Столетняя война

Вы запятнали честь своего рода!

Главой рода был король. Иоанн Добрый не нуждался в том, чтобы ему напоминали об этом дважды. Он назначил дофина Карла регентом и в январе 1364 г. прибыл в Лондон, чтобы в качестве заложника занять место сына. Отметим различие: честь не требовала от Иоанна Доброго возвращаться в свою тюрьму, ведь заложники были гарантами выполнения договора, а не только свободы короля. Но честь требовала от главы рода нести ответственность за слабодушие членов рода.

Эдуард III был достаточно деликатен, чтобы принять короля Франции, как в первый раз. Он встретил его с радостью и поселил в маноре Савой. Выдавалась прекрасная возможность вступить в новые переговоры, и англичанин, несомненно, подумывал заменить финансовые статьи договора — очевидно невыполнимые — статьями о территориальных уступках, легче осуществимых и в долгосрочной перспективе более выгодных для победителя.

Смерть короля Иоанна 8 апреля 1364 г. не позволила появиться на свет этому воплощению (оно было бы шестым) последствий битвы при Пуатье.

Французскому кузену устроили пышные похороны в лондонском соборе Святого Павла. Этого требовали правила приличия. И политические соображения: следовало напомнить, что в Лондоне сознают значение сана короля Франции. Ведь изнурительную обязанность платить выкуп за своего героического суверена, возложенную на Французское королевство, смерть узника отнюдь не отменяла. Если бы он умер, когда был пленником по своей вине — с 1356 по 1360 г., — тогда бы, умерев, Иоанн Добрый лишил короля Англии всякого выкупа. Выкупают свободу живого, а не право перевезти труп. Но Иоанна Доброго уже освободили. Место, которое он занимал в Лондоне, было не его местом, а местом заложника, гарантировавшего выкуп. А ведь Людовик Анжуйский был вполне жив…

Экстраординарная ситуация: Иоанн в тюрьме выступал гарантом платы за собственное освобождение, случившееся четыре года назад! Где бы он ни умер в 1364 г., в тюрьме или нет, — короля, взятого в плен при Пуатье, освободили в кредит в 1360 г. Франция по-прежнему должна была платить.

Глава X

Время «компаний»

Карл V был слишком посвящен в курс дел, чтобы не знать: к моменту его восхождения на престол страна была обескровлена, королевский домен опустошен, положение короны едва ли было менее шатким, чем во времена Этьена Марселя. Во всяком случае, Карл уже возглавлял страну — с самого момента отъезда короля Иоанна в Лондон. Так что регент, ставший королем, знал, что надо делать: положить конец внутренним конфликтам в королевстве, приструнить уволенную солдатню, распоясавшуюся после Пуатье, восстановить свои финансы и свой авторитет.

Мечтал ли он уже тогда отвоевать то, потерю чего узаконил договор в Кале? Это было маловероятным, по крайней мере в ближайшее время. Слабому Валуа пока оставалось только смириться. Но он избежал худшего по сравнению с результатами предварительных переговоров в Лондоне и успел оттянуть, хоть и не добивался этого, совершение жеста с необратимыми последствиями — обмена отказами, в ходе которого французский король должен был отвергнуть всякую мысль о суверенитете над Гиенью, а король Англии — отказаться от любых притязаний на наследие Капетингов.

Политический горизонт предыдущего поколения омрачали две реалии: война в Бретани и мятеж Карла Злого. С обращения к ним и началось восстановление порядка во Французском королевстве.

Англичане удерживали Бретань и обирали ее, ничуть не заботясь об интересах своего ставленника — герцога Иоанна IV, сына Жана де Монфора и Жанны Фландрской. В 1356 г. Ланкастер осадил Ренн, рассчитывая покончить с преобладанием партии графа Блуаского — иначе говоря, французской, — в Восточной Бретани. Гарнизон держался стойко. Тем самым Ланкастер хотел компенсировать неудачную попытку соединиться с Черным принцем на Луаре (мы знаем, что он не сумел захватить мосты) и снова не добился успеха. Зима кончилась. Англичанин снял осаду.

Среди рыцарей, прославившихся при обороне Ренна, выделялся Бертран Дюгеклен. Рыцарь, уже известный смелостью и энергией, опытный воин — таким в то время был сын Робера Дюгеклена, сеньора Броона, маленького фьефа на реке Ране недалеко от Динана. Робер был недостаточно богат, чтобы обеспечить состояние своим десяти детям, и не так беден, чтобы по-настоящему выглядеть «солдатом удачи». Бертран сделал войну своим ремеслом, но столь же по необходимости, сколь и по душевной склонности. В детстве он был драчуном, в зрелом возрасте грубияном, и его влекли сражения и выгоды, которые можно было от них получить. Бертран Дюгеклен был не из тех дворян с впалыми щеками, которые нанимались на службу, чтобы не умереть с голоду, но он знал, что отцовский фьеф, унаследованный им в 1353 г., не обеспечит ему в будущем роскошной жизни. Посвященный в следующем году в рыцари шателеном Кана Эсташем де Маресом, он таким образом лишь в тридцать пять лет надел золотые (или позолоченные) рыцарские шпоры. Конечно, многие дворяне не достигали и этого и всю жизнь оставались оруженосцами. Но кого-то посвящали в рыцари и в пятнадцать лет.

Дюгеклен служил в Ренне в отряде капитана Понторсона, которого он после сменит на этом посту. С самого начала войны он неизменно находился в рядах блуаской партии; совершенно естественно, что он пошел на службу к французскому королю. Он служил в Нормандии, перебрался в Бретань, вернулся в Нормандию.

В Бретани англичане довольствовались тем, что удерживали свои позиции. Как одной, так и другой стороне казалось, что борьба никогда не кончится.

Молодой герцог Иоанн IV приехал из Англии, настроенный совсем по-новому. Выросший при дворе Плантагенета, он научился ненавидеть своего покровителя; он хотел договориться с Карлом Блуаским. Оба принца были готовы согласиться на мир ценой раздела Бретани. Против этого восстала Жанна де Пантьевр: она сражалась не для этого. Ведь наследницей была она. Карл Блуаский смирился. Иоанну IV пришлось вернуться в английский лагерь.

В 1363 г. и вправду возобновилась война. Карл Блуаский одержал несколько побед, по большей части благодаря Дюгеклену, который стал тем временем рыцарем-баннеретом. Карл попытался продолжить борьбу, и Дюгеклен направился в Нормандию, чтобы пресечь наваррскую угрозу. Он осадил Бешерель, но безрезультатно. Тем он и ограничился. Начались новые переговоры в Эвране. и во второй раз Жанна де Пантьевр не позволила прийти ни к какому компромиссу.

Инициатива перешла к Иоанну IV. В августе 1364 г. с помощью Джона Чандоса, военного советника Черного принца, и капитана Роберта Ноллиса он осадил Оре. Карл Блуаский призвал Дюгеклена, потом попытался снять осаду с города. Сражение, которое он дал 29 сентября, кончилось для него разгромом. Иоанн IV сумел в последний момент ввести в бой резерв, который опрокинул сторонников французского короля. Карл Блуаский пал на поле сражения. Оливье де Клиссон потерял глаз от удара копьем. Дюгеклен был вынужден сдаться, когда в руке у него остался лишь обломок меча. Тот, кто будет считаться образцом рыцарства для новых времен — до появления Байярда[72], — в третий раз попал в плен.

Узнав, что она овдовела и все потеряно, Жанна де Пантьевр пала духом. Дело, чтобы уладить его, взял в свои руки Карл V. Герандский договор (12 апреля 1365 г.) закрепил победу партии Монфора: король Франции признал Иоанна IV герцогом Бретонским, а тот принес ему оммаж. В случае отсутствия наследников Бретань должна была перейти к потомкам Жанны де Пантьевр, сохранившей за собой также Пантьевр и Лимож, который достался ей от матери. Гордая принцесса держалась двадцать три года, прежде чем уступить наследие деда и своего дяди Иоанна III.

В этой истории появился мнимый побежденный — Карл V. Ведь верх взял кандидат англичанина, а кузен Карла V граф Блуаский ни за что погиб. Но Бретань сохранит верность оммажу; она останется в составе королевства. В момент, когда Аквитания могла выйти из-под королевского суверенитета, Бретань прочно закрепили под ним. Пусть даже Иоанн IV отказался принести тесный оммаж (приоритетный), который бы сковывал его в политическом плане, а во время приезда в Париж в 1366 г. принес только простой оммаж, позволявший ему заключать любые союзы, Карл V выиграл в главном: у короля был вассал — ненадежный, но слишком дорожащий миром, чтобы избегать опрометчивых шагов. Это было лучше, чем отпадение территории.

72

Байярд, Пьер Террай, сеньор де (ок. 1473–1524) — прославленный французский рыцарь, участник Итальянских войн, за доблесть, великодушие и соблюдение рыцарского кодекса был прозван «рыцарем без страха» и упрека (прим. ред.).