом посмотрел на великого ишиба.

Михаил пожалел, что не приказал офицеру выйти. Разговоры подобного рода слишком сильно влияют на незакаленных слушателей. Но, с другой стороны, нужно ведь когдато закаляться!

– Я согласен в целом насчет того, что неишибов не должно существовать, – сказал король.

Ретер удовлетворенно кивнул, а Октейст теперь уже в панике посмотрел на короля.

– Но у меня несколько иной подход к проблеме, – продолжал Михаил. – Вместо того чтобы неишибов уничтожать, я предполагал поработать над тем, чтобы…

– Из неишибов делать ишибов, – закончил Ретер, воспользовавшись красноречивой паузой. – Амулеты Террота говорят сами за себя. Олеан так и думал, что твое величество ими не ограничится.

Король промолчал. Цвет лица Октейста стал мертвеннобледным. Юноша отлично понял, что именно было сказано. Сын тагга привык мыслить широко. Мироздание рушилось. Если бы этот разговор стал достоянием общественности, то не поздоровилось бы всем. В обществе возник бы раскол: одни поддерживали бы Нермана, другие выступали бы против, а оба императора метались между лагерями, чтобы угадать будущих победителей и возглавить их.

– Пожалуй, мы договоримся, – подытожил король.

– Непременно. Мудрость твоего величества общеизвестна. – Ретер продолжал улыбаться. – К тому же чтото мне подсказывает, что тирры ох как понадобятся в самое ближайшее время.

Когда великий ишиб ушел, а король остался наедине с Октейстом, юноша изо всех сил пытался сохранять бесстрастное выражение лица. Сын тагга ошибся насчет взлета. Это – полет над пропастью, где дно утыкано заостренными кольями. Вверх можно, а вниз уже нельзя.

– Что ж, Октейст, – сказал король, с интересом наблюдая за дворянином, – ты услышал все, что нужно, и даже что не нужно. Готов действовать на благо Ранига?

– Всегда готов, твое величество!

Михаил на миг заколебался, словно решая, справится ли молодой дворянин с заданием, но потом твердо произнес:

– Пойдешь в народ. Возьмешь с собой столько людей, заслуживающих доверия, сколько нужно. Будешь распускать слухи. И поторопись – до прибытия Нрала осталась пара часов. К этому времени нужно охватить слухами почти все население не только города, но и прилегающих поселков.

Король не был готов к такому повороту событий, иначе взял бы с собой профессионалов в этой области.

– Осмелюсь спросить о характере слухов, твое величество, – осторожно сказал сын тагга.

Михаил встал и размеренно пошел по комнате, роняя слова в такт шагам:

– Первое: обе империи под угрозой. Неизвестные, обладающие непонятным могуществом, вынашивают планы смещения или убийства императоров. Второе: неизвестные почемуто считают, что только Олеан и король Ранига представляют угрозу. Олеан устранен, а после смерти короля Ранига наступит черед Нрала и Муканта. Третье: король Ранига – сторонник государственности и противник всякого хаоса. Это порядочный человек, на которого можно и нужно положиться.

Конечно, Михаил не собирался довериться только слухам. Он уже продумал содержание подметных писем и прочих доказательств, которые будут «найдены» в тайнике, якобы принадлежащем эльфудиверсанту. Король решил извлечь из неожиданной ситуации по максимуму. Все должно быть направлено на разжигание глобальной паники. Михаил считал несправедливым, что с неизвестным и общим врагом придется бороться только ему.

Но слова короля были неожиданно прерваны. В кабинет вошел имис, один из приближенных Шенкера, известный щеголь, который умудрялся даже во время сражений сохранять опрятность своего серого камзола с тонкой черной вышивкой. Глаза вестника победно сияли, и это было настолько заметно, что Михаил сразу же насторожился.

– Мы нашли его, твое величество! – возвестил имис патетическим голосом. – Нашли! Господин советник приказал срочно доложить!

– Нашли кого? – озадаченно поинтересовался король.

– Соучастника, твое величество! Еще одного замаскированного эльфа! Он жив и в наших руках!

Глава 24

Очередной катаклизм

Государство состоит из одной головы (короля) и сотни языков (дипломатов). Какой уродливый монстр!

Некий художник, брошенный в темницу за картину, изображающую родное государство

Мукант почти выздоровел. Он сидел на кровати в пижаме и в наброшенном на плечи темнозеленом халате. Перед императором стоял маленький трехногий столик. На нем лежало три свитка. Эти свитки выглядели невинно и обыденно. Но советник Енарст, доставивший их, пугался, глядя на выражение лица Муканта, когда тот прикасался к туго свернутой бумаге.

Впрочем, у советника были и другие поводы для страха, которые касались лично длиннобородого хитреца.

– Мы, кажется, решили, что в переговорах примешь участие ты, – тихо говорил Мукант, поглаживая подбородок. Этот жест был знаком советнику – император прибегал к нему, когда обдумывал смертный приговор тому или иному дворянину.

– Твое величество, я старался как мог, – Енарст говорил глубоким трагическим голосом, – но Верховный ишиб…

– А зачем было слушать Аррала? – перебил его император. – Мой секретарь завален жалобами на безумства этого человека.

– Я не знал, что он безумен. – Советник изо всех сил пытался оправдаться. – Понял это лишь потом, когда он начал рассказывать мне о памятнике и утверждать, что теперь король непременно разрешит возвести скульптуру в три, а то и в четыре роста прямо напротив главных ворот…

– Какую скульптуру? – Брови Муканта слегка поднялись.

– Его! Этого самого Аррала! Он планировал уставить своими изображениями весь город…

– Он не безумен, – опять перебил император. – Не без странностей, конечно, но служит своему королю получше, чем вы все, вместе взятые, мне. Скажи, зачем ты ему поверил? Зачем поехал с ним?!

Мукант немного повысил голос, и у советника затряслись поджилки.

– Но я же не знал, твое величество! Верховный ишиб сказал, что переговоры будут совсем в другом месте и скоро начнутся. Он предложил проводить… Откуда же мне было знать, что он заманит меня в такую даль? В такую глушь? Мы потом выбиралась оттуда несколько часов! И конечно, опоздали…

– Опоздали, – эхом повторил император. В его голосе было столько горечи, что советник втянул голову в плечи. – Ты вообще читал договор с Уларатом?

– Да, твое величество. – Губы плохо слушались советника. – Король Нерман позволил мне ознакомиться. Договор в целом неплох.

– В целом… – задумчиво произнес Мукант, беря в руки свиток с приклеенной красной тесьмой. – В целом… Вот первые пункты. Две трети шахт – Фегриду. Это – хорошо. Далее: шестая часть добычи шахт – Ранигу. Могло быть и хуже, здесь Нерман явно поскромничал. Затем – описание нейтрального поселка около шахт, структура его стражи… Это выше всяких похвал, даже я не написал бы лучше. Потом стандартные вставки о торговле, гражданстве и прочем – все, как раньше. Переходим к последнему пункту.

Советник явно боролся с желанием зажмуриться.