За стеной

Ник повернул голову и сразу дернулся, стараясь разорвать веревки, которыми колени, бедра и руки были привязаны к стальному операционному столу с рельсами.

Прямо рядом с ним находилась тварь из витрины. Она вытянулась на соседнем столе, что был дюймов на десять ниже стола Ника. К металлическому штативу, стоящему у головы твари, от кисти Ника тянулась красная резиновая трубка, которая кончалась на расстоянии дюйма от чуть приоткрытого рта отвратительного создания. Из трубки капала кровь, маленькие темные капли падали в щель между черными зубами.

Кровь Ника.

Его охватила паника, но он продолжал отчаянно выпутываться из веревок, которые не поддавались, и трубка не пошевелилась. Затем силы его иссякли, и он замер.

— Вам не о чем беспокоиться, мистер Николас Сэйр, — сказал Дорранс. Он обошел стол, чтобы посмотреть на тварь, и легонько коснулся ноги Ника, проходя мимо. — Я возьму у вас всего лишь одну пинту. Наутро это покажется вам ночным кошмаром, который вы вспомните с большим трудом, а дюжина людей поклянется в том, что вы слишком увлеклись бренди.

В тот момент, когда Дорранс договорил, лампа над ним внезапно загорелась горячим белым блеском и с резким звуком взорвалась, рассыпаясь в пыль. В комнате стало темно. Ник заморгал, нить накаливания светилась белой линией остаточного свечения. Но при этом Ник видел и другой свет — две лиловые искры, сначала тусклые, а потом все более яркие.

В этих искорках Ник узнал глаза твари. И в тот же момент почуял сильный кислотный запах, от которого зажгло в ноздрях. Металлическое зловоние, так хорошо ему знакомое.

Запах Свободной Магии.

Лиловые глаза задвигались, посмотрели наверх. Ник почувствовал, что резиновая трубка выдернулась из кисти, закапала кровь.

Глаза твари двигались очень быстро, потом тварь встала и прошла по комнате. Она не обращала внимания на Ника, хотя он снова изо всех сил пытался освободиться от веревок. Он не понял, что произошло потом, но что-то… или кто-то… бросился на него, и толчок был настолько сильным, что стол чуть не опрокинулся.

— Нет! — крикнул Дорранс. — Не уходи! Я дам тебе крови! Какой хочешь…

Раздался треск, комнату внезапно залил свет. Ник увидел силуэт твари на фоне двери. Ухватившись за тяжелую дверь, тварь вынула ее из стальных петель, бросила в сторону и вышла в коридор, издав такой высокий шипящий визг, что у Ника зазвенело в ушах.

Ник слышал, как трижды повернулся диск телефона. Затем Дорранс выругался, постучал по трубке и снова набрал номер. На этот раз ему ответили, и Дорранс очень быстро сказал:

— Привет! Лакридж? Вы меня слышите? Да… не обращайте внимания на треск. Ходжмэн рядом? Скажите ему «Ситуация Дора». Все пожарные двери должны быть перекрыты, на выходах нужно опустить решетки. Нет, скажите ему сейчас же… «Дора»… Да, да. Сработало, даже слишком. Она полностью активизировалась, и я впервые отчетливо слышал, как она напрямую обращается к моему сознанию. Кровь Сэйра слишком сильная, и в этом есть что-то неправильное. Ее нужно разбавлять нормальной кровью… Что? Энергичная! Выбежала наружу! Разумеется, вы в опасности! Ей все равно, чья кровь… Нам нужно удержать ее в туннелях; потом я найду кого-нибудь… из слуг. Только задержите ее!

Ник молчал, но помнил о кинжале у бедра. Если он заведет руку назад и дотянется до кинжала, то сможет разрезать веревки.

— Итак, мистер Сэйр, — сказал Дорранс. — Почему же ваша кровь не такая, как у всех, обладающих Знаком Хартии? Вы меня огорчили, выходит, я дал ей не ту кровь.

— Я не знаю, — поколебавшись, прошептал Ник. Он хотел притвориться, что все еще не пришел в сознание, но Дорранс его уже вычислил. Вдалеке резко, настойчиво зазвенел электрический звонок. Сначала в коридоре было тихо, затем там началось какое-то движение. И в тот же момент свет за дверью стал мерцать, а потом погас совсем, выдав россыпь брызг. Комната погрузилась в полную темноту.

Спустя несколько секунд рядом с головой раздался щелчок, запахло керосином, и язык пламени высотой в четыре дюйма осветил помещение. Дорранс поднял зажигалку и поставил ее на полку, на уровне головы.

Он взял с полки бинт и стал забинтовывать руку Ника.

— Ненужный, нежеланный, — сказал Дорранс. — Даже если кровь ваша подпорчена, все равно она подействовала так прекрасно, как я и не надеялся. Я давно мечтал оживить эту тварь.

— Вы это задумали… — прохрипел Ник.

Дорранс завязал бинт, а затем резко, наотмашь ударил Ника по лицу.

— Вы не смеете говорить о ней! Вы этого не достойны! Она — богиня! Богиня! Ее нельзя упустить! Мой отец был дураком! К счастью, я не такой!

Ник молчал и ждал следующего удара. Но не дождался. Дорранс глубоко вздохнул, а затем залез под стол. Ник повернул голову, чтобы разглядеть, что он там делает, но лишь услышал стук металла о металл.

Дорранс появился из-под стола с двумя старомодными наручниками, которые закручивались, а не запирались ключом. Он быстро приковал запястья Ника к металлическим опорам стола.

— Ловко вы задумали сыграть неверующего в Магию Хартии, — сказал Дорранс, прикручивая наручники плотнее. — Но возможно, ваша магия вам теперь послужит… и эти веревки с легкостью сгорят или перетрутся. Отдыхайте, малыш Николас. Моей хозяйке, возможно, скоро понадобится вторая порция питья.

Дорранс подергал наручники, чтобы убедиться в их надежности, взял все еще горящую зажигалку и ушел, что-то бормоча под нос, слов Ник не расслышал. В этом бормотании было что-то не вполне нормальное, но Нику и не надо было разбирать смысл странных слов Дорранса, он уже понял, что Дорранс — вовсе не безобидный эксцентрик, каким представляется публике, и не ловкий шпион с секретной жизнью. Он — безумец, он сошел с ума из-за твари Свободной Магии.

Как только Дорранс ушел, Ник проверил, можно ли разогнуть наручники, но не смог дотянуться до винтов. Однако кончиками пальцев он дотянулся до навершия кинжала. После нескольких неудачных попыток, он все-таки вытащил лезвие из ножен и разрезал веревку на левом запястье.

И тут раздались первые выстрелы и крики. Затем выстрелы и крики участились, а потом постепенно затихли, видимо, тварь уходила все дальше и дальше.

Это, в сущности, ничего не меняло. Ник с досадой колотил наручниками по столу. Самому ему не освободиться. Нужно выработать план и заставить Дорранса снять наручники. Ник должен его чем-то удивить. Если Дорранс вернется. А до тех пор нужно отдыхать и набираться сил. Придется неподвижно лежать на этом стальном операционном столе в секретном подземелье, устроенном безумцем, которого свело с ума создание Свободной Магии.

Ник лежал в тишине минут пятнадцать или целый час: невозможно судить о времени, если вокруг темнота и ты связан по рукам и ногам. В такой обстановке любой шум кажется громче и значительнее.

Ник снова услышал выстрелы, но криков не было. Выстрелы повторились еще через несколько секунд, теперь они стали громче и ближе, а за ними последовало хлопанье металлической двери и торопливые шаги. Шаги нескольких человек.

— Помогите! — закричал Ник. — Помогите! Я привязан!

Он решил, что есть смысл кричать. Даже фанатичные служащие Департамента Тринадцати должны теперь догадаться, что Дорранс — сумасшедший, который вовлек их во что-то ужасное.

— Помогите!

Шаги раздались ближе, и луч фонарика, ворвавшийся в комнату, ослепил Ника. В желтом нимбе света Ник разглядел два силуэта.

— Снимите наручники и развяжите его, — приказал один. Ник узнал голос. Это был констебль Риптон. Вторым человеком, шагнувшим вперед, был профессор Лакридж. Бледный, трясущийся Лакридж стал возиться с винтами наручников. Риптон держал в руках револьвер и направлял его на Лакриджа.

— Простите, что так долго, сэр, — спокойно сказал Риптон. — Но тут такая паника.

Ник вдруг понял истинный смысл слов Риптона. В сознании Ника пробежали слова дяди:

МОГУ ТЕБЯ ЗАВЕРИТЬ, ЗА НИМИ ВЕДЕТСЯ ОЧЕНЬ ТЩАТЕЛЬНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ.

— Вы на самом деле не из Д13? Вы один из людей моего дяди?