Откровения

—  Так  что,  ты  предпочтешь  видеть  меня  связанным  узами  с  женщиной,  которую  я  не  люблю?

—  Нет,  —  прошептала  Шайлер.  —  Никогда.

Джек  прижал  ее  к  себе  и  поцеловал.

—  Способ  есть.  Доверься  мне.

Шайлер  поцеловала  его  в  ответ,  и  каждое  мгновение  было  слаще  предыдущего.  Она  доверяла  ему  целиком  и  полностью.  Что  бы  он  ни  задумал  сделать  для  того,  чтобы  разорвать  узы,  они  будут  вместе.  Всегда.

Глава 29

Врач  Дилана  был  сущим  медведем,  с  большой  косматой  бородой  и  тяжелой,  неуклюжей  походкой.  Блисс  подумала,  что  его  было  бы  в  самый  раз  наряжать  в  красный  костюм  Санта-Клауса  и  отправлять  в  камин.  Он  не  внушал  Блисс  особого  доверия,  хотя  был  очень  известным  гематологом  и  происходил  из  старинного  семейства  надежных  проводников.

—  Секретарша  сказала  мне,  что  вы  —  друзья  Дилана  Барда.  Я  знаю,  что  вы  пытались  связаться  со  мной.  Извините,  что  не  сразу  откликнулся.  Неделя  выдалась  сумасшедшая.  Кто-то  тайком  протащил  фамильяра  в  студенческую  спальню,  и  там  просто  кровавая  баня  получилась.  —  Врач  поморщился.  —  Но  не  волнуйтесь,  все  уже  под  контролем.  —  Он  улыбнулся.

—  Да,  верно.  —  Блисс  кивнула  и  уселась  напротив  стола.  —  Мы  —  его  друзья.  Спасибо,  что  согласились  встретиться  с  нами.

—  Я  не  друг.  Я  здесь  для  того,  чтобы  разобраться,  что  с  ним  происходит,  и  доложить  Совету,  —  огрызнулась  Мими.  —  Я  страж.

Врач  приподнял  бровь.

—  Вы  выглядите  очень  молодо  для  своего  возраста.

Мими  самодовольно  улыбнулась.

—  Если  подумать,  это  можно  сказать  о  нас  о  всех.

—  Я  имел  в  виду  —  для  вашей  должности,  —  нервно  произнес  врач,  кашлянул  и  принялся  перекладывать  бумаги  на  столе.

—  Переходите  к  сути  дела,  доктор.  Я  сюда  приехала  не  затем,  чтобы  обсуждать  политику  Совета.  Что  происходит  с  этим  ненормальным?

Доктор  Эндрюс  открыл  лежащую  перед  ним  папку  и  скривился.

—  Складывается  впечатление,  что  у  Дилана  —  разновидность  посттравматического  стрессового  расстройства.  Мы  провели  с  ним  несколько  сеансов  регрессотерапии,  чтобы  помочь  ему  восстановить  воспоминания.  Но  пока  что  он  не  восстановил  связи  ни  с  чем.  Он  не  помнит  ни  что  с  ним  творилось  сто  лет  назад,  ни  что  происходило  месяц  назад.

Значит,  все  обстояло  так,  как  Блисс  и  предполагала.  Дилан  был  подобен  лодке,  сорвавшейся  с  якоря,  не  привязанной  ни  к  чему  и  ни  к  кому.

—  Так  что,  эта  амнезия  у  него  останется...  навсегда?

—  Трудно  сказать,  —  нерешительно  произнес  врач.  —  Мы  предпочитаем  не  питать  ложных  надежд.

—  Но  почему,  —  не  выдержала  взволнованная  до  глубины  души  Блисс,  —  почему  это  произошло?

—  Такое  иногда  случается:  мозг  стирает  все,  чтобы  сохранить  способность  функционировать.  Чтобы  смягчить  силу  недавней  травмы.

—  Он  многое  перенес,  —  прошептала  Блисс.

—  Да,  нападение  Серебряной  крови  и  прочее  в  том  же  духе,  —  кивнула  Мими.

Врач  снова  сверился  с  медкартой.

—  Очень  любопытно.  Как  я  уже  говорил  сенатору  Ллевеллину,  насколько  мы  можем  судить,  в  его  крови  не  наблюдается  ни  малейших  признаков  извращения.  Он  подвергся  нападению  со  стороны  Серебряной  крови  —  это  верно,  —  и  его  жестоко  мучили,  но  мы  крайне  сомневаемся  в  том,  чтобы  он  действительно  исполнял  церемонию  Оскулор  над  другим  вампиром.  Он  не  завершил  процесс.  Или  нет,  позвольте,  я  сформулирую  яснее:  он  его  и  не  начинал.

—  Но...  —  вступила  было  Блисс.

—  Чепуха,  —  решительно  отрезала  Мими.  —  Всем  известно,  что  Дилан  убил  Эгги.  Она  была  выпита  полностью.  И  он  был  единственным  подозреваемым.  Он  даже  сознавался  в  этом  Блисс.

—  Да,  верно,  сознавался,  —  подтвердила  Блисс.

Доктор  Эндрюс  покачал  головой.

—  Возможно,  его  ввели  в  заблуждение,  либо  им  манипулировали,  дабы  внушить  ему,  что  он  один  из  них.  Полученные  нами  данные  вполне  убедительны.

—  Форсайт  об  этом  знает?  Что  Дилан  невиновен?  —  резким  тоном  спросила  Мими.

Врач  кивнул.

—  Я  позвонил  ему  сразу  же,  как  только  стали  известны  результаты  анализов.

Мими  язвительно  рассмеялась.

—  Если  Дилан  не  Серебряная  кровь  и  он  не  убивал  Эгги,  тогда  он,  возможно,  не  соврал,  когда  сказал,  что  не  знает,  где  джинсы,  которые  она  брала  у  меня  поносить.

—  О  чем  ты?  —  переспросила  Блисс  недоуменно.

У  нее  голова  шла  кругом.

—  Так,  ни  о  чем.  —  Мими  пожала  плечами.  Она  встала,  и  Блисс  последовала  ее  примеру.  —  Благодарю  вас,  доктор,  за  то,  что  согласились  на  встречу.  Вы  очень  нам  помогли.

Блисс  никак  не  могла  сосредоточиться.  Когда  она  застегивала  куртку,  у  нее  дрожали  пальцы.  Она  врезалась  коленкой  в  стол  и  чуть  не  упала.

Дилан  невиновен.  Он  не  Серебряная  кровь  и  даже  не  превращается  в  нее.  Жертва.

На  протяжении  нескольких  месяцев  все  без  исключения  верили,  что  это  Дилан  повинен  в  убийстве  Эгги  Карондоле.  Что  он  разделался  с  остальными  жертвами,  напал  на  Шайлер  и  смертельно  ранил  Корделию.  Он  сам  говорил  Блисс,  что  сделал  все  это.  И  она  ему  верила.

Но  что,  если  он  просто  служил  прикрытием  для  кого-то  другого?  Что,  если  его  просто  заставили  думать,  будто  он  заражен?

А  если  все  это  сделал  не  Дилан  —  то  кто  же  тогда?

Глава 30

Когда  Шайлер  покинула  квартиру  на  Перри-стрит,  лицо  ее  все  еще  рдело  от  поцелуев  Джека,  а  губы  горели.  Подобно  всему  в  Нью-Йорке,  Шайлер  расцветала.

«Поцелуй  за  поцелуй  за  поцелуй»,  —  подумала  девушка.

После  той  ночи  в  Вене  она  до  сих  пор  была  словно  пьяная.  Они  только  что  вернулись  и  заехали  в  свое  убежище,  чтобы  принять  душ  и  переодеться.  Джек  ушел  первым  —  выскользнул  через  боковую  дверь,  —  а  Шайлер  выждала  требуемые  полчаса,  прежде  чем  самой  двинуться  на  выход.

Она  тихонько  улыбнулась  сама  себе,  пытаясь  пригладить  волосы,  растрепанные  внезапным  порывом  ветра,  и  тут  вдруг  увидела  того,  кого  совсем  не  ожидала  увидеть.  Он  стоял  на  противоположной  стороне  улицы  и  смотрел  на  нее  потрясенно  и  встревожено.  Шайлер  всего  раз  взглянула  в  глаза  Оливеру  и  тут  же  поняла,  что  юноша  все  знает.  Но  откуда?  Как  он  мог  узнать?  Они  же  так  старательно  держали  свою  любовь  в  тайне!

На  лице  Оливера  отразилось  такое  горе,  что  на  это  невыносимо  было  смотреть.  Шайлер  пересекла  улицу  и  остановилась  перед  другом,  но  слова  застыли  у  нее  на  губах.

—  Олли...  это  не  то...

Оливер  бросил  на  нее  взгляд,  исполненный  отвращения,  резко  развернулся  и  сперва  зашагал  прочь,  а  потом  и  вовсе  побежал.

—  Оливер,  пожалуйста,  дай  я  объясню...

В  мгновение  ока  Шайлер  встала  перед  ним.  Он  мог  бежать,  но  перегнать  ее  ему  бы  не  удалось.

—  Не  делай  этого.  Поговори  со  мной.

—  Не  о  чем  тут  говорить.  Я  видел,  как  он  ушел,  а  потом,  в  точности  как  она  сказала,  я  подождал  полчаса  и  увидел  тебя.  Ты  была  с  ним.  Ты  мне  врала.

—  Я...  это  совсем  не  то...  ох,  Оливер!

Шайлер  захотелось  расплакаться.  Она  чувствовала  исходящие  от  него  волны  печали  и  гнева.  Лучше  бы  он  ее  ударил,  чем  стоять  с  таким  подавленным  видом.  В  результате  она  почувствовала  себя  еще  более  безутешной.