Страница 65 из 68
Подкрепившись, мы напились горячего чая, покурили и поехали ко мне в Эш-Шувайх. После стольких впечатлений приятно было отдохнуть дома, в привычной обстановке, чтобы на следующее утро вновь приступить к привычным обязанностям, к которым еще прибавились заботы и сборы, связанные с предстоящим отъездом на родину.
Сейчас мне хочется рассказать еще о двух интересных нефтеносных районах Кувейта, где мне довелось побывать по нескольку раз.
На юго-западе страны в нефтеносном районе бывшей Нейтральной зоны — Вафре, принадлежавшем «Америкен Индепендент Ойл Компани» («Аминойл»), я побывал трижды: в конце лета 1970 г., весной и осенью 1972 г.
Первая поездка в Вафру, куда мы с супругой отправились с близкими друзьями из нашего посольства, запомнилась благодаря следующему происшествию. Прогуливаясь по пустыне во время очередной остановки, моя жена услышала тихое шипение и увидела свернувшуюся клубком под высохшим низкорослым кустарником ядовитую кобру. Едва не наступив на нее, она в ужасе замерла. Потревоженная змея начала медленно уползать. В это время я подоспел к месту происшествия с камерой и с полутора метров успел сфотографировать ее.
Укусы змей в Кувейте — явление нередкое. Поэтому в крупных госпиталях (Ас-Сабах, Эмири и др.) созданы специальные центры, куда доставляются больные для введения противозмеиной сыворотки и проведения других лечебных мероприятий.
Последний раз я посетил Вафру 24 ноября 1972 г. вместе с двумя бедуинами, Саудом Саадом и Али Свээдом, неоднократно сопровождавшими меня в поездках в пустыню и хорошо знавшими эти места. 8-летнего сына первого я оперировал по поводу врожденной кривошеи, а 48-летнюю жену второго длительное время лечил в связи с остеоартрозами коленных суставов. Путешествие это, спланированное заранее и осуществленное не спеша, позволило не только еще раз осмотреть Вафру, по и побывать в соседних областях: западной (районы Эль-Каварис и Хабра-эс-Сур), южной (район Архийя) и восточной (богатые пресной артезианской водой пустынные районы Харсан и Эль-Хафира).
Выехав из Эль-Кувейта погожим ноябрьским днем, когда температура воздуха достигала 30–32 °C, мы устремились на юг вдоль побережья Персидского залива, миновали Эль-Фантас, Эль-Фахайхиль, Мина-эль-Ахмади и Эш-Шуайбу. Доехав по хорошему шоссе, ведущему в Саудовскую Аравию, до Мина-Абдаллаха, у полицейского участка мы свернули направо. Теперь наш путь лежал в юго-западном направлении. Автомашина неслась к Вафре. Встречных автомобилей было мало. Кругом пустыня. Однообразный унылый пейзаж. Иногда в виде черных островков виднелись стада неприхотливых коз и овец, которых пасли бедуины, постоянно перегоняя их из-за недостатка скудной растительности с места на место. Отъехав примерно на 30–35 км от Мина-Абдаллаха, мы увидели вдали, справа от нас удивительно красивую панораму Эль-Буркана — множество горящих, разбросанных на большой территории, гигантских факелов сжигаемого газа и устремленных ввысь в безоблачное лазурное небо столбов-исполинов темного дыма.
До нефтеносного района Вафра мы доехали часа через полтора. Перед нами открылся вид, в известной мере напоминавший окрестности Баку. Схожесть заключалась в устройствах, качавших нефть из недр земли. Громадные многотонные металлические механизмы, приводимые в движение автономными мощными дизельными установками (электропровод с опорами тянуть в эту даль экономически невыгодно), были разбросаны там и сям на огромной площади. Размеры качавших нефть машин были разные — то большие, то меньшие; они зависели от сечения скважин, ее глубины и количества извлекаемой из нее нефти. Вафра была единственным районом на территории Кувейта, где нефть выходила на поверхность земли не под давлением, т. е. не самостоятельно, а путем откачивания ее из недр земли с помощью мощных насосов. Как и в других нефтеносных районах страны, здесь меня поразило обилие нефтепроводов. Особенно мощными были пять из них; они проложены на невысоких опорах прямо на поверхности песчаного грунта. Один такой нефтепровод вел к Вафре из северо-западного нефтяного района бывшей Нейтральной зоны, который мы осмотрели во время посещения западных и северо-западных окраин Вафры, два других — в нефтяной порт Мина-Сауд, от причала которого отходили танкеры, груженные сырой нефтью, и еще два — на нефтеочистительный завод в Эш-Шуайбу.
Сняв на кинопленку Вафру, ее окрестности и западные районы, мы двинулись дальше. Проехав с десяток километров по шоссе вдоль идущих параллельно двух нефтепроводов по направлению к Мина-Сауду, а затем повернув на юг, наш автомобиль по укатанной грунтовой дороге выехал к изрезанному многочисленными заливами и бухтами побережью Персидского залива. Здесь, на пустынном берегу, мы сделали кратковременный привал. После отдыха мы, не выезжая на шоссе, тропами, известными только бедуинам, добрались до мыса Эз-Зор, где располагается нефтяной порт «Аминойл» Мина-Сауд. У причалов металлической эстакады, уходившей в море примерно на 300–400 м, стояли танкеры, принимавшие в свои чрева нефть.
Мы осмотрели поселок, где жили рабочие-нефтяники арабы, но не кувейтцы. Дома, кое-как сколоченные из досок, фанеры и жести, стояли впритык. Кондиционеров, водопровода и канализации здесь не было. Люди и животные (козы и овцы) жили вперемежку. Антисанитария и бедность страшные. Как резкий контраст возникли в памяти наши благоустроенные общежития для рабочих с электричеством, радио, телевизорами и красными уголками, их квартиры, детские ясли и сады. И мелькнула мысль: увидеть хотя бы некоторым из наших рабочих все это, чтобы было ясно, что сделали и делают для наших тружеников наша Коммунистическая партия и Советское правительство.
С унылым чувством я покидал Мина-Сауд и всю дорогу, пока меня везли в Эль-Кувейт, думал о моей Родине, о том, что мне, в прошлом сыну безземельного батрака, она дала возможность получить высшее образование, доверила охранять здоровье советских людей, а затем и работать здесь, в Кувейте. И в том, чтобы оправдать высокое звание советского человека и врача, работающего за рубежом, я увидел один из высших смыслов и принципов моей жизни. А время показало, что это сделать было не так легко, особенно в стране с таким режимом, как в Кувейте…
Эль-Буркаи, наиболее значительное по запасам нефти место, я посетил 20 ноября 1972 г. Этот нефтяной район, расположенный юго-западнее Эль-Кувейта, принято было называть здесь Эль-Бурканской нефтяной поляной. Название отчасти соответствовало действительности. В нашем представлении, как известно, поляна — это участок земли, обильно поросший цветами и травой. Эль-Буркан же — огромная территория, густо усеянная факелами сжигаемого газа, нефтяными скважинами, множеством нефтепроводов и нефтесборных пунктов первичной очистки нефти от газа.
Эль-Бурканская нефтяная поляна вместе с нефтеносными районами Эль-Ахмади и Эль-Маква получили название Большой Эль-Буркан; он давал основное количество добываемой в Кувейте нефти и газа и принадлежал наиболее крупной нефтедобывающей компании — «Кувейт Ойл Компани Лимитед».
По сведениям кувейтской «Дейли Ньюс» от 6 сентября 1972 г., директор КОК Стрэнд в беседе с корреспондентом этой газеты сообщил, что в 1971 г. в Кувейте всего было добыто 1,2 млрд. баррелей нефти при ежедневной добыче около 3,5 млн. баррелей (в 1970 г. эти цифры соответственно составляли 1,1 млрд. и 3 млн. баррелей). Из общего количества добытой в 1971 г. нефти па КОК пришлась львиная доля — 1,1 млрд. баррелей; на «Америкен Индепендент Ойл Компани» — только 33 млн. при суточной добыче 91 тыс. баррелей (на 11,4 % больше, чем в 1970 г.), на остальные четыре нефтедобывающие компании — 66 млн. баррелей нефти.
Если взять показатели по газу, то и в этом отношении КОК не имела себе равных. Достаточно сказать, что производство и экспорт сжиженного газа осуществлялся исключительно этой компанией. Основным рынком сбыта сжиженного газа была Япония. В 1971 г. на ее долю пришлось 97,3 % всего производства сжиженного газа в Кувейте (против 96,1 % в 1970 г.). Остаток газа в 1971 г. был экспортирован во Францию, Испанию и другие европейские страны, а также в Уругвай, на Тайвань и Филиппины. Экспорт сжиженного газа в 1971 г. составил 13,2 млн. баррелей против 12,8 млн. в 1970 г., т. е. увеличился на 3,1 %.