Тигр Раджастхана

Проводник сказал, что тигр бродит где‑то близко, скорее всего, именно в той стороне, где скрылись слоны. Парень он был неробкого десятка и предложил мне последовать за слонами. Нет нужды говорить, что двигались мы с большой осторожностью. И все же у меня гора упала с плеч, когда я услышал, что гигантские животные с треском и шумом пробираются сквозь чащу значительно правее нас.

Вскоре мы вышли к месту, покрытому ползучими растениями. Двигаться здесь можно было только по охотничьей тропинке.

Казалось, что мы уже не обнаружим тигра. Поэтому, выйдя на поляну, я решил сделать небольшой привал. Но стоило нам выпить полбутылки пива и доесть последний бутерброд, как вдруг на другом конце поляны, ярдах в пятидесяти от меня, появился прекрасный тигр–самец. Пока я схватил мою винтовку, зарядил ее и добежал до полосы зарослей, его и след простыл. И хотя мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы добраться туда, но я услышал лишь отдаленное потрескивание ветвей: тигр уже продирался сквозь плотную чащу. Я вернулся на поляну, спокойно допил пиво и был вознагражден любопытным зрелищем: ленивый на вид питон, свернувшийся кольцом на ветке высоко над моей головой, молниеносным броском поймал пролетавшую мимо него белку.

Однажды я принял участие в успешной экспедиции по выслеживанию тигров. В качестве гостя Чандра Секхара я с двумя спутниками — навабом Jloxapy и Рагхупир Сингхом из Биссау, отправился на охоту в леса Дхоли Дхаит, расположенные в ста семидесяти милях от Джайпура.

Перед рассветом мы подошли к большому оврагу, где, по слухам, обитали два тигра. Нам удивительно повезло. Невдалеке, откуда‑то снизу, раздались любовные призывы тигра. Когда немного рассвело, мы увидели великолепного самца, распластавшегося на скале под нами. Он звал тигрицу, скрывавшуюся в густых зарослях на противоположной стороне оврага.

Рагхупир Сингх, не теряя времени, выстрелил. Пуля поразила зверя. Издав злобное рычание, тигр прыгнул по направлению к самке. По всей видимости, это произошло не потому, что он устремился к ней, полный тоски и отчаяния, а просто–напросто смотрел на тигрицу в тот момент, когда в него попала пуля.

Дно оврага было покрыто крупными валунами. Между камнями и по склонам виднелись густые заросли. Укрытие казалось почти идеальным, и я решил, что при сложившихся обстоятельствах лучше не идти по кровавым следам, оставленным раненым зверем. Наверняка, он сам вскоре истечет кровью.

Поэтому мы не стали спускаться в овраг до утра.

На следующий день, двигаясь по кровавому следу, мы нашли в кустарнике мертвого тигра. Когда его вытаскивали, труп был еще теплым.

Для некоторых охотников охота с махана на тигра лишена почти всякой прелести по сравнению с тем волнением, которое им доставляет преследование зверя пешком. Тем не менее я глубоко сомневаюсь в том, что пешее преследование когда‑либо станет широко распространенным способом охоты. Само собой разумеется, что его не следует рекомендовать ни для начинающих охотников, ни для тех, кто может промахнуться в решающий момент.

Махан с живой или мертвой приманкой под ним не единственное место, где можно подкараулить тигра. Хорошо выбранная позиция на дереве или скале над водопоем часто предоставляет блестящую возможность для выстрела, в особенности там, где мало водоемов. Кое–где с помощью такого метода охотятся на оленей, антилоп и других животных. Но там, где я вырос, ни один уважающий себя охотник–спортсмен не станет убивать дикое животное, пришедшее утолить жажду. Исключение делается только для хищников, которые не дают пить другим зверям. Устраивать засаду на оленей, кабанов или мелкую лесную живность, пришедшую к водопою — значит нарушать не только охотничьи правила, но и кодекс охотничьей чести.

Лично я в период засухи старался избегать такого рода охоты даже на леопардов и тигров. И все же однажды мне пришлось убить у водопоя тигра. Это был исключительно хитрый людоед и иного выхода у меня не оставалось.

Тигр был слишком осторожен и опасен для того, чтобы использовать против него загонщиков, и слишком хитер, чтобы привлечь его живой приманкой. Вид привязанного и брошенного на произвол судьбы животного сразу же вызывал у него подозрение. Он никогда не подходил к приманке. Даже когда на его дороге к водопою специально привязали теленка, тигр ушел и вообще стал держаться подальше от воды. Тем не менее я был уверен, что спустя некоторое время он все же вернется на водопой, и решил подкараулить его.

Однако это было легче сказать, чем сделать. У воды не было не только подходящего дерева для сооружения махана, но даже камня или кустарника, который мог бы обеспечить хотя бы минимальное прикрытие. После небольшого размышления я решил, что самое лучшее — это вырыть круглую яму четырех футов глубиной и трех в диаметре, а сверху на трех плоских камнях укрепить тяжелое деревянное колесо от повозки.

Вечером я залез с винтовкой в свою нору. Между колесом и землей оставался просвет высотой в девять дюймов, сквозь который я мог стрелять. Шикари тщательно замаскировали крышу моего убежища листьями и ветками кустарника. Потом все ушли, и я остался один.

Ночь была безлунная. Хотя стоял уже ноябрь, звезды сверкали, как бриллианты. Темнота мешала мне увидеть тигра, спускавшегося к воде. О том что тигр подошел к воде и находится в трех–четырех ярдах от меня, я догадывался лишь по громкому хлюпанью: зверь лакал воду. Напрягая зрение, я стал всматриваться в направлении звука и увидел неясный силуэт. Медленно подняв винтовку, я прицелился и включил фонарь, прикрепленный к стволу.

Да, прямо у воды стоял тигр собственной персоной. Как только вспыхнул свет, он повернулся и приготовился к прыжку. Глаза зверя горели в лучах света словно лампочки. Мне не оставалось ничего другого, как прицелиться, нажать на спуск и понадеяться на свое счастье. Мне повезло. Хотя лоб тигра не такое уязвимое место, как затылок или плечо, но в этот раз выстрел оказался смертельным. Тигр рухнул как подкошенный.

Я взял с собой фляжку и кое–какую еду для ночного бдения, так как решил остаться на месте до утра. Время от времени я направлял свет фонаря на мертвого тигра, чтобы отпугнуть шакалов. Но ни один из них не появился. Утром, когда за мной пришли шикари, шкура, верно служившая тигру–людоеду, была снята с него совершенно неповрежденной.

Ранее я уже упоминал, что тигры–самцы иногда на свою беду подходят к клеткам зоосада, где томятся тигрицы. Самца возбуждает и привлекает запах самки в период течки. Складывается впечатление, что чутье тигра — дар, более предназначенный для сношений с противоположным полом, чем для охоты или борьбы с противником.

На этой слабости тигра иногда играют охотники, используя растение, известное под названием балчар или индийский нард [34]. Его запах тигры, по–видимому, не отличают от запаха тигрицы.

Покойный махараджа Датия получил однажды у махараджи Гвалиора разрешение поохотиться на тигра во время двухдневного визита в Гвалиор. Как раз накануне поступило сообщение о том, что в двух милях южнее Такинпура бродячий тигр, давно уже снискавший себе дурную славу похитителя домашнего скота, растерзал корову. Не теряя времени, я сел в машину, чтобы осмотреть район и выбрать подходящее место для за–сидки.

На следующий день в сопровождении махараджи Датия и двух шикари я отправился в дорогу. С собою мы захватили домашнюю свинью, два небольших мешочка балчара и переносный махан. Уже в Такинпуре нам стало известно, что тот же самый тигр совершил еще одно нападение. Значит, он продолжает бродить в этом районе и можно надеяться на удачную охоту. Останки коровы по моему распоряжению были сохранены; их оставили лежать на открытом месте, в ста ярдах от которого рос большой баньян, окруженный густым кустарником. Там я укрепил переносный махан, тщательно замаскировав его. Тем временем мешки с балчаром замочили в воде. Когда они намокли и стали пахнуть тигрицей, два шикари потащили их на веревке — один на север, другой на юг. Я велел им протащить мешки хотя бы на милю, а затем вернуться по той же дороге. Убедившись в том, что свинья крепко привязана на открытом месте (в тридцати ярдах от махана), я отправился в гостиницу за махараджей.

34

Нард (Nardostachys jatamansl) — многолетнее травянистое растение in семейства валериановых. Корневище нарда обладает сильным и приятным ароматом. Из этого растения изготовляют так называемый благовонный нард для косметических и лечебных целей.