Воин Заката

Карлик невольно поежился.

Золотые лучи изливались потоками света, растворявшегося в сплетении сложных архитектурных деталей. Узкая улочка, извилистая и загадочная, уводила его сквозь запутанный лабиринт древнего города.

В бледном свете кружились пылинки. Ронин прислушался — полная тишина. Он ушел, никому ничего не сказав. Г'фанд мирно спал в кресле. Хинд проводил Ронина удивленным взглядом. Он вышел на улицу и пошел куда глаза глядят, пока дом Боннедюка Последнего не скрылся из виду.

Ронин присел на какой-то деревянный бочонок напротив открытой двери магазина. Обшарпанная поцарапанная вывеска болталась на одном гвозде. На ней практически ничего не осталось, кроме нескольких непонятных затертых знаков.

Он долго сидел, подтянув одну ногу к груди и постукивая каблуком по пустому бочонку. Ронин закрыл глаза и прислонился затылком к маленькому окошку у себя за спиной. Он пытался понять, что на него вдруг нашло — почему он не дал карлику договорить? Хотя бы из чистого любопытства. Ему же было действительно интересно, но...

— Где он? — спросил карлик.

Г'фанд поднял глаза, бросил кость в кучу вчерашних объедков, не убранных с вечера, вытер рот рукавом и пожал плечами:

— Я только что встал. Я думал, что он наверху.

Карлик спустился по лестнице и увидел, что дверь открыта.

— Стало быть, он на улице, — заключил Боннедюк Последний и принялся убирать со стола.

— А это не опасно? — спросил Г'фанд, поднимаясь с кресла.

— О, не беспокойся. Хинд за ним присмотрит.

— То есть? — нахмурился Г'фанд.

Голос карлика донесся откуда-то из глубины дома:

— Хинд пошел прогуляться по улицам в поисках завтрака. А заодно он и присмотрит за нашим другом.

Г'фанд беспокойно ходил по комнате туда-сюда, пока Боннедюк Последний не принес новые мехи вина.

— Вы, кажется, хорошо знаете этот город. — Ученый махнул рукой в направлении окна. — Это ведь Город Десяти Тысяч Дорог?

— Все правильно, — подтвердил карлик, наливая Г'фанду вина.

Ученый встал у окна, глядя на улицу. Окно было покрыто пылью. Он попробовал вытереть ее рукавом, но это практически не помогло. Грязь, видимо, намертво въелась в стекло, так же, как в камни на мостовой.

— Такой древний город, — прошептал Г'фанд, и шепот его был не громче звука падающей слезинки. — И вы все о нем знаете.

Боннедюк последний поставил мехи с вином на маленький столик.

— Я много чего знаю.

Может быть, даже слишком много, добавил он про себя.

— Тогда скажите мне вот что, — теперь в голосе Г'фанда явственно слышалась горечь, — ведь мы потомки людей, которые построили этот чудесный город. Как же так получилось, что мы стали такими, какие мы есть?

— Вы ведь ученый, правда?

Глаза Г'фанда сверкнули. Горечь в голосе сменилась отчаянием:

— Вы надо мной издеваетесь.

Маленький человечек подошел к нему своей странной походкой. Похоже, он искренне огорчился.

— Нет, милый, что ты. Не думай так.

Он легонько тронул Г'фанда за плечо, предлагая ему сесть. Г'фанд сразу же потянулся за вином.

— Я просто хотел убедиться.

— В чем? — не понял ученый.

— Что ты правда не знал.

— Но я же мог солгать, — с вызовом проговорил Г'фанд.

Лицо карлика сморщилось от смеха.

— Не думаю.

Г'фанд позволил себе улыбнуться.

— Так вы мне скажете?

Совсем еще мальчик, подумал Боннедюк Последний, а вслух сказал:

— Да.

Он уселся напротив Г'фанда. Его маленькая фигурка буквально затерялась в огромном кресле. Скрестив ноги и почесав бедро изуродованной ноги, карлик начал рассказ:

— Когда пришло время покинуть поверхность планеты, когда выбор был однозначный: уйти или погибнуть... а многие, кстати, погибли... те государства, которым еще удалось уцелеть, избрали своих представителей для разработки большого проекта по строительству надежного убежища в недрах нашей планеты.

Вкрадчивый голос карлика завораживал Г'фанда. За его внешней мягкостью таилась неимоверная сила. Г'фанд даже вздрогнул, когда Боннедюк Последний вдруг замолчал и наклонил голову, как будто прислушиваясь к чему-то. Ученый тоже прислушался, но ничего подозрительного не услышал — только тихое тиканье, доносящееся из глубин дома.

Чуть помедлив, карлик продолжил:

— Маги и люди науки, насколько я знаю, вы называете их колдунами, никак не могли согласиться между собой, потому что у них были разные подходы к процессу познания. Но маги все-таки одержали верх, и ученые, сами того не желая, были вынуждены принимать участие в их проектах. Так был построен Город Десяти Тысяч Дорог.

Боннедюк Последний тяжело вздохнул, и его загадочные изумрудного цвета глаза снова стали непроницаемыми.

— Этот город мог стать воплощением мечты для всех. Здесь было достаточно места. Кто знает, быть может, они что-то недоработали...

Карлик вдруг резко встал и подошел к стеклянному шкафчику, висевшему на противоположной стене. Порылся в нем, нашел наконец, что искал, и вернулся с двумя кусочками матового металла. Забравшись в кресло, он как бы невзначай бросил их Г'фанду, который машинально их поймал.

— Сложи их вместе.

Г'фанд так и сделал, хотя это стоило ему немалых усилий, удержать их. Металлические штуковины просто отталкивались друг от друга...

— Было несколько фракций. Они категорически не принимали друг друга, точно так же, как эти кусочки металла. Маги постепенно теряли контроль, а ученые, наоборот, набирали силу. И однажды они решили, что не хотят больше иметь ничего общего с городом, который их праотцы строили под принуждением, и они вывели тех, кто хотел уйти с ними — а таких было немало, — Наверх. К огромной скале над городом, потому что в ней таились несметные залежи золота и других ценных металлов. И еще потому, что оттуда, сверху, было удобно запечатать вход в город. Эти люди и построили Фригольд. А теперь... спустя столько лет... — Боннедюк Последний выразительно пожал плечами.

Они долго молчали, погруженные в мрачные размышления о бесславной истории некогда великого города и о ее забытых героях.

От этих мыслей Г'фанд невольно поежился. Он поднялся. Кусочки металла остались лежать на столе. Ученый несколько раз порывался что-то сказать, но каждый раз не решался. А когда все-таки переборол себя, голос его звучал тихо и сдавленно, как будто словам было трудно вырваться наружу.

— Нам говорят, что на поверхности жизни нет. Что там просто никто не выживет. Из-за климата.

Карлик выдавил печальную улыбку:

— Ну, это зависит от места.

Он взял со стола металлические кусочки и убрал их обратно в шкафчик.

— Ледяной покров распространяется дальше.

Г'фанд ошарашенно уставился на него. Сердце ученого бешено колотилось.

— Значит, это правда. Там, на поверхности, живут люди.

— А ты как думал. Вы что же, решили, что я здесь живу постоянно? Я здесь не живу. Только прихожу сюда время от времени... по делам...

— А зачем вы пришли на этот раз?

— Чтобы кое с кем встретиться.

— С кем? — Г'фанд весь подался вперед.

Боннедюк Последний молчал.

Ученый вдруг тихо вскрикнул, как будто его ударили в живот, и откинулся на спинку кресла.

— Я не хочу это знать, — произнес он одними губами, обращаясь скорее к себе.

Карлик молчал. Он сидел неподвижно, точно каменное изваяние. Выражение его глаз, скрытых в тени под густыми бровями, было не разобрать.

— А что там, Наверху? — наконец выдавил Г'фанд.

Вопрос повис в воздухе, точно дымок. Только теперь ученый почувствовал, как для него важно знать это.

— Ты сам, наверное, скоро увидишь, — отозвался карлик, понимавший прекрасно, что его собеседник не удовольствуется таким ответом.

Г'фанд вскочил на ноги.

— Что там, Наверху? Мне надо знать это. Сейчас.

— Ужасное время, — задумчиво проговорил Боннедюк Последний. — Я давно уже не приходил сюда, в Город Десяти Тысяч Дорог. Многое умерло с той поры... но и много чего появилось. Много плохого.