Вторая попытка

— Я сейчас вернусь.

Мужчина перепрыгнул через борт пикапа, и Ли невольно отметила про себя, с какой ловкостью он двигается, несмотря на высокий рост и внушительные размеры. Когда он снова предстал перед ней, ее ночная рубашка свисала с его плеча, словно тога римлянина. Он протянул ей коробку с косметическими салфетками.

— Эту газету я купил только сегодня утром.

Как-то раз я видел в кино, что газеты могут пригодиться при родах. Что-то там такое говорили, будто на них нет бактерий. В любом случае, может быть, вам захочется подстелить ее… гм… вниз. — Мужчина протянул Ли сложенную непрочитанную газету, быстро повернулся к ней спиной и снова спрыгнул с машины.

Ли сделала так, как он ей сказал, сгорая от стыда. Но ее смущение немедленно исчезло, сметенное новой волной боли. Мужчина тут же оказался рядом, встал на колени возле нее и взял ее ладонь в свои.

Женщина дышала и смотрела на часы на его левом запястье. Они были из нержавеющей стали со множеством делений и очень громко тикали. Дорогой сложный механизм никак не вязался с заляпанными грязью ковбойскими сапогами и грязной одеждой. Взгляд Ли остановился на длинных тонких пальцах незнакомца, и она увидела, что обручального кольца он не носит. Неужели ее ребенка примет мужчина, который не только не был доктором, но которому к тому же не доводилось становиться отцом?

— Вы женаты? — спросила Ли, когда боль чуть отпустила.

— Нет. — Мужчина снял ковбойскую шляпу и бросил на пол. Волосы у него оказались темными и длинными.

— Тогда эта ситуация должна быть для вас просто ужасной. Простите, что так получилось. Я очень сожалею.

— Да что там! Мне приходилось бывать в переделках и посложнее.

Он одобряюще улыбнулся ей, сунул руку в задний карман джинсов, достал косынку-бандану и повязал ее, чтобы пот не заливал ему глаза. И Ли с изумлением увидела, насколько мужчина красив. Он расстегнул рубашку, пытаясь хоть как-то спастись от жары. На загорелой груди вились мягкие темные волосы. Чувственные губы крупного рта были приоткрыты, ровные зубы были ослепительно белы.

Мужчина достал салфетку и вытер пот со лба Ли.

— Только в следующий раз выбирайте денек попрохладнее, — поддразнил он женщину, пытаясь вызвать ее улыбку.

— Это все Дорис Дэй, — сказала Ли.

— Не понял?

— Был такой фильм с Дорис Дэй в главной роли. Джеймс Гарнер играл роль ее мужа. В фильме он был акушером. Арлен Фрэнсис рожала в «Роллс-Ройсе», а Дорис Дэй помогала ему принимать ребенка.

— Это тот самый фильм, в котором он въехал на своей машине прямиком в бассейн?

Ли рассмеялась.

— Точно!

— Кто бы мог подумать, что этот фильм станет учебным пособием? — Мужчина вытер салфеткой шею Ли.

— Как вас зовут?

— Чед Диллон, мэм.

— А я Ли Брэнсом.

— Рад познакомиться, миссис Брэнсом.

Когда началась следующая схватка, было уже

не так ужасно, потому что умелые руки Чеда массировали ее вздувшийся болезненный живот. Схватка не прекращалась, и Чед сказал:

— По-моему, уже скоро. Какая удача, что у меня в кабине есть термос с водой. Я смогу вымыть руки.

Он принес воду и тщательно смыл грязь с рук.

— Чем вы сегодня занимались? — тактично поинтересовалась Ли, пытаясь выяснить, где он сумел так перемазаться.

— Я возился с мотором самолета.

Так, значит, он механик. Забавно, а ей не показалось, что он так уж силен в технике…

— Вам лучше снять нижнее белье, — мягко сказал Чед.

Ли закрыла глаза. Ей было стыдно смотреть на него. Если бы только Чед не был таким привлекательным мужчиной, может быть, она бы не так смущалась.

— Не стоит меня стесняться. Раз уж так все вышло, мы должны помочь ребенку появиться на свет — это главное.

— Простите, — пробормотала Ли. Она подняла платье. Из-за жары она не стала надевать лифчик и колготки, так что ей нужно было снять только трусики. С помощью Чеда она избавилась от них.

— Может быть, вам будет лучше без сандалий? — спросил он.

— Нет, они не мешают, Чед… — И Ли снова вскрикнула от боли.

Он быстро наклонился.

— Я вижу головку, — с довольным смешком объявил Чед. — Что вы теперь должны делать, мэм? Тужиться, или как это называется?

Тяжело дыша, Ли тужилась изо всех сил.

— Очень хорошо, — подбадривал ее Чед. — Вы отлично справляетесь, мэм. — Его низкий спокойный голос лился словно бальзам на ее истерзанные внутренности. — Уже очень скоро, Ли. — Чед снова вытер ей пот салфеткой. Бандана, которую он повязал, тоже промокла от пота. Тыльной стороной руки он вытер переносицу.

Волосы на груди завились колечками.

Он быстро достал складной нож из кармана, вымыл его водой из термоса, а потом отрезал тоненькую бретельку от ночной рубашки Ли.

— Вы просто удивительная женщина, вы знаете об этом? Многие бы сейчас орали во все горло и проклинали бы весь белый свет. Вы самая отважная женщина из всех, кого мне доводилось встречать.

«Нет, нет, никакая я не отважная!» — хотелось крикнуть Ли. Он не должен считать ее такой. Она обязана рассказать Чеду, какая она на самом деле трусиха. Но Ли не успела произнести ни слова, Чед заговорил снова:

— Ваш муж будет вами гордиться.

— У… У меня нет мужа, — пролепетала она сквозь стиснутые зубы, потому что боль снова не давала ей дышать.

Чед в изумлении уставился на нее, но искаженные мукой черты ее лица встревожили его. Он посмотрел вниз, и его глаза засияли от радости.

— Вот так, просто замечательно. Еще чуть- чуть. Головка вышла! — воскликнул он. — Давайте, Ли, вы отлично справляетесь. Сейчас появятся плечики. Вот и они. Все! Слава богу! — Его умелые руки приняли новорожденного, который тут же захныкал. — Ну-ка, посмотрим, кто тут у нас. Ага, замечательная красивая девочка!

— Слезы облегчения текли по щекам Ли. Она смотрела на склонившегося над ней мужчину.

— Я хочу взглянуть на нее, — еле выговорила она. — С ней все в порядке?

— Она… Она само совершенство, — с гордостью сказал Чед. — Одну минуту, я только перевяжу пуповину. — Ли почувствовала, как крошечные кулачки и пятки колотят ее, когда Чед положил ребенка ей на живот. — Как вы себя чувствуете? — с тревогой спросил он через мгновение. Он не поднимал головы, полностью сосредоточившись на том, что делает. На носу у него повисла капелька пота.

— Я чувствую себя замечательно, — устало отозвалась Ли.

— Вы и выглядите замечательно.

Наклонившись над ней, Чет промокнул рукавом рубашки пот на ее лице. Наконец он поднял красного, мокрого, извивающегося, попискивающего младенца и приложил к груди Ли.

— О, Чед, спасибо. Господи, она же настоящее чудо!

— Да, она прелесть! — Его голос прозвучал напряженно.

Выражение нежности в ее глазах снова сменилось выражением боли. Она снова почувствовала тянущую боль и застонала.

— Вот теперь все в порядке, — Чед завернул послед в газету.

— Да.

Острый нож резал тонкую ткань ночной рубашки. Малышка попискивала у ее груди. Ли больше не ощущала жары. Она чувствовала только хрупкое тельце ребенка, которое прижимала к себе. Ее пальцы легко касались тельца малютки. Она пересчитала пальчики на ручках и ножках, поцеловала родничок на голове дочки. Ее дочь! Ли, потрясенная и счастливая, пыталась осознать, что это крохотное, но совершенное создание вышло из ее тела.

Чед положил прокладку из ночной рубашки между ног Ли и закрепил самодельным поясом на талии.

— Так странно, что у меня больше нет огромного живота, — удивленно сказала она.

Чед хмыкнул:

— Вам повезло, что все прошло так быстро. Ну как, теперь вам полегче? Ничего не болит?

Только сейчас Ли ощутила пульсирующую боль в спине.

— Нет-нет, все в порядке, — торопливо ответила она, но поняла, что обмануть Чеда ей не удалось.

— Я должен доставить вас обеих в больницу, и как можно быстрее. — Чед словно разговаривал сам с собой.

Он надел на нее платье и смущенно протянул смятые трусики.

— Если вы возьмете малышку на руки, я смогу понести вас. — Он осторожно подхватил женщину под колени и под спину. Через несколько секунд Ли уже сидела на пассажирском сиденье своей малолитражки. Она задыхалась от духоты.