Страница 9 из 10
Леня коршуном бросился к коляске и мощным рывком втащил ее обратно на тротуар. Мотоцикл, рыча и кашляя мотором, пронесся мимо и тут же скрылся за поворотом.
– Ох! – Женщина вытерла пот со лба, лицо ее снова порозовело. Она нагнулась над коляской, убедилась, что ребенок не пострадал и даже не проснулся, проворковала что-то ласковое и только после этого повернулась к Маркизу.
– Как я вам благодарна! – проговорила она искренне. – Если бы не вы… я просто не знаю, что бы могло случиться!
– Да уж, от этих мотоциклистов одни неприятности! – Маркиз бросил неприязненный взгляд в ту сторону, откуда еще доносился затихающий рев мотора. – Мало им того, что они своей собственной жизнью рискуют, они и другим людям угрожают!
– Да что – людям! – подхватила женщина. – Этот подонок мою лапочку чуть не задавил! Утеньки, моя синичка! Моя трясогузочка! Не бойся, бабуля не даст тебя в обиду! – и она ласково засюсюкала, наклонившись над коляской.
Маркиз тоже заглянул в коляску и увидел довольно обыкновенного ребенка, который мирно спал, не обращая внимания на царящее вокруг него волнение.
– Какая хорошенькая девочка, – проговорил он, придав своему лицу умильное выражение.
– Девочка?! – Марина Константиновна возмущенно повернулась к нему. – Где вы видите девочку?
– Ох, извините! – Леня на мгновение растерялся. – Вы сказали – лапочка, синичка, вот я и подумал…
– Глупости какие! Мало ли как я его называю? Меня вот в детстве называли зайчиком – это что, значит я была мальчиком, а потом провела операцию по перемене пола? Вы что – не видите, что это парень? Сразу понятно, что вы ничего не понимаете в маленьких детях! Это же пацан! Мужичок! Настоящий мужчина! – и она снова нежно защебетала, склонившись над коляской.
– Извините! – повторил Маркиз. – Я в первый момент не разобрался, но теперь ясно вижу, что это мальчик! Но позвольте заметить, хоть он и мальчик, но он удивительно похож на вас!
– Вы находите? – Голос Марины Константиновны потеплел, на щеках проступил румянец.
– Я просто уверен! Вы посмотрите – этот лобик, эти щечки… ну просто ваша уменьшенная копия!
– Да, мне тоже так кажется! – Женщина счастливо зажмурилась. – Это у него глазки закрыты, а когда он проснется, вы еще не то увидите… глазки у него точно мои!
– И носик! – добавил Маркиз проникновенно, хотя крохотную розовую пуговку еще и носом-то назвать можно было только с большой натяжкой.
– Да, вы правы! – радостно подхватила женщина. – Вы не представляете, какое это счастье – внук! Я только сейчас поняла, зачем родила сына! Растила его одна, мучилась, не спала ночами!
– Зачем же? – переспросил Леня.
Хотя ответ был ему ясен, он должен был доставить Марине Константиновне удовольствие.
– Чтобы он подарил мне моего ангелочка, моего Глебушку! – И она снова заворковала над коляской.
Посюсюкав над ней минуту-другую, она заметила, что Маркиз все еще не уходит, повернулась к нему и проговорила:
– Еще раз огромное вам спасибо! Я вам так благодарна! Я вам чем-то могу помочь?
– Вы знаете – да! – Маркиз внимательно пригляделся к ней. – Вы случайно не Марина Константиновна Свиридова?
– Да, это я. – Женщина подозрительно взглянула на него. – А вы кто такой? Откуда вы меня знаете?
– Я расследую исчезновение вашего бывшего шефа, Павла Николаевича Стрешнева…
– Вы? – Женщина еще больше насторожилась. – Вы совершенно не похожи на милиционера… то есть на полицейского!
– А разве я сказал вам, что я из полиции?
– Вы сказали, что расследуете дело…
– Совершенно верно! Я – дознаватель страховой компании, с которой работает банк, где Стрешневы держали свои деньги. Думаю, вы знаете, что большая часть денег пропала, и мне поручено выяснить обстоятельства этого дела…
– Ах, страховая компания… – Выражение лица Марины Константиновны снова переменилось. – Да что же я с вами так разговариваю?! Вы спасли моего Глебушку, а я к вам с недоверием…
Женщина вздохнула:
– Понимаете, после того как пропал Павел Николаевич, у меня были большие неприятности… меня уволили… жена Павла Николаевича была ко мне так несправедлива! Она бросила мне в лицо совершенно беспочвенные обвинения! Она назвала меня… я даже не хочу повторять эти слова!
– Ну… – осторожно сказал Леня, – нельзя судить женщину в ее положении слишком строго. Она ведь потеряла многое… И так неожиданно…
– Возможно, вы правы, – сухо согласилась бывшая секретарша. – Хотя теперь я ей, пожалуй, даже благодарна – ведь благодаря тому что она выгнала меня с работы, я могу проводить больше времени с моим птенчиком, моим зайчиком, моим Глебушкой… – Она снова склонилась над коляской и заворковала, потом опомнилась и проговорила, покосившись на Маркиза:
– Не знаю, зачем я вам все это рассказываю, вы здесь совершенно ни при чем! Задавайте мне любые вопросы, я постараюсь помочь вам всем, чем могу!
Она огляделась по сторонам и добавила:
– Я бы вас пригласила домой, но мне нужно еще погулять с Глебушкой, хотя бы час…
– Конечно, я понимаю! – заторопился Маркиз, сознавая, что железо надо ковать, не отходя от кассы, и учитывая переменчивый характер собеседницы. – Я с удовольствием прогуляюсь с вами! Тем более такая хорошая погода…
Марина Константиновна покатила коляску по тротуару, с гордостью поглядывая на встречных женщин соответствующего возраста. Маркиз пошел рядом с ней, задавая вопросы:
– Скажите, каким человеком был Павел Николаевич? Вы как его секретарь должны были знать его лучше всех…
– Почему – был? – покосилась на него женщина. – Не нужно употреблять это слово – был, еще сглазите. Павел Николаевич – замечательный человек! Он всегда был ко мне внимателен, помнил о моем дне рождения, делал мне небольшие приятные подарки, не заставлял перерабатывать… Да, вы правы, я очень хорошо знала его… то есть знаю… – Она смешалась. – Ведь я работала с ним много лет… Вот что я вам скажу – эта женщина, его жена, совершенно о нем не заботилась! Их брак… в общем, она жила для себя, он много работал, а она…
– Вот как? – заинтересованно переспросил Маркиз. – Так, может быть, у него был кто-то еще? Какая-то другая женщина?
– Что?! – В голосе Марины Константиновны зазвучало праведное возмущение. – Это сплетни! Это беспочвенные слухи! Уверяю вас – у него не было никакой другой женщины! Уж я-то непременно заметила бы, если бы что-то было!
– Сплетни? – Маркиз изобразил сомнение. – Но ведь была женщина в банке… она исчезла вместе с Павлом Николаевичем, в тот же самый день, значит…
– Ничего это не значит! – перебила его собеседница. – Мало ли что болтают!
Из коляски донесся тоненький писк. Марина Константиновна всполошилась и защебетала:
– Проснулся мой маленький! Проснулся мой ангелочек! Глупая бабушка тебя разбудила!
Она принялась покачивать коляску, вполголоса напевая:
– Баю-баю-баиньки, приходили заиньки… приходили заиньки, нам мешали баиньки…
Через минуту женщина удовлетворенно кивнула и вполголоса проговорила:
– Заснул! Пойдемте вон туда, в сквер, поговорим… там нам никто не помешает!
Они перешли дорогу (на этот раз без эксцессов) и устроились на скамейке в сквере. Марина Константиновна убедилась, что ее внук крепко спит, и повернулась к Маркизу:
– Так вот что я вам скажу… кстати, извините, я не расслышала, как вас зовут.
– Леонид, – представился Маркиз.
– Так вот, Леонид, вы правы: я хорошо знала Павла Николаевича, я проработала с ним рядом много лет. И я точно вам скажу – у него не было никакого романа.
Она сделала небольшую паузу, заботливо взглянула на внука и продолжила:
– Если у мужчины начинается новый роман – это трудно не заметить. Он очень меняется: начинает тщательнее одеваться, что-то меняет в своей внешности. Например, никогда не носил галстуки – и вдруг купил сразу три… или что-нибудь еще более радикальное. Допустим, никогда не делал даже простую зарядку – а тут вдруг записывается в бассейн и тренажерный зал… Наблюдательная женщина непременно это заметит!