Низвержение

Уилл уловил весёлые голоса Стэфани и Эллиот, потом звонкий смех Стэфани.

— Ого! Ушам своим не верю! — изумился он. — Я и не думал, что они когда-нибудь поладят. А над чем они смеются?

Честер закатил глаза.

— Понятия не имею. Да что с них взять, это же девчонки! А зачем ты меня искал, кстати? — резко спросил он.

— Вот за этим, — ответил Уилл и помахал листком перед лицом у друга. — Сержант Финч рассказал мне про очень интересные комнаты на третьем этаже. Пойдём посмотрим.

По настоянию Честера они не стали вызывать лифт, а пошли по лестнице. Едва оказавшись на третьем этаже, ребята сразу заметили разницу. Полы тут были тоже линолеумные, но приятного тёмно-синего цвета, а стены — оклеены обоями с изящным зелёно-золотым орнаментом.

— Это что такое? — спросил Честер, осматриваясь. — Я-то думал, мы роскошнее всех устроились.

— Погоди, сейчас увидишь, — перебил его Уилл. Он сверился с листком и пошёл впереди Честера, читая таблички на дверях. — Вот, пришли, — объявил он, открыл одну из комнат и зажёг свет.

Это были апартаменты из четырёх сообщающихся комнат. Две из них служили спальнями — там стояли большие кровати с красными бархатными балдахинами, а на стенах висели гобелены с изображением охотничьих сцен. Старинная мебель, необычайно богато украшенная, на вид была очень дорогой: куда роскошнее, чем в комнатах на их этаже.

— Это для каких-нибудь важных людей? — поинтересовался Честер, разглядывая шикарные кресла и огромный диван.

— Тепло. Для очень важных людей. Давай, попробуй угадать, — предложил Уилл и провёл друга в небольшую боковую комнатку, очень простую по сравнению с роскошными спальнями. Здесь в углу стояла старомодная квадратная мойка, а вдоль стены были какие-то загородки.

— Ну? — спросил Уилл.

— Не знаю, — раздражённо отозвался Честер. — Хватит, Уилл, просто скажи, для кого эти комнаты? И зачем мы пришли на кухню?

— Это не кухня. Давай подскажу: вольеры соорудили специально для корги. Ну что? — улыбнулся Уилл, перешагнув одну из загородок.

— Корги? — повторил Честер, и тут до него дошло. — Шутишь? Неужели это комнаты для королевы?

— Для неё самой! И это ещё не всё! — воскликнул Уилл и повёл друга обратно в коридор. Выудив из кармана ключ, он отпер внушительную, с массивными петлями, дверь следующего помещения. Уилл включил в нём свет, и глазам ребят предстали бесчисленные стеклянные витрины, как в музее. Все они пустовали, но обитые атласом подставки внутри подсказывали, что витрины предназначались для каких-то определённых предметов.

— Сюда должны были перевезти королевские регалии в случае вторжения врага в страну, — сообщил другу Уилл.

Честер, зачарованно улыбаясь, покачал головой.

— С ума сойти. А что ещё на этом этаже?

— Сержант Финч сказал, тут все комнаты для самых важных шишек, — поделился Уилл. — А уж следующая..

Дальше по коридору была дверь с надписью «ПМ». На Честера эта комната не произвела особенного впечатления: тесноватая, с непримечательной мебелью. На письменном столе лежала промокашка, на которой кто-то начал рисовать кирпичную стену, а снизу подписал: «Где же вы, миссис Эверест, когда вы мне больше всего нужны?» Осмотрев ящики стола, Честер не нашёл ничего интересного и решил обойти комнату ещё раз, а под конец заглянул даже в туалет. Оттуда он вышел с газетой — старым, пожелтевшим номером «Таймс».

— Совсем старая: 15 августа 1952 года, — отметил он и швырнул газету на кровать, где сидел Уилл. — Сдаюсь, чья это комната?

Полиэтиленовая плёнка, которой была накрыта кровать, зашелестела, когда Уилл наклонился и открыл тумбочку. Он вытащил оттуда бутылку, на этикетке которой было написано «Хайн», и коробку с витиеватой надписью «Арома де Куба».

— Коньяк и сигары, — сказал парень, показывая приятелю оба предмета.

Честер заметил, что бутылка почата, затем обратил внимание, что и коробка распечатана.

— Всё равно не знаю. Ну скажи.

— Последним на этой кровати спал Уинстон Черчилль, — объявил Уилл.

Честер рассмеялся.

— Надеюсь, они после него белье поменяли!

Уилл с интересом разглядывал портсигар и коньяк.

— Сержант Финч рассказал, что они тут остались с тех пор, когда Черчилль был премьер-министром. Он захотел переночевать в Комплексе, чтобы знать, как тут живётся. А по утрам он первым делом обязательно выпивал коньяку и выкуривал сигару, — рассказал Уилл и попрыгал на матрасе. Потом он поднёс к глазам бутылку, рассматривая этикетку. — Слушай, а давай его выпьем?

— Зачем? — в замешательстве поинтересовался Честер.

— Просто я никогда в жизни не напивался. Ну, в Колонии Тэм как-то угостил меня пивом, но оно было очень мерзкое на вкус. — Уилл повертел бутылку, глядя на тёмно-коричневую жидкость. — Может, стоит разок… Так, на всякий случай…

— На какой такой случай? — не понял Честер, плюхаясь на кровать рядом с другом. — На случай если мы не выживем?

Уилл угрюмо кивнул.

— Оптимистично, — прошептал Честер. Он взял у Уилла портсигар, открыл его и принюхался. — А ведь они столько лет тут пролежали. Может, испортились? — предположил он, вытащил короткую сигару и повертел в пальцах.

Уилл пожал плечами.

— Да какая разница, всё равно это сигары, — а я никогда не курил сигару. Да я вообще никогда ничего не курил. — Он порылся в тумбочке и нашёл коробок спичек. — «Уайтхолл», — прочитал парень надпись на нём. — Логично.

— Я пару раз пил пивной коктейль, когда мы с папой и мамой ездили отдыхать, — признался Честер. — А курить я тоже не пробовал.

— Помнишь Серых? — спросил Уилл, глядя куда-то перед собой. Он вспомнил банду из хайфилдской школы — грозу младшеклассников. — Бешеный и Блогси всё время глушили сидр, и сигареты тоже курили. Они уже тогда всё попробовали, а ведь это год назад было!

— И с девочками они гуляли, — печально произнёс Честер.

Уилл по-прежнему задумчиво смотрел в никуда.

— Если подумать, вот Черчилль провёл страну через Вторую мировую, а сейчас мы воюем со стигийцами. Мы с тобой тоже делаем важное дело. Кто знает, может, от нас зависит судьба всей Британии! Так неужели мы не имеем права делать то, что захотим? По-моему, мы просто обязаны допить этот коньяк!

Однако Честер положил сигару на место и захлопнул портсигар.

— Знаешь что, Уилл? Вот когда мы победим, то вернёмся прямо сюда, накуримся до тошноты и напьёмся! — Он протянул другу руку. — Идёт?

— Идёт, — согласился Уилл, пожал ему руку и убрал сигары и коньяк обратно в тумбочку.

Тут внутренний телефон огласил комнату и коридор пронзительным сигналом. «Всем немедленно вернуться в Центр! Повторяю, всем немедленно вернуться в Центр!» — объявил знакомый голос.

— Это Данфорт, да? — спросил Честер, наклонив голову и прислушиваясь.

Уилл кивнул.

— Надеюсь, Эллиот его уже простила. Она сейчас такая странная, а он малость увлёкся и переусердствовал со скальпелем, когда её осматривал.

Когда друзья направились обратно к лестнице, Уилл добавил:

— По правде говоря, мне даже думать не хочется, что могло произойти, если бы профессора никто не остановил.

— Ага, — вздохнул Честер. — Вообще странно: на вид он такой неприметный и тихий, но если присмотреться повнимательней, то жутко делается.

Пока все собирались, Дрейк раскладывал по столам в Центре разные предметы.

Уилл с Честером пришли первыми. Потом появились миссис Берроуз, Ролсы, полковник Бисмарк и, наконец, Эллиот со Стэфани. Девушки оживлённо болтали, как давние подружки, встретившиеся после долгой разлуки.

— Вот и они, — негромко сказал Честер Уиллу, отворачиваясь от Эллиот и Стэфани. — Похоже, они теперь не разлей вода.

— А Данфорт держится в стороне, — заметил Уилл, наблюдая за профессором. Тот не сводил глаз с экрана одного из многочисленных ноутбуков. — Я тебе говорю: не удивлюсь, если Эллиот при первой же возможности в него пальнёт. — Парень перевёл взгляд на Перри и сержанта Финча — оба с серьёзным видом говорили по спутниковым телефонам.