Вторая попытка

—

Тогда я просто умываю руки, — заявила Лоис. — И никогда не жди от меня…

—

От тебя никто ничего не ждет, Лоис. Закрой рот, — отповедь Харви прозвучала неожиданно резко.

Лоис метнула на мужа изумленно-яростный взгляд и проглотила готовые сорваться с языка слова. Потом она гневно взглянула на дочь, но та встретила ее взгляд с упрямым спокойствием. Лоис пришлось отвернуться. Наконец она выпрямилась на сиденье, глядя перед собой с видом оскорбленной добродетели.

—

Спасибо, па, — поблагодарила Ли, выбираясь из машины, остановившейся у дома Диллонов.

Харви Джексон достал ее чемоданы из багажника и донес их до двери.

—

Ли, в горе и в радости Чед остается твоим мужем. Ты правильно поступаешь, девочка моя. Можешь на меня рассчитывать!

—

Да, я знаю, — она поцеловала отца в щеку. Наклонившись к дверце, Ли попрощалась с матерью:

—

До свидания, мама, — но ответа не получила, да она его и не ждала. Ее мать теперь долго будет дуться. Лоис нелегко прощала неповиновение.

Ли помахала родителям на прощание и повернулась к дому. Диллоны уже ждали ее на крыльце. Амелия широко улыбалась. Она подошла к невестке и взяла у нее Сару. Стюарт извинился, что не может помочь с чемоданами. Он уже отстегнул протез и теперь опирался на костыль. Ли торопливо вошла в дом.

Несмотря на протесты Амелии, Ли помогла убрать то, что не успела убрать приглашенная прислуга.

—

Я велела им всем — поставщику, флористу, всем — приехать завтра, — сказала Амелия. — Они все поняли, потому что Чеду пришлось внезапно уехать.

Они мыли стаканы для пунша на кухне. Стюарт смотрел очередной футбольный матч, Сара прыгала у него на коленях.

—

Я предала Чеда, Амелия, — спокойно сказала Ли. — Когда он больше всего нуждался в моей поддержке, я не стала его поддерживать. Боюсь, что я его разочаровала.

—

Он все понимает и любит тебя, Ли. Что ж, ты погорячилась, детка, но тебя тоже можно понять. Он знает, что ты его любишь.

Ли так хотелось в это поверить. Она с тревогой взглянула на свою свекровь.

—

Вы правда так думаете?

Амелия похлопала ее по руке.

—

Я не думаю, я знаю. Я не собираюсь быть назойливой свекровью и совать свой нос куда не просят, но если тебе захочется поговорить, я умею хорошо слушать.

Ли нашла в себе мужество, но оно подверглось серьезному испытанию, когда в новостях стали рассказывать о пожаре в Венесуэле. Там был настоящий ад. Сгорело столько нефти, что пожар стал первоочередной новостью на всех каналах.

К счастью, Ли смогла занять себя работой в торговом комплексе. Надо было снять рождественские украшения и проследить за тем, чтобы их сложили и упаковали как следует. Человек, которого она наняла на свое место на период медового месяца, уехал из города второго января. Прибыли горшки с цветами, которые должны были заменить отцветшую пойнсеттию, и их необходимо было пересадить в вазоны и расставить по всему торговому комплексу.

Жители «Сэддл Клаб Эстейт» сами должны были снять украшения и убрать их. Ли наняла двоих студентов, чтобы они помогли ей с этим в доме Чеда. Она показала место в гараже, куда следует все сложить. Ли ждала, чтобы студенты закончили работу, и стояла возле верного пикапа, поглаживая облупившуюся краску, вспоминая.

По вечерам становилось особенно тяжело.

Амелия наслаждалась тем, что ей приходится присматривать за Сарой в течение дня, хотя Ли предложила отвозить девочку в город к миссис Янг, пока она на работе. Но это предложение было встречено бурей протестов. Стюарта, казалось, совершенно не раздражает появление еще двух женщин под его крышей, тем более что на управлении скотоводческим ранчо это никак не сказывалось.

Из Нью-Мексико налетела снежная буря, температура упала, земля скрылась под толстым слоем снега, и кормить огромное стадо стало труднее. Жизнь в не привыкших к таким снегопадам городах Техаса замерла. Скоростные шоссе были закрыты. Школьники и служащие получили неожиданные каникулы. Все нормальные люди сидели по домам.

На второй день заточения Амелия и Ли готовили на кухне сливочную помадку. Стюарт вернулся с улицы совершенно замерзший, раскидав сено своему стаду. Он смотрел телевизор в гостиной, с нетерпением дожидаясь, пока лакомство будет готово. Мистер Диллон был сластеной, как и его сын.

—

Ли, Чед будет любить тебя всю жизнь, если ты научишься ее делать. Этот парень может съесть целый фунт в одиночку, — говорила Амелия, опуская кусочек помадки в холодную воду. — Теперь смотри внимательно. В этом весь секрет. Ты должна убедиться, что помадка как следует застыла…

—

Ли, Амелия, быстрее идите сюда, — позвал их Стюарт. Что-то в его голосе заставило женщин забыть о помадке и бегом броситься в коридор. Первая мысль Ли была о том, что что-то случилось с Сарой, но одного взгляда ей хватило, чтобы увидеть ребенка, мирно спящего на ковре.

—

Стюарт… — начала было Амелия, но муж ее прервал.

—

Тс-с, слушай, — он указал рукой на телеэкран.

Диктор рассказывал о пожаре в Венесуэле, о том, что огонь продолжает распространяться и что с ним не могут справиться уже больше недели.

—

Несмотря на все усилия специалистов из «Фламеко», огонь остановить не удается. Сегодня ситуация стала не просто серьезной, а критической, когда взорвалась цистерна с тысячами баррелей сырой нефти, стоящая в ряду других таких же цистерн. Соображения безопасности не позволили нашим операторам и журналистам подойти ближе, чем на две мили, поэтому подробности неизвестны.

Известно, что в результате взрыва пострадали люди, но пока мы не располагаем информацией ни о количестве пострадавших, ни о том, кто именно пострадал. Мы вернемся к этой теме, как только получим свежую информацию. А теперь продолжаем нашу программу…

Стюарт взял дистанционное управление и отключил звук. Ли, словно зачарованная, смотрела на женщину, выигравшую холодильник и прыгавшую от радости, пытавшуюся поцеловать ведущего телешоу и чуть не удушившую его шнуром от микрофона. Для Ли в этом ликовании было что-то непристойное… Можно ли так веселиться, когда люди обожжены, ранены или… умирают.

Диллоны были достаточно чуткими людьми и не стали утешать ее банальными фразами. Ли прекрасно понимала, как волнуются родители Чеда.

Потекли тоскливые часы. Никто не мог найти себе занятие, ни у кого не было желания есть, но когда Амелия позвала к столу Стюарта и невестку, они откликнулись без промедления. Хоть какое-то занятие — сидеть за столом…

Когда вскоре после шести зазвонил телефон, все трое встревоженно переглянулись. Каждому хотелось увидеть выражение уверенности и покоя на лице другого. Стюарт, тяжело опираясь о костыль, пошел к телефону.

Он говорил спокойно, не повышая голоса, но Амелия и Ли поняли, что звонок касается Чеда. Когда Стюарт появился на пороге, их худшие опасения подтвердились.

—

Чед ранен. И еще несколько человек тоже. Их самолетом переправили в Хьюстон. В общем, они уже скоро будут в больнице.

Ли зажмурилась. Она крепко сцепила пальцы, лежавшие на коленях.

—

А больше ничего не известно?

—

Я не знаю, что именно с ним произошло и насколько серьезно он ранен. Звонил чиновник из венесуэльского министерства. Его английский ничуть не лучше моего испанского. Мы можем позвонить в компанию, но не думаю, что в штаб-квартире на данный момент известно больше. Нам остается только…

—

Нет! Я поеду туда, — заявила Ли и направилась к лестнице.

—

Ли, — остановила ее Амелия. — Ты не можешь ехать. Неизвестно, что тебя там ждет. Я не отпущу тебя в Хьюстон одну. И потом, такая погода… — Засыпанные снегом поля говорили сами за себя. На ветках пеканового ореха застыл лед. — Дороги и аэропорты закрыты, ты только потеряешь время…