Страница 11 из 51
Солдаты подняли головы, стиснули зубы, как люди, исполненные решимости и силы, и смотрели на своего командира, выражая готовность сражаться до последнего дыхания.
Пепи сказал:
— Настоящие храбрецы в горе не забывают о своем долге. Правда, нам следует признать, что мы проиграли битву за Фивы, но еще не выполнили своего долга. Нам предстоит доказать, что мы достойны героической смерти не меньше, чем благородной жизни!
Все громко ответили:
— Царь подал нам пример. Мы последуем за ним!
Лицо Пепи просветлело, и он с удовлетворением продолжил:
— Вы потомки храбрых солдат! Слушайте, что я скажу! Наша армия поредела, но завтра мы все до одного пойдем в бой и, сражаясь, задержим продвижение Апофиса до тех пор, пока семейству Секененры не удастся скрыться. Пока семья царя жива, война между нами и пастухами не прекратится, хотя на полях сражений на какое-то время воцарится затишье. Я ненадолго покину вас, чтобы отдать должное мертвому телу царя и его храбрым потомкам, а к рассвету вернусь, чтобы мы вместе могли сложить головы на поле боя.
Пепи просил всех помолиться у тела Секененры. Солдаты опустились на колени и произнесли страстные молитвы. Пепи закончил свою молитву словами:
— Милостивый Бог, окажи милосердие нашему доблестному царю в жилище Осириса и даруй нам такую же счастливую смерть, как ему, чтобы мы могли встретиться с ним в Другом мире с высоко поднятыми головами!
Затем он позвал нескольких солдат и велел им отнести паланкин на царский корабль.
— Оставляю вас в руках Бога! До скорой встречи, — произнес Пепи, обратившись к своим товарищам.
Командир шел за паланкином до самой каюты на палубе и приказал солдатам:
— Когда корабль достигнет Фив, отнесите паланкин в храм Амона, поставьте его в священном зале и не отвечайте никому, кто спросит вас о царе, до тех пор, пока я не приду.
Командир вернулся к своей колеснице и велел вознице ехать к Фивам. Колесница сорвалась с места и понеслась вперед на огромной скорости.
Фивы погрузились в сон, покров мрака окутал храмы, обелиски и дворцы. Никто не ведал о печальных событиях, произошедших за стенами города. Пепи направился прямо к царскому дворцу и объявил гвардейцам о своем прибытии. Тут же явился главный распорядитель двора, ответил на приветствие Пепи и с тревогой спросил:
— Командир, какие новости?
Подавленным и печальным голосом Пепи ответил:
— Главный распорядитель, вы скоро узнаете обо всем. А теперь попросите наследного принца принять меня.
Распорядитель ушел полный дурных предчувствий. Вскоре он вернулся и произнес:
— Его высочество ждет вас в своем крыле.
Командир направился к крылу наследного принца и, войдя, застал его в зале для приемов. Пепи распростерся ниц перед принцем, который был удивлен этим неожиданным визитом. Когда командир поднял голову, принц увидел изможденное лицо, усталые глаза, бледные губы, и его охватила тревога. Принц задал тот же вопрос, что и распорядитель двора:
— Какие новости, командир Пепи? Должно быть, важное дело заставило вас покинуть поле боя в такое время.
Командир ответил полным печали мрачным голосом:
— Мой повелитель, боги… по причинам мне неведомым… все еще гневаются на Египет и его народ!
От этих слов сердце принца защемило, точно ему набросили петлю на шею, и он догадался, сколь горестный смысл затаился в них. Снедаемый тревогой и страхом, он спросил:
— Нашу армию постигла неудача? Мой отец просит о помощи?
Пепи опустил голову и тихо произнес:
— Увы, мой повелитель, в этот злосчастный день Египет потерял своего наставника.
Принц Камос подскочил от ужаса и громко спросил:
— Мой отец тяжело ранен?
Пепи ответил печальным глухим голосом:
— Наш царь пал как настоящий герой, сражаясь во главе своего войска. Перевернулась славная, бессмертная страница в анналах вашего могущественного семейства.
Подняв голову, Камос спросил:
— Боже милостивый, как ты мог допустить, чтобы враг победил твоего верного сына? Однако какой смысл жаловаться? Сейчас не время проливать слезы. Мой отец погиб, и я должен занять его место. Подождите, командир. Я вернусь в походной одежде!
Но командир Пепи остановил его, сказав:
— Я не явился сюда, мой повелитель, чтобы звать вас в бой. Увы, исход битвы уже решен.
Камос внимательно посмотрел на него и спросил:
— Что вы хотите этим сказать?
— Сражаться нет смысла.
— Наша храбрая армия истреблена?
Пепи опустил голову и с глубокой печалью ответил:
— Мы проиграли решающую битву за освобождение Египта. Наши главные силы уничтожены. Мы ничего не добьемся, продолжая сражение. Мы пойдем в бой лишь для того, чтобы дать семье царя, павшего мученической смертью, время спастись.
— Вы хотите сражаться, чтобы мы бежали, словно трусы, и оставили наших солдат и землю на милость врагу?
— Нет. Я хочу, чтобы вы бежали, как это делают мудрецы, которые взвешивают последствия своих действий и смотрят в далекое будущее. Они мирятся с неизбежным поражением, на время выходят из битвы, тут же собирают свои разрозненные силы и приступают к новому сражению. Прошу вас, мой повелитель, пригласите цариц Египта и вместе примите решение.
Принц Камос вызвал распорядителя двора и послал его за царицами. Он шагал взад и вперед, предаваясь то печали, то гневу. Командир стоял перед ним, храня молчание. Тут же явились царицы Тетишери и Ахотеп, затем Сеткимус. Царицы взглянули на командира Пепи, который поклонился им в знак приветствия, и заметили выражение боли на лице Камоса, хотя тот держался спокойно. Их охватил страх и волнение. Царицы отвели взгляды. Камос нетерпеливо пригласил их сесть и сказал:
— Царицы, я пригласил вас, чтобы сообщить плохие новости.
Он выдержал небольшую паузу, чтобы смягчить удар, но царицы встревожились. Тетишери спросила:
— Пепи, какие новости? Как дела у нашего повелителя Секененры?
Камос ответил дрожащим голосом:
— Бабушка, у тебя восприимчивое сердце и верное чутье. Пусть Бог крепит ваши сердца и поможет вам выслушать печальные вести. Мой отец Секененра убит во время сражения, и мы потерпели поражение.
Камос отвернулся, чтобы не видеть их горе, и сказал, будто обращаясь к собственной отчаявшейся душе:
— Мой отец погиб, наши армии разбиты, наши люди от близкого юга до дальнего севера обречены на несчастья.
С невыразимой болью в сердце Тетишери произнесла:
— Как моему слабому сердцу залечить столь глубокую рану?!
Ахотеп и Сеткимус сидели с опущенными головами, горячие слезы текли по их щекам и, если бы рядом не было командира Пепи, они бы громко разрыдались.
Пепи безмолвно стоял среди этого моря печали, на сердце у него было тяжело, душу охватило полное смятение. Он не любил тратить время впустую и, опасаясь, как бы семья повелителя не упустила благоприятное время для спасения, сказал:
— Царицы, мой повелитель Камос, запаситесь терпением и силами! Хотя в столь тяжелый день трудно хранить спокойствие, однако нам следует проявить мудрость и не предаваться горю. Умоляю вас памятью моего повелителя Секененры сменить слезы на терпение и собрать вещи, ибо завтра Фивы станут ненадежным местом.
Тетишери спросила:
— А тело Секененры?
— Будьте спокойны, царица. Я исполню свой долг до конца.
Царица заговорила снова:
— И куда, по вашему мнению, мы должны идти?
— Царица, Фиванское царство временно окажется в руках захватчиков, но у нас есть другая безопасная родина — Нубия. Пастухи никогда не позарятся на Нубию, ибо выжить там можно, ведя непрерывную борьбу, а они слишком изнежены. Считайте, что там вы будете в безопасности. В Нубии вы найдете поддержку нашего народа и сторонников среди наших соседей. Там вы все спокойно обдумаете, обретете надежду на новое будущее и будете стремиться к нему терпеливо и храбро до тех пор, пока Бог не озарит светом мрак этой ночи.