Провидение

— Прохладный вечер, да?

Я всхлипнула и бросила раздраженный взгляд на мужчину, который возник из ниоткуда. Как он подошел, я не заметила. Незнакомец подышал на руки, потер их и улыбнулся, ища поддержки.

— Вроде того, — ответила я.

Мужчина посмотрел на часы и вздохнул.

— Черт возьми, — пробормотал он чуть слышно. — Похоже, мы упустили последний автобус.

Он вытащил мобильный телефон из кармана куртки, какие носят мотоциклисты, и стал набирать номер. Поприветствовав кого-то, заказал такси.

— Хотите составить мне компанию? — спросил незнакомец.

Я вгляделась в него пристально, тут же заподозрив неладное. Моя реакция вызвала удивление: незнакомец приподнял одну бровь, а потом прищурил серо-голубые глаза. Должно быть, вид у меня был как у помешанной, и незнакомец задумался, не погорячился ли он с предложением.

Внезапно я ощутила, что на улице все-таки зима: холод пронизывал насквозь — пролезал под одежду, впивался в кожу и добирался до самых костей; я обхватила себя руками. Надо было вернуться в колледж: мне еще предстояло дописать курсовик.

— Да, спасибо, — сказала я дрожащим голосом.

Поколебавшись какое-то мгновение, мужчина продолжил:

— Вы тут работаете?

— Нет. — Я засомневалась, стоит ли поддерживать беседу, но обнаружила, что мне самой любопытно узнать больше. — А вы?

— Да.

Вот как. Он не походил на человека, нанятого помогать по хозяйству. Уголком глаза я посмотрела на его часы. Нет, он точно не из обслуги.

— Чем вы занимаетесь?

Незнакомец помедлил с ответом.

— Я… имею отношение к охране домов. — И он кивнул как бы в подтверждение собственных слов.

— А я учусь, — подкинула я тему, стараясь унять постыдное дрожание голоса.

Мужчина устремил на меня взгляд, значение которого я не смогла расшифровать, а потом уставился вдаль. Он был старше меня, но всего лет на пять или шесть, не больше. Я подумала: интересно, а знает ли он, кто я? В его глазах читался намек на узнавание, хотя я не была в этом уверена.

Зажужжал мобильник моего нежданного компаньона, и тот откинул крышку, чтобы прочесть сообщение. Он постарался не выдать эмоций и захлопнул телефон, оставив эсэмэску без ответа; пока не приехало такси, мужчина больше не проронил ни слова.

Он открыл для меня дверцу, и я забилась в дальний угол, а мой спутник устроился рядом с водителем.

— Куда едем? — прохрипел таксист.

— Университет имени Брауна, — распорядилась я и добавила: — Пожалуйста.

— Угу. И все?

— Нет, — сказал мой случайный попутчик.

Я отметила, что он не хотел называть при мне свой адрес, и это показалось мне странным. Может, ничего особенного в этом и не было; вероятно, незнакомец вызвал во мне большее любопытство, чем я сама готова была признать. Удивительно, но в тот момент я обращала внимание на любые мелочи; хорошо, что подвернулся этот парень и помог мне отвлечься, сам о том не помышляя.

— Кстати, меня зовут Джаред. — Новый знакомый широко улыбнулся и протянул мне руку.

— Нина.

— Ой, у вас руки ледяные! — сказал он, накрывая ладонью мою кисть.

Я отдернула руку, отметив про себя: а ладони-то у него теплые, и посмотрела на попутчика внимательно, прислушиваясь к внутреннему голосу, не предупредит ли об опасности? Однако единственным несомненным чувством оставалось любопытство.

Поняв, что проявил бестактность, мой спутник виновато улыбнулся. Я заправила волосы за уши и уставилась в окно. На улице задувал ветер, он сгребал с дороги снежинки и нес их вперед змеящейся поземкой. От этого зрелища я поежилась и поплотнее запахнула полы пальто.

— «Браун», значит? — спросил Джаред.

У него в кармане снова завибрировал телефон, и он опять откинул крышку.

Я кивнула:

— «Браун». — Джаред продолжал смотреть на меня, поэтому я добавила: — Экономический факультет.

Как только наши глаза встретились, остаток раздражения, вызванного у Джареда нежеланным звонком, развеялся. Кажется, только сейчас он заметил, что я плакала.

— Что-то случилось?

Я принялась разглядывать свои ногти:

— Сегодня похоронили моего отца.

Сама не понимаю, с чего вдруг я стала делиться личными проблемами с незнакомцем.

— Вы с ним были близки, — сказал Джаред.

Слова прозвучали скорее как утверждение, а не как вопрос.

Я ждала, что в его глазах отразится сожаление. Напрасно. Вот и хорошо. Я расслабилась и улыбнулась. Джаред в ответ тоже криво ухмыльнулся. Тут я заметила, что он симпатичный. Даже больше, раз уж я обратила на это внимание. Он и правда был с виду ничего себе…

— Куда тебе? — рявкнул таксист.

Я оторвала взгляд от Джареда и указала в направлении общежития.

— «Ист-Эндрюс-холл».

Машина остановилась, и Джаред тут же вылез наружу. Как только захлопнулась дверца с его стороны, моя распахнулась.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— Приятно было познакомиться, Нина.

Слова прозвучали пронзительно. Это была не просто вежливость или даже искренность. Джаред говорил убежденно.

Я кивнула и сделала шаг в сторону общежития. Мой новый знакомый сел в машину не сразу; он задержался и улыбнулся мне еще раз, и впервые за последние несколько недель я ощутила внутри нечто отличное от пустоты. Я посмотрела вслед отъезжающему такси, после чего развернулась навстречу ветру и пошла к «Эндрюс-холлу».

Очутившись в своей комнате, я взглянула на себя в зеркало и вздохнула. Боже правый, неудивительно, что Джаред почувствовал себя обязанным прийти мне на помощь! Я выглядела как бездомная наркоманка, опоздавшая принять очередную дозу! Щетка с трудом продралась сквозь светлые волосы, подстриженные в боб. Я зачесала назад и заколола челку, чтобы она не падала на лицо, потом подошла к раковине и соскребла размазанный макияж. Нахмурившись, вынула из кармана мобильник и нажала кнопку быстрого набора, чтобы позвонить маме.

— Нина? — раздался в трубке ее голос.

— Уже у себя, мам.

Она вздохнула:

— Хорошо. Ты знаешь, мне не нравится, когда ты ездишь на автобусе. Роберт мог отвезти тебя. Прими две таблетки из тех, что я дала тебе сегодня, ладно? Они помогут тебе уснуть.

У меня округлились глаза. Моя мать — частый гость в аптеках Провиденса.

— Вероятно, я засну в ту секунду, когда моя голова коснется подушки.

Не совсем так, но должно сработать, чтобы удержать моего личного фармацевта в пределах разумного.

— Ладно, дорогая. Спи спокойно.

Казалось, что комната в общежитии стала меньше. Белые стены на моей стороне выглядели пустыми и жалкими. Чувствуя, что за мной наблюдают, я покосилась на подружку, с которой мы жили вместе. На ее половине все было сплошь увешано картинками с медвежатами Тедди и таблицами с цветами спортивных команд. У меня из украшений имелась только фотография в красивой рамке на прикроватной тумбочке: я с родителями на школьном выпускном несколько месяцев назад.

— Как твоя мама? — спросила Бет из-под розового, как у младенца, одеяльца.

— Она… в печали.

— А ты?

— Тоже, — вздохнула я.

Мой отрывистый тон, казалось, успокоил Бет, и пока я переодевалась в пижаму, она уже глубоко и размеренно дышала.

Я села на кровать и придвинулась спиной к подушкам. Попыталась сконцентрироваться на событиях последнего часа. Без толку. Улыбка Джареда занимала мои мысли совсем недолго, а потом я снова оказалась на похоронах. Перекатившись на бок, носом к стене, я свернулась клубком и заплакала, стараясь не производить ни звука. Наконец на смену сокрушительному горю пришел покой, я ускользнула из сетей сознания.

Перевернувшись на край кровати, я на мгновение открыла глаза: в поле зрения оказались крупные красные цифры — пять часов. Как быстро наступило утро! Глаза опухли и чесались. Только теперь я осознала жестокость увиденного во сне. Чудес не бывает, отец не вернулся к жизни.

Произошло самое страшное событие в моей жизни, но страдания не прекратятся оттого, что я превращусь в затворницу.