Самозванец. Тетралогия

Теперь же ситуация изменилась. Он стал заговорщиком, возглавил мятеж – и это давало большие возможности для маневра. Зная Анелию как человеконенавистницу, Рестент ни в коей мере не допускал, что она может быть всерьез увлечена Нерманом. Скорее всего, здесь дело лишь в политическом расчете: принцессе хотелось стать королевой Ранига, чтобы облегчить жизнь своим соплеменникам. Эльф очень хотел поговорить с нею начистоту, сильно надеясь на то, что Анелия будет откровенна с ним. В конце концов, кто рядом с принцессой, спрашивал он себя. Человек Нерман? Слабак Меррет? Она ведь сильная личность и наверняка тяготится подобным обществом. Другое дело – он. Эльф из знатного рода, который рискнул поднять мятеж, показав свою силу и волю. Разве это не то, что нужно эльфийской принцессе? У него с ней одна кровь и одни и те же цели. Конечно, Рестент понимал, что сейчас Анелия не сможет открыто поддержать его, но потом, когда получит корону и возможность наследовать Нерману… о, потом открываются широкие перспективы. Если принцесса хочет сохранить свой народ, то у нее есть только один путь: союз с ним, Рестентом. Сначала тайный, а потом, после устранения всех помех, явный. И у эльфов появится реальный шанс опять вступить на путь благоденствия.

Размышляя подобным образом, Рестент достиг небольших прибрежных лесов и оказался совсем недалеко от Иктерна.

Глава 24

Нападение

– Красивые женщины не дорожат теми, кто любит их, а умные – теми, кто не любит их.

Из речи одного из великих ишибов прошлого, осуждающего жестокость императрицы Уларата в отношении ее врагов

Здоровье Анелии уже не вызывало никаких опасений. Король сдержал слово: через две недели после операции лицо было полностью восстановлено. Хотя сама принцесса еще долго не могла поверить в случившееся. Она пристально рассматривала себя в зеркало, пытаясь найти изъяны, связанные с ожогами. Изъянов не было: красота вновь стала безупречной.

Но принцесса была очень недовольна собой. Она понимала, что ее действия не позволили выполнить задание короля и наладить производство кораблей в Иктерне. В результате всем занимался вернувшийся из Парма Нерман, а Анелия тратила свое время лишь на работу с тилица.

До этого ей еще никто не давал серьезных поручений: большую часть своей жизни она делала что хотела. Поэтому ее огорчение было велико. Принцесса убеждала себя, что обязательно бы справилась со всеми сложностями, если бы не досадное происшествие. В тот день она даже собиралась просить короля вновь передать бразды правления Иктерном в ее руки, но загадочное письмо помешало этим планам.

– Госпожа, меня очень просили передать твоему высочеству послание. – Таретта, служанка Анелии, выпалила эти слова сразу, как только вошла в комнату.

Анелия сидела за небольшим дамским столиком, заставленным различными склянками, предназначение которых было в поддержании красоты. Принцесса в них на самом деле не нуждалась, но в последнее время закупила великое множество. Ей хотелось найти нечто, что ускорило бы процесс выздоровления. К сожалению, большую часть снадобий она однозначно отнесла к категории шарлатанских.

В дни болезни у Анелии появилось и хобби. Очень необычное для женщины. Она рисовала чертежи кораблей. Конечно, не выдумывая их, а воспроизводя по памяти. Ее интерес к этому делу заключался в том, чтобы самой понять, в чем смысл той или иной детали. Иногда у нее не получалось, но она пока что ни у кого не спрашивала совета. Ей хотелось разобраться во всем самостоятельно.

– Какое послание? – подняла голову принцесса, отрываясь от очередного чертежа. И мгновенно ее лучистые глаза сузились. – А откуда эти синяки на тебе, Таретта? И много как… Тебя ктото избивал?

Голос Анелии был подчеркнуто бесстрастен. Но любой, хорошо изучивший ее характер, предпочел бы сейчас оказаться в какомнибудь другом месте. Ее вспышки гнева часто начинались именно так: с вопроса, заданного равнодушным на первый взгляд тоном.

– Нет, госпожа…

– Не ври мне, Таретта. – Интонация не изменилась ни на йоту. – Я ведь все вижу.

Служанка, надеясь, что синяки не будут заметны под платьем, совсем упустила из виду тот факт, что ее хозяйка – ишиб. А уж в наблюдательности принцессе никто не мог отказать.

– Меня очень просили доставить послание твоему высочеству…

– Это сделали те, кто… просил?

– Да, госпожа.

– Где же это послание?

– Вот. – Таретта резво подбежала к принцессе и протянула ей небольшой свиток, перевязанный нитью.

– Никогда не ври мне, – продолжила Анелия, принимая письмо. – Пока ты служишь мне, если обижают тебя, то обижают и меня.

Принцесса нисколько не любила свою служанку. Ее чувства вообще были закрыты для большинства не только людей, но и эльфов. Однако, несмотря на отмену рабства, она искренне считала, что служанка принадлежит ей. А на ее собственность никто не имеет права покушаться. Горе тому, кто сделает это. Только она, Анелия, может вершить судьбу своих слуг. Надо отдать ей должное, принцесса никогда не была жестока к своим рабам. Она не опускалась до рукоприкладства, а в случае незначительных проступков ограничивалась лишь выговором.

– Прости, госпожа, – потупилась Таретта. – Но они угрожали мне…

– Это я поняла, – ответила Анелия, разворачивая свиток и начиная читать. Но когда добралась до конца послания, маска безразличия на лице уступила место удивлению.

– Рестент… вот как, – прошептала она.

Потом, спохватившись, опять взглянула на служанку:

– Сильно болит?

– Немного, госпожа.

Анелия попыталась унять боль у девушки. Как любой ишиб, особенно связанный с военным делом, она неплохо умела это. Бросив быстрый взгляд на столик, принцесса безошибочным движением извлекла какуюто склянку из армии пузырьков, стоящих перед ней.

– Вот это используй перед сном. Помогает не только от ушибов, но и от преждевременных морщин, – сказала она. – На самом деле помогает. Морщины ведь могут испортить твое хорошенькое личико. Неишибы так быстро стареют. Да, и вот еще…

Открыв небольшой ящичек, Анелия извлекла оттуда золотой и протянула его Таретте:

– Это тебе тоже в качестве утешения. Если будешь себя плохо чувствовать, найди когонибудь из королевских ишибов. Пусть тебя вылечат. Скажешь, что я велела.

– Благодарю, госпожа. – Девушка согнулась в низком поклоне.

Анелия пропустила благодарность служанки мимо ушей – ей не было до этого никакого дела. Она заботилась о сохранности своей собственности.

– Скажи Бреатенту – пусть зайдет ко мне.

Иктернские наемники, столь хорошо проявившие себя во время нападения на принцессу, остались с нею. Король, не желая передавать под командование Анелии эльфов, рассудил, что так будет лучше всего, и приказал выдать им амулеты Террота. Сейчас у принцессы была собственная гвардия.

Тем же вечером Анелия в сопровождении одиннадцати наемников покинула дворец, сказав королю, что отправляется на небольшую прогулку. Нерман, собирающийся в очередной раз инспектировать строящиеся корабли, лишь осведомился о количестве охраны и остался доволен услышанным. Он был рад, что принцесса возобновила свои прогулки верхом, которые очень любила.

Анелия покинула Иктерн, сообщив дежурному офицеру у ворот, что только проедет вдоль крепостной стены и сразу же вернется назад. Вместо этого, скрывшись из видимости стражи, принцесса резко повернула и отправилась в сторону небольшого леса, который тянулся сплошной полосой вдоль берега. Слегка углубившись в него и спешившись, она со спутниками шла еще около получаса, прежде чем неожиданное препятствие в лице молодого ишиба не остановило процессию.

Бреатент с наемниками подались вперед, чтобы в случае чего защитить Анелию, но молодой ишиб в светлозеленом халате не демонстрировал никакой агрессии. Напротив, он согнулся в низком поклоне и произнес: