Тайная любовь Копперфильда

4

В аэропорту Ларису встретила ее лучшая подруга — толстушка и очень серьезная девушка Лена. Впереди себя она толкала тележку для багажа. Строгая, в черном, только губы неизменно ярко-красные. Волосы каштановые, блестящие, причесаны волосок к волоску.

— Привет, Лариса, — Лена сдержанно обняла подругу, отчего-то стесняясь своих почти родственных чувств к ней. Лара почувствовала слабый аромат духов. — Ужасно рада тебя видеть. Выглядишь ты прекрасно!

Лариса, одетая очень просто, во все джинсовое, темно-голубое, тоже сияла, радуясь встрече с Леной.

— И я тоже рада тебя видеть… Ты молодец, что с тележкой… Предусмотрительная!

Подруги поставили тяжелые чемоданы и сумки на тележку и покатили к выходу.

— Я купила машину, так что мы на колесах, — как ни в чем не бывало сказала Лена. — Не «Бентли», но все равно…

— Знаешь, а я и не удивлюсь, если ты к моему следующему возвращению купишь «Бентли»… Ты же у нас умница, к тому же умеешь с толком тратить деньги… А вот у меня не получается. Представляешь, как только вижу хорошую вещь, причем сколько бы она ни стоила, сразу же покупаю. И, главное, остановиться не могу! Конечно, отец дает мне пользоваться его картой, но иногда мне кажется, что вот сейчас он позовет меня в свой кабинет, посадит перед собой и озвучит ту сумму, которую я потратила за последние две недели… И это окажется баснословная сумма. Просто нереальная…

— Ты знаешь мое мнение на этот счет.

Они подкатили тележку к машине. Лена открыла багажник новенькой черной, пахнущей кожей и чем-то неуловимо прекрасным «БМВ» и с хозяйским видом принялась укладывать туда багаж.

— Один чемодан и вот эту сумку придется положить на заднее сиденье, — озабоченно сказала она.

— Лена, какая ты замечательная! Мне просто повезло, что у меня такая подруга… Приехала, на новой машине… И не жалко ставить мои чемоданы на сиденье?

— Мне для тебя ничего не жалко, — вполне искренне ответила Лена и впервые улыбнулась. — Я на самом деле очень по тебе соскучилась… Вот смотрю на тебя и не верю, что это ты… Понимаю, не так уж и много времени прошло с тех пор, как мы не виделись, но все равно… Постоянно думаю о тебе, как ты там, переживаю, хотя знаю, что ты была не одна, с отцом…

— Знаешь, у отца неприятности… — Лариса села рядом с Леной, машинально осмотрелась, машина ей нравилась. — Что-то они там не поделили с компаньоном… Я подозревала, что он связался с непорядочным человеком, все знали, какая у него репутация, но на тот момент, когда отец только начинал свой бизнес, этот Головин был ему просто нужен — у него были деньги, много денег, которые он не знал, куда вложить… Вот так все и началось, да ты и сама знаешь, мы же говорили об этом… И вот теперь между ними — моим отцом и Головиным — кошка пробежала. Думаю, что они будут делить фирму, деньги… Это все ужасно, может так случиться, что отец разорится, если еще не разорился… Короче, я бы, может, еще какое-то время пожила там, да только у отца все на самом деле очень серьезно… Деньги вроде бы куда-то пропали… А тут еще я со своими расходами…

— Хорошо, что ты это хотя бы понимаешь, — вздохнула Лена. — Пристегнись… Взлетаем.

Лена водила машину с детства, обожала скорость. Это сейчас, запакованная в строгий шелковый деловой костюм, она сидела на водительском сиденье обыкновенным, нормальным образом. Летом же, когда они путешествовали на машине на море и гоняли по трассе на предельной скорости, Лена, не стесняясь своей полноты, в удобных бриджах и хлопковой майке, босая, устраивалась на своем водительском месте таким образом, что ее левая нога покоилась слева от руля, упершись пяткой в лобовое стекло. При этом тело ее было откинуто назад, а руки, слившись с рулем, были его частью…

Машина, сильная, преданная хозяйке, набирала ход.

— Да уж, прямо скажем, новости не очень, — сказала Лена. — Я советовала тебе в свое время открыть свой бизнес, благо у твоего отца тогда было много денег. А сейчас, когда грядут такие события, не думаю, что он сможет тебе помочь. Ему бы самому выйти сухим из воды. Давай уж называть вещи своими именами: Головин — бандит. И хотя он выглядит очень даже презентабельно и улыбается всем подряд, скаля свои дорогие, сделанные в Цюрихе зубы, вся Москва знает, кто он, я имею в виду его хватку.

— Если бы просто бандит, — покачала головой Лариса, нервно накручивая на палец прядь длинных светлых волос. — А то за ним знаешь какие люди стоят… В этом его сила.

— Да уж знаю. Но тебе сейчас не об отце надо думать, а о себе, поняла? Квартира у тебя есть, слава богу, шмоток ты себе накупила на целую жизнь вперед… Теперь тебе надо подумать о своем будущем. Если ты не полная дура, то должна найти способ, как самой зарабатывать деньги. А я тебе во всем помогу, ты знаешь.

— Но я ничего особенного не умею… — призналась Лариса. — Я же всегда была при отце, и единственно, что я хорошо делала, это разбирала его почту, раскладывала документы по папкам да варила кофе… Честно.

— Можешь мне не рассказывать, я это и так знаю. Но сейчас мы с тобой должны придумать какой-нибудь бизнес… Я могу подкинуть тебе несколько хороших идей и даже могу посоветовать людей, которые реально помогут тебе на первом этапе. Но нужен начальный капитал. Нет, конечно, у меня есть какие-то деньги, но этого недостаточно. Вернее — это вообще не деньги, и уж точно они не могут стать стартовым капиталом. Поэтому ты еще раз попытайся поговорить с отцом, может, он подкинет тебе деньжат, а если нет, то будем думать, где их взять…

— Денис?… — предположила Лариса.

Лена промолчала. Затем, выдержав многозначительную паузу, сказала:

— Вот о нем-то я и хотела с тобой поговорить.

Лена, на мгновение повернув голову в сторону подруги, словно желая лишний раз убедиться в том, что это действительно она, мысленно обрушила на ее светлую голову целый ворох упреков. В сущности, она так и предполагала, что, как только Лариса вернется, она выскажет ей все, что думает об их отношениях с Денисом, объяснит на пальцах, что так, как ведет себя она, вести себя просто недопустимо, особенно если она хочет заполучить этого мужчину в мужья, и еще много чего полезного, важного. Но именно сейчас, когда Лариса была рядом, ей захотелось подольше не касаться серьезных тем… Однако Лариса сама, словно почувствовав неладное, спросила:

— Тебе что-нибудь известно о нем? У него кто-то появился?

— Успокойся. О нем никто ничего не знает, кроме того, что он отсыпается в Ницце.

— Лена, ты должна мне все рассказать… У тебя такой вид, будто ты знаешь что-то…

— Я ничего не знаю, правда. Но то, что вы с ним длительное время не видитесь, не может способствовать браку. Это же очевидно, Лара!

— Ты думаешь, я отказалась бы поехать с ним в Ниццу? Я пока еще в своем уме, и мне больше всего хотелось бы провести с ним его отпуск… Но все его друзья, все его окружение отлично знают, что Ницца для Дениса — это святое. И что он всегда проводит эти две недели, а то и месяц в одиночестве. Да что я тебе говорю, ты и сама все знаешь… А я не могу на него давить. Ты же сама мне говорила, что на мужчин давить нельзя. Что если бы он сам хотел меня взять с собой, то взял бы. Вот я и сделала вид, что нисколько не обиделась, что мне и самой позарез нужно в Лондон, к отцу… Вот так все и случилось.

— Вы не спите вместе, а это тоже плохо… Между вами нет того телесного притяжения, которое связывает любовников, понимаешь? Ты у него, уж извини, что я так откровенно…

«Вот не хотела же говорить на серьезные темы!»

— …откровенно, но ты у него вроде декорации, такой красивой вывески: невеста. Уж лучше бы вы были любовниками, честное слово.

— Да я все понимаю. Вот он вернется…

— Уже.

— Что?

— Уже вернулся. Вчера ночью, а сегодня уже был у себя в офисе. Мне знакомая позвонила, сказала.

— Да у тебя повсюду агенты.

— Нет, я случайно узнала. И как только узнала, что он вернулся и ты сегодня возвращаешься, подумала, что надо будет с тобой все-таки поговорить, подумать, как лучше тебе с ним себя повести, чтобы он загорелся при встрече с тобой, чтобы он, изголодавшийся после Ниццы молодой мужик, буквально набросился на тебя…