Неоткрытая планета

Находки — их назвали конкрециями, что в переводе означает «сгущения», — тогда не вызвали ни у кого особого восторга. Куда более удивительные вещи открывал людям океан! Но когда повсюду стали обнаруживать буквально россыпи таких камней, точнее — руд, пришлось призадуматься.

Глубоководные фотоаппараты снимали дно, и оно выходило на снимках похожим на развороченную булыжную мостовую. Открытые месторождения, разбросанные под водой куски руды нашли и в наших морях, и в Атлантике, и в Индийском, и в Тихом океанах. Подсчитали: в одном только Тихом океане лежит девяносто миллиардов тонн великолепной железо-марганцевой руды. А во всем Мировом океане ее накопилось не менее трехсот или даже трехсот пятидесяти миллиардов тонн.

Находки новых подводных месторождений не заставляют себя ждать. Маленькая лодка на глубине километра обнаружила, например, у Американского побережья целую террасу, покрытую превосходной марганцевой рудой. Механической рукой подняли увесистый образец — весом сто килограммов! Пусть не все куски будут столь крупными, но их там достаточно, чтобы окупить затраты.

Энтузиасты уже сейчас мечтают переместить индустрию — горно-металлургическую, а может быть, и атомную — на материковый склон, построить подводные города.

Откуда взялась в океане руда?

— Вероятно, железо, марганец, никель сумели как-то осадиться из морской воды на протяжении длинной вереницы веков, — говорят одни ученые.

— Нет, — возражают другие, — конкреции образовались из рудоносных вулканических растворов, которые просачивались под действием высоких давлений на дно океанов и морей из недр.

— А быть может, их сделали бактерии, которые извлекали различные элементы из воды. — Так отвечают на вопрос третьи.

Каким бы путем ни образовались подводные залежи руд, инженеров волнует иное. Как добыть скрытые водной толщей богатства? Отсасывать их насосами, подобно тому как забирают рыбу вместе с водой? Или пустить по дну самоходные установки, чтобы механические руки роботов поднимали железо-марганцевые куски? Или собирать драгами, подобными тем, какие служат океанографам для взятия проб грунта и ловли придонных животных? Драга, по-видимому, пригодится для работ на не слишком больших глубинах.

Сейчас предложены различные варианты сборщиков конкреций. Их будут либо поднимать на надводное судно, либо подавать по трубопроводу, либо пошлют за ними ныряющий рудовоз-автомат. Он сможет забирать в свои трюмы руду и доставлять ее на поверхность.

Вероятно, первое, с чего начнут освоение дна, и будет сбор руды, раскиданной по всему океану. Американцы уже приступили к нему. Руда лежит и в наших морях, где, кстати, не столь уж большие глубины: в Баренцевом, например, до шестисот метров.

Как бы то ни было, а экономисты подсчитали, что сбор руды на дне океана себя оправдает. Теперь слово за конструкторами, которые должны придумать самый удобный и дешевый способ добычи руд из-под воды.

На дне осаждаются чистые металлы. Их приносят реки, их выбрасывают подводные вулканы, их добавляет космическая пыль, — микрометеориты, попадающие в океан. На каждом квадратном километре — десятки тысяч тонн! Если эти подсчеты верны, одно судно с землечерпалкой добывало бы тысячу тонн металла в день из разрыхленной предварительно породы.

Красная глина с океанского дна… В ней так много меди и алюминия, что и записать запасы цифрами нелегко. Тысячи и сотни тысяч миллиардов тонн! Это по очень скромным подсчетам, лишь по самой приближенной оценке.

В песке из прибрежной полосы океанов само море накопило ценнейшие редкие элементы, за которыми так усиленно охотятся геологи.

Веками вода разрушает берега морей и океанов и уносит частицы легких пород. Те, что потяжелее, остаются у побережья. Вот тут-то и накапливается драгоценный песок. В нем цирконий, гафний, ниобий и другие представители семейства редких элементов, которые ценятся техникой не дешевле золота.

И добыча их уже идет. Больше половины всего циркония добывают зарубежные страны у берегов Австралии. На берегах различных морей и крупных озер скопились огромные залежи черных песков. Шторм и прибой возвращают речные наносы, в которых очень много железа. Песчаные открытые «рудники» — дешевое и притом почти неистощимое сырье. Реки и моря все время пополняют его запас.

В прибрежных месторождениях нашли почти все химические элементы.

В прибрежной отмели иной раз находили алмазы. Похоже, что и это — дары подводных недр, кимберлитовые трубки выходят и на дно. В Дании построено даже специальное судно, которое землечерпалкой поднимает породу, добывая оттуда драгоценные камни.

Было получено прямое доказательство того, что на дне моря есть громадные залежи урана. Для этого не пришлось брать пробу грунта или опускаться со счетчиком на батискафе. Рассказала о подводном уране… глубоководная рыба, пойманная близ Филиппинских островов.

Она оказалась сильно радиоактивной. Видимо, жизнь ее протекала по соседству с урановым гнездом. Объяснение вполне вероятное: не исключено, что внутреннее тепло Земли вызвано радиоактивным распадом.

Где-то на больших глубинах находятся эти тепловые очаги. Один из них, возможно, очутился вблизи океанского дна. Интересно, что радиоактивность не погубила рыбу, хотя рыба могла бы погубить человека, съевшего ее. Известно, что животные куда выносливее человека. Они переносят в сотни раз большую дозу облучения.

Итак, уран… Но подо дном морским — и нефть, и горючие газы.

Вероятно, морские запасы нефти и газа намного превосходят сухопутные. Их открыли в Северном море, где уже началась «нефтяная лихорадка». Их обнаружили в Ледовитом океане. Нефть, возможно, есть у сахалинских берегов.

Морская нефтедобыча теперь не редкость. Каспий у нас — едва ли не самый известный и характерный пример. Города-острова на сваях, целые поселки в море… В поисках нефти геологи должны будут все дальше и дальше уходить от берегов. От нескольких десятков метров нефтяники Каспия дойдут до сотни. Техника морского бурения дает возможность уверенно двигаться на такую глубину.

В океанических недрах можно встретить даже… пресную воду. Бывало, что из пробуренных близ побережья скважин начинали бить фонтаны артезианских вод, скрытых под водой соленой. Ключи со дна поднимаются и сами на поверхность. Так что не только опреснительные установки появятся со временем в море, но и «промыслы» дефицитной пресной воды.

У подводных геологов нет еще широко развитой техники, и завоевание глубин — дело будущего, но будущее это не за горами. Отчасти оно уже стало настоящим. Уже появляется исследовательский флот практически для всех глубин — малых, средних, больших и самых предельных.

Необъятно поле для работы морских геологов. И хотя многое сделано ими, предстоит сделать еще больше. Морской геолог сегодня, изучая большие глубины, подобен слепому, который лишь ощупью и вдобавок зачастую случайно находит на дне то, что его интересует.

Правда, в его распоряжении приборы, приносящие пробы с любых глубин, и фотоаппараты, делающие там снимки. Правда, подводное телевидение обещает проникнуть куда глубже, чем теперь. Но, видимо, исследовать дно с тем же размахом, с каким геологи исследовали сушу, можно будет только тогда, когда появятся разведчики глубин — автоматические и с человеком на борту.

Предложен, например, интересный аппарат — батиандр, что в переводе означает «человек на глубине». Инженеры-судостроители М. Диомидов и А. Дмитриев решили поместить человека не в жесткий неудобный футляр, имеющий форму тела, а в более удобную просторную шаровую оболочку. Батиандр, по существу, — одноместная батисфера или самоходный скафандр.

Он сможет самостоятельно плавать — для этого у него есть водометные двигатели. На дне он станет на специальные ноги-захваты. Есть у батиандра механические руки, которые управляются изнутри. А «потолок» такого водолаза доходит до одиннадцати километров — ему будут доступны все глубины Мирового океана.