Дикие собаки

Блин. Он создаёт мне трудности, а я их преодолеваю. Это даже не армянский комсомол, это вообще неизвестно что!

— Вот скажи, оно мне надо, а?

— Надо, сынок,[5] надо. Во-первых, ты Старшего Рода, во-вторых, иирбит джыл нахыт врать не будет. Курухан не может без Улахан Тойона — это Закон Отца Основателя, а других людей нет. И, в-третьих, ты думаешь по-другому, не так как все. Это надежда на то, что ты увидишь решение там, где мы видим тупик. Пока ты прикроешь мне тылы, а я буду готовить освобождение правого берега Сары Су. Мы уперлись в мосты. Ни они не могут их взять, ни мы отбить. Так и стоим друг против друга. А на западе, возле Алтан Сарая тоже не всё гладко. Недооценил я потомков Омогоя. Не говоря уже про остальных Тойонов.

Умеет он обнадёжить, нечего сказать. Понятно, что Тойонов он недооценил несколько в иную сторону, нежели вождей мятежников.

— Здесь чувствуется лапа Корейко, — пробормотал я, а вслух добавил, — и за какие такие кренделя я должен тут навоз разгребать, который мне покойный Алгый оставил? Что за буча между степняками и осёдлыми?

— Крестьяне совсем охамели. Хотят распахивать степи.

— Это везде происходит, или только в Курухане? — надо теперь выяснить, в какой густоты дерьмо я вляпался.

— В основном, в Курухане. Алгый всегда был озабочен этим противостоянием. Курухан — не очень богатая земля, как например, центральные провинции. Мало пастбищ. Горы, холмы, камни. Зато Курухан снабжает почти весь Харкадар рудой и металлом. Здесь самые богатые копи. Всё перекопали, пасти совсем негде, — с какой-то злостью сказал Тыгын.

Странно, он не воспринимает Харкадар в целом. Для него Степь — это главное, а города и сёла — это вроде бесплатного приложения к Степи. Интересно, а как считают в городах и сёлах? А тут ещё и шахтёры. Может я что-то упустил? И что ещё уважаемый вождь преподнесёт? Какую гадость?

Но гадостей на сегодня было достаточно. Тыгын сидел, опустив плечи, и было ясно, что старику тоже несладко приходится. Что, впрочем, после потери двух сыновей и не удивительно.

Он помолчал и произнёс:

— Закон Отца-основателя надо менять. Я уже отпустил Мастеров, — тут он улыбнулся и добавил, — только они никуда не едут. Некуда им ехать. Зато перестали ворчать, что угнетаю их. Ты тоже завтра отпусти.

— Радикально Закон мы менять не будем. Немного, только, чтобы снять напряженность. Иначе кое-кто может подумать, раз меняется Закон, так можно и вообще без власти Улахан Тойонов обойтись. Это сразу раздробленность, междоусобицы, — согласился с Тыгыном я. Подумал: «Феодализм и средние века. Нафик».

— Это ты верно сказал. Завтра начнут приезжать главы Родов, так ты увидишь самых умных. Вели-ка вина принести. А вечером начнётся той и будет идти половину луны, до самой свадьбы. Я тебе дам денег, потом отдашь. Дело дорогостоящее.

Принесли винца, мы приложились. Закусили фруктами.

— Хочу молодую жену взять, — внезапно сменил тему Тойон.

— Чем тебе старые-то не угодили?

— А потому что они старые. И вообще, слишком много о себе думают.

— Что, после лечения ретивое взыграло? — я чуть не заржал, но потом осёкся, вспомнил, как меня пёрло на секс после волшебной травы.

— Да, чувствую себя молодым. Горы сверну. Детей еще нарожаю. Ты, главное, не забудь, о чём я тебя просил. Добудь нам свежую кровь. Много. Побьют старых Тойонов, мы побьём мятежников, нужно будет новую власть, сильную, молодую. Мы с тобой ещё повоюем!

Двусмысленность этого утверждения я списал на легкое Тыгыново окривение. Но всё равно, надо с него стрясти какой-нибудь бонус.

— В общем так. Я тут подумал и решил. Раз ты меня в такую задницу засунул, без вазелина, заметь! То ты мне взамен отдашь Талгата с сотней бойцов и Арчаха.

— Зачем тебе сотня бойцов? Сейчас приедут бывшие бойцы Алгыя, будет у тебя войско.

— Вот с того войска и заберёшь сотню. Еще неизвестно, что там за удальцы, раз они своего Тойона профукали. Нет им веры у меня.

— Ну хорошо. Ты меня вообще обобрал. Внучку забрал, Ичила забрал, Арчаха забрал, и теперь Талгата забираешь? С кем я останусь?

Ну просто сирота казанская, а не Улахан Тойон.

— Ничего. Не оскудеет рука дающего. И вернётся ему сторицей благодарность потомков. Не зарастёт народная тропа.

Не поторгуешься — уважать не будут. Это тут традиция такая. Почти что закон.

— Ну, хорошо, уговорил. Забирай. И ещё. На свадьбу много народу приедет, да еще и старшие родов, да просто зеваки, и, потом твои будущие нухуры. Так что надо кочевать на родовые аласы Алгыя пораньше, чтобы успеть принести жертвы иччи.

— Хорошо, завтра с утра и поедем. Нечего тут в городе сидеть.

В общем, пока обманутый Тыгыном электорат не пришел в себя, надо сматываться, а здесь оставить Тыгыновых отморозков, что народ маленько попугали ужасами нашего городка.

Посидели, и будя. Пьянству — бой, и надо бы проверить, чем занимаются гринго. Ну да, и изъять стволы, пока друг друга не перестреляли. С гринго всё было в порядке. Они разместились в столовой, играли в шашки и ждали окончания моих переговоров с Тыгыном.

— Так, братцы. Оружие почищено?

В ответ мне нестройно что-то промычали.

— Не слышу!

— Так точно, Магеллан! — хором рявкнули удальцы.

— Что-то вы расслабились. Что-то вы нос повесили. Оружие и бронежилеты сдать в оружейку, трое остаются в поместье, остальным увольнительная в город до ужина. Завтра с утра едем осваивать новые просторы. Старшина Дохсун, распорядитесь.

Дохсун очнулся от своих мучительных дум и погнал пацанву по местам. Надо его напоить, стресс снять. Что-то не нравится мне его состояние. Или ему новые шевроны привесить? Покрасивше?

Я прошелся по территории поместья. По площади оно было почти вдвое больше Тыгынова, ну, дедушка у нас известный аскет. Домик-то каменный, кстати, не хухры-мухры. Хозпостройки шире будут, да и числом поболее. Любил покойник красивую жизнь, сразу видно. Только теперь до меня дошло, что я вместе со всякими проблемами хапнул всё имущество Рода Красного Стерха, включая движимое и недвижимое имущество. Это несколько примирило меня с окружающим неспокойным миром.

Я только теперь, после своих скоропостижных выборов, понял логику омогойских бандюков. Поднять бучу, на фоне беспредела пообещать всем навести порядок, и вполне себе легитимно избраться в Улахан Тойоны. Остальные Старшие Рода послать пешим ходом, потому что, по крайней мере, в трех из семи провинций сидели бы у них свои люди. Да, далеко идущие планы у них были. Потом, конечно же, ночь длинных ножей и устранение «виновных» и кровавых комиссарских опричников, что добавило бы популярности устроителям мятежа. Поэтому мне понятно, почему не разграблены поместья семьи Красного Стерха. Это всё имущество предполагалось исключительно для верхушки заговорщиков. А теперь всё осталось мне. Жаль, казначея повесили, надо нового искать. А теперь надо как-то прищучить нухуров покойника, иначе меня тоже ограбят. Как пить дать ограбят. Да-а-а. Не зря говорят, что от больших проблем можно избавиться, только приобретя ещё большие проблемы. Так и есть. Мечтал о богатстве? Получите и распишитесь.

Я экспроприировал самого лучшего жеребца из конюшен покойного Тойона, и мы с Тыгыном, в сопровождении охраны, выехали на городские улицы. Мои гринго строили городскую шантрапу, в общем, близился, по всем признакам, Золотой Век, ибо такого благолепия в человеках я не видел уже давно. Городские стояли смирно, на лицах видны были результаты знакомства с организованной молодёжной группировкой. Неохваченные педагогическим процессом явно проиграли и сейчас выслушивают всё, что о них думает простой степной народ. К вечеру, край завтра, следует ожидать притока молодёжи в наши ряды.

Я махнул рукой своим питомцам. Подбежал Семён.

— Сеня, давайте-ка переодевайтесь и припрягайте местных. Пробежитесь по городу, соберёте свежие сплетни, посмотрите, что творится в брошенных домах, короче, полную информацию. Местным пацанам объясните, кто такие гринго. Если хотят вступить в наши стройные ряды — пусть пашут.

5

Надо, Федя, надо!