Страница 23 из 44
— Понятия не имею, даже не представляю, когда сон сменился реальностью. Правда ли, что кто-то пришел ко мне на балкон и вывел из гостиницы на улицу или же я сам по себе бродил по Порт-Саиду, воображая, что меня ведут? В любом случае, я каким-то образом оказался у черного входа, потому что, если бы я в трансе проходил через парадный вход отеля, меня, конечно же, задержал бы боаб.[44] Давай-ка начнем с того, что выясним, сколько в здании выходов.
Гостиничный персонал уже был на ногах, и мужчинам сразу сказали, что запасная дверь наружу находится около служебных помещений. Если идти по центральному фойе, то слева от лифта будет узкая лесенка, ведущая туда. Мужчины прошли в указанном направлении и теперь стояли за дверью, глядя на вымощенный камнем дворик.
— Точно, — сказал доктор Кеан, — мы спустились по этой лестнице и вышли, никого не потревожив.
Они пересекли площадку, на которой работники кухни деловито чистили кастрюли и сковородки, и открыли калитку. Брюс по-арабски обратился к одному из мужчин:
— Калитку запирают на ночь?
Работник отрицательно мотнул головой — вопрос, кажется, его удивил — и, обнажая белые зубы, заверил, что она всегда открыта.
За гостиницей был узкий переулок, ведущий в лабиринт района, населенного местными.
— Роб, — медленно проговорил доктор, — по-моему, меня вели именно здесь.
Он посмотрел налево и направо и задумался.
— Пойдем туда, — наконец решил он.
Они пошли по улочке. Стена отеля осталась позади, и теперь их с двух сторон обступали высокие здания, тень от которых покрывала извилистый проход даже в самые солнечные дни. Неожиданно Роберт остановился.
— Смотрите! — показал он. — Мечеть! Вы же говорили, что рядом с домом видели мечеть!
Доктор кивнул, а глаза его загорелись — наконец он напал на след злых сил, перевернувших его жизнь.
Они дошли до входа в здание и там, в тени невысокой арки, обнаружили старую обитую железом дверь, именно такую, какую описал Брюс. В эту сторону выходило много зарешеченных окон, но жителей видно не было.
Доктор Кеан тихонько надавил на дверь, но, как и ожидалось, она была заперта. Вопросительно подняв брови, он повернулся к сыну — в неясном свете лицо его казалось особенно изнуренным.
— Наверное, я ошибся, — произнес он. — Даже не знаю, что делать.
Он растерянно озирался.
Рядом с мечетью мужчины заметили ветхий домишко — в нем явно много лет никто не жил. Как только взгляд Роберта упал на пустые рамы и разваливающееся крыльцо, он схватил отца за руку.
— Можно спрятаться там, — предложил он, — и понаблюдать за входом в дом.
— Я почти не сомневаюсь, что мы в нужном месте, — ответил Брюс, — поэтому давай попробуем. Заодно проверим, нет ли сзади какого прохода. Он может понадобиться, если придется следить долгое время.
Они вошли в развалюху и по ветхой лестнице поднялись на второй этаж. Пол подозрительно скрипел, но с дивана в дальнем углу комнаты было прекрасно видно, что происходит у дома напротив.
— Останься здесь, — приказал отец, — и наблюдай, а я пойду осмотрюсь.
Он спустился вниз, а примерно через минуту вернулся, сообщив, что задняя дверь выходит на соседнюю улочку. Мужчины тут же разработали план слежки. По одному они будут уходить в гостиницу, чтобы поесть, и здание весь день останется под наблюдением. Также решили, что расспрашивать о доме не стоит — пусть враг ни о чем не подозревает.
— Мы в его стране, Роб, — объяснил доктор. — Здесь никому нельзя доверять.
Так началась их особая, самими на себя возложенная миссия. По очереди они позавтракали в гостинице, но утреннее наблюдение результатов не принесло. Тем же образом они пообедали, ни на минуту, даже в иссушающую дневную жару, не выпуская из глаз обитую железом дверь. Время тянулось медленно и монотонно, почти непереносимо, и, когда солнце начало клониться к закату, а результатов по-прежнему не было, мужчины стали сомневаться в избранной тактике. На улицу мало кто заходил, и их вряд ли кто заметил. К тому же стояла тишина — нельзя было подойти близко, не обнаружив себя.
Посетив днем гостиницу, они узнали причину ночного взрыва: в воздух взлетел котел на одном из пароходов. Был причинен значительный материальный ущерб, но никто не пострадал.
— Наша победа достижима, — сказал доктор, когда они обсуждали инцидент. — Это была длань Господня.
Долгое время они молчали, и отец уже было собрался предложить сыну отправиться ужинать в гостиницу, но слова замерли на его губах — на улице раздался звук шагов. Мужчины вытянули шеи, пытаясь разглядеть прохожего.
Мимо дома, опираясь на посох и едва переставляя ноги, брел согбенный годами старик. Наблюдатели отпрянули, затаив дыхание, когда пришедший остановился под аркой и откуда-то из-под одежды достал массивный ключ. Вставив его в замок, он отпер дверь, которая со скрипом отворилась, давая возможность увидеть каменные плиты пола. Старик вошел, а доктор Кеан схватил сына за запястье.
— Вниз! — зашептал он. — Это наш шанс!
Бегом они спустились по шаткой лестнице, пересекли улочку, и Роберт осторожно заглянул в оставленную щель. На фоне неяркого света, льющегося из следующего дверного проема, ведущего в огромное, похожее на амбар помещение, застыла черная сгорбленная фигура. Тук, тук, тук — застучал посох, и старик скрылся за углом.
— Где бы нам спрятаться? — спросил доктор. — Он явно пришел с осмотром.
Они услышали, как мужчина поднимается на второй этаж. Оглядевшись, Роберт обнаружил большую деревянную кладовку в стене. Открыв ее, он увидел, что там только одна полка, да и та наверху.
— Когда он вернется, — сказал молодой человек, — мы спрячемся здесь и дождемся его ухода.
Отец кивнул — он тоже внимательно осматривал комнату.
— Роб, именно сюда меня и привели, — тихо произнес он, — но была еще одна лестница в подвал. Мы должны найти ее.
На втором этаже раздавалось шарканье, но потом старик начал спускаться; переглянувшись, мужчины зашли в кладовку и, стараясь не шуметь, закрыли створки изнутри. Несколько минут спустя сторож — человек явно приходил на место работы — удалился, захлопнув за собой дверь. Мужчины выбрались из укрытия и начали более тщательный осмотр дома. В комнате было очень темно, и они почти ничего не видели. Вдруг абсолютную тишину разорвал громкий крик откуда-то сверху. Роберт вздрогнул, схватив отца за руку, но тот только улыбнулся:
— Ты забыл, что совсем рядом мечеть. Это муэдзин.[45]
Сын издал сдавленный смешок.
— Нервишки все еще пошаливают, — объяснил он и, нагнувшись, начал изучать каменные плиты. — А в полу не может быть двери? Как вы думаете?
Отец молча кивнул и, опустившись на четвереньки, тоже начал ощупывать щели и зазоры между камнями. В дальнем правом углу он обнаружил искомое. При надавливании одна из квадратных плит отодвинулась чуть в бок, а удары по ней порождали гулкое эхо, выдавая пустоту внизу. Толстый слой пыли и мусора покрывал пол, но, когда панель расчистили, на ней оказалось кольцо, лежащее в специально выдолбленном в камне углублении. Его подняли с помощью перочинного ножика, и доктор Кеан, сойдя с плиты, потянул — без особых усилий каменная крышка лаза отъехала.
В открывшемся квадратном проеме мужчины увидели неровные ступени, ведущие вниз, в темноту. На самом верху каменной лестницы лежал грубый деревянный подсвечник со вставленной в него свечой. Доктор Кеан зажег ее, достав коробок спичек из кармана, и, держа огонь в левой руке, начал спуск. Его голова еще не скрылась в отверстии, но он остановился.
— Револьвер у тебя? — спросил он.
Роберт мрачно кивнул, достав оружие.
Снизу шел особый и очень неприятный запах, но мужчины продолжали движение, не обращая на него внимания, пока не оказались в подвале с низким потолком. Вонь стала почти не переносимой, было в ней что-то угрожающее, явно отталкивающее, и у подножия лестницы отец и сын нерешительно остановились.
Доктор Кеан медленно передвигал свечу, осматривая пол, на котором валялись деревяшки, сломанные ящики, солома и всякий мусор, годный для розжига. Но вдруг из темноты показался ярко раскрашенный предмет — доктор осветил его. Это был саркофаг. Брюс невольно вздохнул и наклонился, чтобы направить свет внутрь древнего гроба. Тут он, собрав всю свою железную волю в кулак, едва подавил крик, готовый сорваться с губ.