Протеже

– Не пытайся заткнуть мне рот! – Кент повернул ключ, гневно глядя на сестру в зеркало заднего вида. – Терпеть не могу, когда ты споришь со мной! Тебя же хлебом не корми, дай к чему-нибудь прицепиться! И что за извращенная натура? Я потащился с тобой за тридевять земель, чтобы ты послушала отличную джазовую певицу. Нелли поет так, что заводит весь зал, кроме тебя. Но ты выше этого. Тебя завел какой-то болван со словарем в тридцать слов! Он же ни говорить, ни петь толком не умеет! Да моя дочка лучше дубасит по барабану, чем он играет на гитаре!

– Милый, прошу тебя… – вмешалась Патти.

– Тоже мне, знаток джаза нашелся! – фыркнула Диана. – У тебя нет ни голоса, ни слуха, ты с детства не мог отличить пение от коровьего мычания. Только в сравнении с десятком самых захудалых джазовых певцов твою Нелли можно считать неплохой певичкой – не более того! У классной джазовой певицы должно быть по меньшей мере развито музыкальное воображение, а здесь им и не пахнет!

– Ну да, все только потому, что это я ее похвалил! Если я скажу, что на дворе день, ты будешь твердить, будто ночь! С тобой невозможно общаться, Диана! Ничего удивительного, что у тебя до сих пор нет парня! Такой синий чулок, как ты, отталкивает мужчин.

– Конечно, по-твоему, любая женщина, которая ценит независимость и способна думать, отталкивает мужчин!

– Кент, пожалуйста, перестань! – взмолилась Патти. – Мне не нравится твоя грубость. Он, наверное, выпил лишнего, – добавила она, смущенно взглянув на Диану.

– Ты имеешь понятие о том, что мужчины ценят в женщинах? – Кент уже кричал на сестру.

– Я имею понятие о том, что ценишь ты! Безропотную покорность!

– Неправда! Я говорю о мягкости и капельке уступчивости! Или ты считаешь Патти затюканной бабой только потому, что она не цепляется к каждому моему слову?

– Милый, пожалуйста… – снова взмолилась Патти.

Диана чуть не задохнулась от гнева:

– Патти не пришлось испытывать твое давление с детства, ей не давали каждую минуту ценных указаний, когда сделать вдох, а когда выдох, когда…

– Ну да, зато тебе нужен такой тип, который станет плясать под твою дудку! А ты, Патти, не лезь не в свое дело! Диана с детства предпочитала именно таких – белобрысых верзил с куриными мозгами!

– Мы не виделись уже много лет. Ты совсем ничего обо мне не знаешь, да и раньше не знал! Господи, может, хватит? Это же выглядит по-идиотски, даже по-детски…

– Все потому, что ты так и не повзрослела! И до сих пор не желаешь это понять! Я был бы счастлив, если бы ты наконец остепенилась и нашла стоящего парня… Но этого не случится, пока ты ведешь себя как упрямая, спесивая дрянь… Поверь, я желаю тебе только добра.

Кент продолжал бубнить свои наставления, а к Диане вернулось до тошноты знакомое с детства ощущение. Казалось, ей снова было пять лет, и большому сильному брату ничего не стоило перекричать и переспорить сестру, так что в конце концов она действительно начинала сомневаться в своей правоте. Единственное, чего на этот раз не хватало, – тычков и затрещин, на которые Кент никогда не скупился.

В глазах внезапно вскипели злые слезы. Ах, как все глупо и не к месту! Диана проклинала себя за эту дурацкую чувствительность. Стоило братцу нажать на привычные кнопки, и он добился заведомо известного результата.

Ну нет, на этот раз черта с два она доставит ему такое удовольствие! Диана застыла в темноте на заднем сиденье, молча слизывая с губ соленую влагу. Ее отношения с братом, как и прежде, свелись к беспощадной борьбе слабого с сильным, победителя с побежденным.

Глава 3

– По-моему, это вовсе не плохо, – заметила Молли, просмотрев сценарий. – Думаю, на экране получится еще лучше…

– Ох, Молли, перестань, мы же опять ходим по кругу, – простонала Диана. – «Мамаша и Мэг» начинает приедаться! – Сжимая в зубах карандаш, она присела на рабочий стол своей партнерши и перечла первые пять страниц. – Меня уже с души воротит от этого шоу.

– Это заметно. – Молли внимательно посмотрела на подругу. – Но это все, что мы пока имеем. На самом деле нам просто повезло, что шоу до сих пор пользуется успехом. «Альфа» как миленькая проглатывает одну серию за другой, и они явно ожидают продолжения.

– Да знаю я, знаю, – вздохнула Диана. – И ты, конечно, права. Но мне так осточертели и мамаша, и Мэг, что в голове постоянно крутится эпизод, где отдает концы либо одна из них, либо обе разом!

У Молли зазвонил телефон, и Диана, соскочив со стола, скрылась в своем кабинете. Лениво опустившись в кресло, она уставилась в окно на глухую стену соседнего дома. «Вот так же и я – бьюсь лбом об стенку!» – мрачно подумалось ей.

Внезапно на Диану напал чих. В горле горело, в носу щипало, значит, она вдобавок подцепила простуду!

В начале января Диана попыталась пристроить «Браун-стоун» на «Первую американскую студию», но ей отказали по той же причине, что и «Альфа»: «Эбботт и Синклер» не зарекомендовали себя как опытные комедийные сценаристы.

Диана снова чихнула, и тут зазвонил телефон. Агент Норин Сандерс сообщил, что актрисе предложили сниматься в сериале в Лос-Анджелесе и она подписала контракт.

– Да, конечно, я все понимаю, – мрачно отозвалась Диана. Синица в руках лучше журавля в небе. Нельзя винить Сандерс. Опустив трубку на рычаг, Диана большущими буквами вывела на обложке «Браунстоуна»: «Выкинуть за ненадобностью» – и швырнула папку в корзину для бумаг. Она так давно и подробно представляла, как Сандерс будет играть в ее шоу, что не видела в этой роли другую актрису.

Из носа потекло вовсю, и Диана устало подумала, что все могло обернуться еще хуже. К примеру, простуда перешла бы в воспаление легких.

– Я ухожу на съемки, – предупредила Молли, просунув голову в дверь. – Ты со мной? Или пошлешь вместо себя Ники?

– Ох, пусть лучше сегодня поедет Ники, – хрипло ответила Диана. – Похоже, мы упустили Норин Сандерс. – И она рассказала о последнем звонке.

– Ну что ж, идея «Браунстоуна» от этого не стала хуже. Не сдавайся. Мы подыщем новую актрису.

– Ну конечно. И станем белыми грибами среди поганок!

– Эй, детка, – ухмыльнулась Молли, – уж не надоело ли тебе быть писателем?

– Ап-чхи! Ни за что! Прости, Молли, я сегодня что-то не в себе.

– Ничего страшного. С кем не бывает! Завтра отлежись. Я позвоню.

Так и не заставив себя подняться, Диана осталась в кресле. Вошла Ники с переброшенным через руку пальто. В другой руке она держала сценарий.

– Я прочла. Еще вчера. Кажется, вы сегодня не в форме?

– Совсем не в форме, – уточнила Диана, утирая нос.

– Принести вам что-нибудь? – нерешительно предложила Ники. – Аспирин? Или что-то от простуды?

– Спасибо, – покачала головой Диана, – но лучше я сначала доберусь до дома, а потом примусь за лекарства. От этих таблеток у меня мутится в голове. А ведь надо еще закончить со сценарием.

– О'кей. Ну что ж, выздоравливайте!

– Спасибо, Ники. – Диана выдавила из себя приветливую улыбку. – Желаю хорошо поработать.

Они использовали для съемок на натуре пустующий склад на окраине Бруклина, и Диана радовалась, что не придется тащиться туда в таком состоянии.

Стараясь не обращать внимания на пульсирующую головную боль, она начала просматривать сценарий, полученный от одного из лучших их авторов. Сосредоточенно нахмурившись, Диана разбирала исправления, сделанные Ники, и вычеркивала одно за другим почти на каждой странице. У Ники удивительная способность взять превосходно звучавшую строку и превратить ее в нечто непотребное. Тем хуже для нее, ведь Ники отлично справлялась с окончательной правкой текста и корректурой. Она обладала цепкой памятью и талантом описывать детали, но ее вечно подводило неуемное желание писать самостоятельно. Диана, поначалу поощрявшая Ники, вскоре поняла, что не в состоянии выпестовать в ассистентке то, чем ее обделила природа, а именно ощущение живой речи.

В кабинет вплыла Хилари с загадочной улыбкой на устах. Одна из наследниц клана Бернардов, Хилари привлекала внимание высоким ростом, прямыми каштановыми волосами и вызывающе надменными манерами. Каждая деталь в ее облике, начиная от преувеличенно простого наряда до самоуверенных жестов, кричала о больших деньгах, которыми эта семейка владела уже не одно поколение.