Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 51 из 68



Отдельные поездки по стране с чисто ознакомительными, туристскими целями я совершил с моими товарищами из Советского посольства и Аппарата торгового советника, имеющими дипломатические паспорта, гарантирующие им неприкосновенность. В разное время я побывал с ними во многих районах страны: на северо-западе, в Эль-Джахре; на северо-востоке, в Эль-Бахре и Сабрии — нефтедобывающих районах «Кувейт Ойл Компани Лимитед»; в Эль-Макве и Эль-Ахмади — также нефтедобывающих центрах этой компании; в Нейтральной зоне (в Вафре) и других местах, принадлежавших американской нефтяной компании «Америкен Индепендент Ойл Компани»; на всем южном побережье Персидского залива, начиная от Эль-Кувейта и кончая Мина-Сауд и границей с Саудовской Аравией.

Особенный интерес у меня всегда вызывали длительные, заранее спланированные поездки в малообжитые или совсем необжитые районы пустыни. Иногда за день мы успевали исколесить до 300 км, и большей частью по бездорожью, что требовало определенной выносливости и физической закалки. Таких поездок было немало, но только некоторые из них оставили сильные впечатления.

Одно из таких интересных путешествий состоялось в разгар весны, в марте 1972 г. Я был приглашен на однодневный отдых в пустыню бедуином — членом парламента Насером Сенхатом аль-Осейми, родственника которого я лечил. Предки семьи аль-Осейми, также бедуины, оказали когда-то помощь и поддержку одному из эмиров Кувейта. Помня и ценя их услуги, правящая династия ас-Сабахов благоволила к этому роду. Так, вся семья аль-Осейми жила в достатке, а отдельные члены ее временами занимали видное государственное положение.

Мы договорились с заместителем директора ортопедического госпиталя Юспфом ас-Сакуби, ассистентом директора Рашидом ас-Сулайтином и секретарем госпиталя Абд аль-Керимом аль-Авади, сопровождавшими меня в этой поездке, что осуществим ее в один из выходных дней, а именно в пятницу 17 марта. Директор госпиталя Адэль Нусейба ввиду преклонного возраста и недавно перенесенного инфаркта, несмотря на всю заманчивость поездки, от нее отказался, однако все же ценное указание своим помощникам он дал: «Провести время хорошо».

Становище бедуинов, куда нам предстояло ехать, находится на северо-востоке страны, между нефтяными районами Сабрия и Эль-Бахра, в месте, называемом Умм-эль-Айш, что в переводе с арабского означает «мать риса».

Наша группа состояла из восьми человек, разместившихся в трех автомашинах. Дорога сначала шла на север по хорошему шоссе, ведущему в иракский город Басру. Затем в районе Умм-эр-Риммим мы повернули на восток, проехали небольшой отрезок плохого, разбитого шоссе, ведущего к обширной, утопающей в зелени загородной резиденции бывшего министра национального руководства и информации (1964–1967 гг.) шейха Джабера Али ас-Салима ас-Сабаха. Миновав дворец, мы проехали пустынный район Раудат-Харим и в северо-восточном направлении углубились в пустыню. Вскоре мы подъехали к пункту, где была назначена встреча с группой других кувейтцев, также приглашенных Насером Сенхатом аль-Осейми. Здесь же гостей должны были ожидать проводники, специально высланные за нами хозяином. Однако, приехав к условленному часу на место встречи, мы никого не застали.

После короткого совещания мы решили проявить инициативу и попытаться найти становище своими силами. Два автомобиля, отправившиеся на поиски, стали колесить по пустыне в разных направлениях, время от времени съезжаясь. Результат наших усилий незамедлительно сказался: мы не только не нашли места стоянки, но даже потеряли друг друга. В одной из автомашин находились Рашид ас-Сулайтин и я.

Дело заключалось в том, что весной все кувейтцы-горожане, как истинные дети природы, выезжают с семьями на отдых не к морю, а в пустыню. Ранним утром в пятницу, а также в религиозные праздничные дни можно видеть, как мимо ортопедического госпиталя, расположенного на шоссе Эль-Кувейт — Басра, на север тянется вереница легковых автомашин, пикапов, грузовиков, груженных вперемежку детишками, овцами, тентами с бамбуковыми и металлическими шестами, емкостями с водой, различной утварью и снедью. Затем, начиная с 20–30-го километра, транспортный поток постепенно редеет. Автомашины расползаются по пустыне точно муравьи, в основном на северо-восток и частично на северо-запад. Облюбовав себе место, каждая семья натягивает тент, расстилает ковер или брезент. Мужчины на своей половине собираются в кружок для обмена новостями. Женщины, как правило, в отдельной палатке приступают к приготовлению пищи: варят рис и баранину. Дети играют.

Поэтому не мудрено было среди разбросанных там и сям палаток, тентов и автомобилей растерять друг друга.



Потратив на поиски около часа, мы решили возвратиться к резиденции шейха Джабера Али ас-Салима ас-Сабаха в надежде на то, что кого-нибудь здесь встретим. Подъехав ко дворцу, мы заметили, что нас здесь уже ждали. Все были в сборе. Оказалось, что высланные проводники перестарались и поехали нас встречать на трассу Эль-Кувейт — Басра. Вторая же автомашина, с которой мы разминулись где-то в пустыне, возвращаясь по трассе к месту сбора, случайно наткнулась на ожидавших нас на шоссе проводников, после чего они все вместе поехали ко дворцу шейха, и, таким образом, ко всеобщему удовольствию, мы наконец соединились. Все это я узнал после того, как улегся смех, вызванный доброжелательными шутками в наш адрес и в адрес проводников.

«Кавалькада» из шести машин во главе с джипом с проводниками двинулась к становищу. Спустя примерно час мы прибыли на место.

Здесь уже начали проявлять беспокойство по поводу задержки гостей. Встретил нас хозяин, 50-летний мужчина. Всех провели на мужскую половину под громадный тент, пологи которого с двух сторон были открыты для ветра. Мы уселись на ковры, подложили под локти подушки — и завязалась беседа. С арабского на английский переводил Рашид ас-Сулайтин. Выяснилось, что Насер Сенхат аль-Осейми очень мало знал о нашей стране, но живо интересовался ею. Мне пришлось рассказывать ему и об органах Советской власти, и о системе образования, и о медицинской помощи населению, и о громадных изменениях, происшедших в нашей стране после Великой Октябрьской социалистической революции.

По мере приезда новых гостей круг слушателей постепенно расширялся, пока число приглашенных не достигло 23. Здесь были работники городского муниципалитета, два члена парламента, бизнесмены, простые неграмотные арабы, в том числе и отец хозяина, 80-летний старец, — все коренные кувейтцы.

После полуторачасовой беседы хозяин повел меня на женскую половину знакомить со своей семьей. Его 25-летняя жена была в обществе матери и пятерых детей. Здесь же находилась прислуга и несколько женщин из соседних палаток, которые пришли проведать хозяйку. Характерно, что без разрешения главы семейства дети и жена на мужскую половину не заходят.

Официальная часть визита была завершена. Как-то само собой общество разделилось на небольшие группки по два-три человека. Наша группа в десять человек во главе с хозяином отправилась погулять, подышать свежим воздухом пустыни, пахнущим цветущими травами, аромата которых, кстати сказать, с избытком хватало и под тентом. Несмотря на то что на небе не было ни облачка и солнце стояло почти в зените, жары не ощущалось. Ветер ударял в лицо, трепал волосы, пригибал к земле высокие травы. Иногда, видимо, опьянев от весенних запахов и не в меру разгулявшись, он поднимал песок, который больно сек руки, слепил глаза, забивался в уши и под воротник. Все это приносило реальное ощущение бытия и потому радовало, доставляло огромное удовольствие.

Во время прогулки говорили на отвлеченные темы, шутили. Порой хозяин наклонялся, чтобы сорвать и затем показать мне съедобные травы и коренья, которыми в старину питались бедуины. Время прошло незаметно. Приближался обеденный час, и аль-Осейми предложил возвратиться. Честно говоря, мы все изрядно проголодались. Вновь все собрались под большим тентом. Гости уселись в два ряда, лицом к друг другу. Подали живописно разложенные угощения: на блюдах — традиционный с разными пряностями вареный рис с бараниной и в глубоких глиняных мисках — овощную приправу. Ели руками. Присутствующие ловко захватывали пальцами рис, обжимали его, делали из него подобие шарика и ловко опускали его в рот, при этом слегка запрокидывая голову. Огромные куски дымящейся баранины разделяли на мелкие кусочки и ели их тоже руками.