Откровения

— Почему бы и нет, — отозвалась девушка.

Вряд ли она опьянеет еще от одной порции. А вот Оливер, похоже, уже набрался изрядно. Он завел привычку всякий раз перед их встречами выпивать для храбрости. Нет, конечно, при встречах в школе он не пил, но эти внезапные моменты воссоединения были такими краткими, что погоды не делали. Однако Шайлер заметила, что всякий раз, как они проводили вместе более или менее продолжительный отрезок времени, Оливер был навеселе.

Официантка вернулась с двумя бокалами, полными до краев. Было уже за полночь, и в заведении остались лишь очумелого вида клабберы, завтракающие после затянувшейся допоздна гулянки, или такие же очумелые клабберы, подкрепляющиеся перед ранним началом работы в барах, работающих во внеурочные часы, где алкоголь не подается и чья клиентура предпочитает ловить кайф от химии.

Оливер принялся потягивать коктейль через красную соломинку. Он очень любил сладкое, и Шайлер находила это милым. Оливер терпеть не мог пиво и все прочие атрибуты того, что он назвал «эльджоко-американо». Каким-то образом девчачьи напитки придавали ему мужественности в глазах Шайлер. Оливер не боялся быть самим собой.

Это было так здорово — наконец-то посидеть с Оливером где-нибудь в людном месте. Не могла же она запустить клыки в его шею, когда вокруг столько народа! В последнее время, когда они оказывались наедине, оно, это ожидание, повисало в воздухе и Шайлер не хватало их прежней, непринужденной дружбы. Она отдыхала в его обществе.

— Почему ты так много пьешь, когда мы вместе? — спросила девушка, стараясь, чтобы голос ее звучал весело.

— Я оскорблен. Ты что, думаешь, я пьянчужка?

— Есть немного.

— Не знаю. — Оливер, вместо того чтобы смотреть на Шайлер, уставился в потолок. — Слушай, ты меня иногда просто пугаешь.

Шайлер чуть не рассмеялась.

— Я тебя пугаю?

— Ну да. Ты вся такая из себя — вампирка-суперженщина. Ты ведь и вправду могла серьезно попортить его.

Оливер ухмыльнулся, но Шайлер поняла, что он встревожен куда больше, чем показывает.

— Да все с ним нормально! — огрызнулась она.

Ей совершенно не хотелось думать, что могло произойти. Дилан был у нее в руках. Она чувствовала, как его разум подчиняется ее напору. Она слышала, как кричат все его воспоминания, просясь, чтобы их отпустили. И более всего ей хотелось сокрушить их все — заставить эти голоса замолчать. В ее власти было сделать так. Эта мысль отрезвляла, и потому девушка глотнула еще виски.

— Нет, не нормально, — возразил Оливер. — Ты понимаешь, что мы должны рассказать Лоуренсу о нем? Они должны что-нибудь с этим сделать. Он демонстрирует классические признаки извращения. Галлюцинации, истерия, мания.

Помощник официанта убрал у них со стола и выразительно взглянул на парочку. Шайлер знала, что им пора уходить, что персонал мечтает уже разойтись по домам. Но она хотела еще чуть-чуть побыть с Оливером.

— Откуда ты все это знаешь?

— Уроки делаю. Ну, ты в курсе — все то добро, которое Лоуренс велел нам отыскать и изучить.

Да, конечно. Шайлер ощутила укол вины. Она совсем забросила свои вампирские уроки. Лоуренс использовал Оливера, чтобы продолжать обучение Шайлер. Ей следовало сосредоточиться на совершенствовании своих сил и навыков, а она вместо этого думала совсем о другом. Квартира на Перри-стрит...

— Как ты думаешь, Дилан нам врет? — спросила она.

— Нет. Думаю, он считает, что говорит нам правду — насколько он ее знает. Но очевидно, что им манипулируют. — Оливер с громким хрустом раскусил кубик льда. — Я даже не слишком верю, что он действительно от них сбежал. Думается мне, они его отпустили.

Шайлер промолчала.

Они отпустили Дилана, чтобы он закончил работу, которую провалил прежде. Дилан нападал на нее — дважды — перед своим внезапным исчезновением. Они выбрали его потому, что он был близок к ней, был одним из ее лучших друзей. Шайлер не могла это отрицать: кто-то желает убить ее. Она хотела было поделиться этой мыслью с Оливером, но все же предпочла придержать ее при себе. Он и так достаточно уже беспокоился из-за нее.

Оливер взглянул на счет и положил на стол кредитную карточку.

— Ну и как дела на «Звезде смерти» ?

— Да так же.

Шайлер улыбнулась, хотя ее мутило так, что того и гляди вырвет. Это было тяжело: видеть Оливера и удержаться от ненависти к самой себе из-за того, что она сделала с ним.

— Ну так... — Оливер вздохнул.

Шайлер поняла, к чему идет дело, и снова горько пожалела о том, что сделала его своим фамильяром.

— Что — так? — Вернувшаяся официантка принесла обратно кредитку и намекнула, что, если они задержатся еще немного, им придется уходить через черный ход.

— Я как раз ехал в «Мерсер» на встречу с тобой, когда позвонила Блисс. Она сказала, что ты там, на Перри-стрит. Мне это показалось странным — мы же договорились встретиться в «Мерсере», как обычно, но Блисс сказала, что ты совершенно точно там. Что ты вообще там делала?

Шайлер не знала, как посмотреть ему в глаза.

— Модельные дела. Линда Фарнсуорт держит там место для моделей, где можно переночевать. Мы с Блисс иногда ходим туда потусоваться с парой девчонок. Я не отследила, сколько уже времени. Извини, что заставила тебя ждать.

— Э-э... ну, раз у нас не получилось встретиться, как мы планировали, может, ты хочешь...

На этот раз отказать ему было легче, поскольку Шайлер приняла решение заранее. Девушка покачала головой.

— Нет. Мне надо возвращаться. Ничего не поделаешь, комендантский час. Я и так уже задержалась, и если Чарльз узнает...

— Да к черту Чарльза! — Оливер щелчком отправил зубочистку через весь стол, и та полетела на пол. — В смысле — иногда я так устаю от всей этой фигни!..

— Олли...

— Я просто хочу, чтобы мы были вместе, — сказал Оливер, снова уставившись в потолок. — То есть я знаю, что это невозможно. Но почему, собственно? Почему мы должны следовать старым законам? Кому какое вообще до этого дело? — возмущенно произнес он. — Разве ты не хочешь, чтобы мы были вместе? — резко, с вызовом бросил юноша.

Шайлер придвинулась и взяла его за руки.

— Хочу, Олли. Ты же знаешь, что я этого хочу.

Он был ее союзником, соучастником ее преступления, ее совестью и ее утешением.

На лице Оливера отразилось беспредельное блаженство и удовлетворение. Он улыбнулся девушке, и Шайлер от всего сердца понадеялась, что он никогда не узнает правды.

Глава 12

Было уже поздно, когда Мими с Джеком наконец-то, пошатываясь, покинули «Пер Се». Счет за пиршество оказался четырехзначным, и Мими это не удивило. Она настолько привыкла отдавать за все заоблачные суммы, что иногда, обнаружив что-то по меньшей цене, чем ожидала, начинала брюзжать.

— Они что, меня за нищую принимают? — фыркнула девушка. — Они думают, я не могу себе позволить воду «Фиджи»?

— Видишь ли, это ошибка нуворишей: путать понятия «у меня много денег» и «у меня бесконечно много денег», — упрекнул сестру за расточительность Джек.

Мими недоверчиво уставилась на него.

— Ты что, хочешь сказать, что я нувориш?

Они вошли в лифт. Джек рассмеялся.

— Думаю, да.

— Мерзавец! — Мими сделала оскорбленный вид. — Наши деньги такие старые, что они обеспечивают стабильность общества. Банкротство исключено! Мы круче всех.

— Надеюсь. А это, часом, не ты говорила, что Лоуренс сообщил о жутком падении доходов? Я слыхал, на последней экспертизе инвестиций акции Сети финансовых новостей упали на несколько пунктов. Это неважные известия.

Мими изобразила, будто зевает во весь рот.

— Ой, не надоедай мне всякими деталями. Меня это не волнует.

Они вышли на ночную улицу. На другой ее стороне возницы на своих двухколесных экипажах поджидали припозднившихся туристов. Было холодно — зима напоследок брала свое. На тротуарах и крышках мусорных баков лежал желтоватый растрескавшийся лед — следы последнего бурана.