Ниндзя

— Магии? — переспросил Док Дирфорт. — Вы серьезно полагаете, что?..

— В истории Японии, — продолжал Николас, — очень часто трудно отличить факты от вымысла. Поймите, я не хочу нагнетать обстановку. Такова Япония. Ниндзя приписываются некоторые способности, которые нельзя рационально объяснить.

— Небылицы, — заключил Флорам. — Их хватает в любой стране.

— Может быть.

— Что насчет яда?

— Это яд ниндзя. Если его проглотить, он совершенно безвреден. Обычно из этого яда варили быстро сохнущий сироп и обмакивали в него сякэн.

— А это что такое? — не успокаивался Флорам.

— Один из видов метательных ножей ниндзя — небольшая металлическая звездочка, которая в их руках становится бесшумным и смертоносным оружием. Если сякэнсмочить ядом, любая царапина, оставленная на теле жертвы, вызывает скорую и неминуемую смерть.

Флорам хмыкнул.

— И вы пытаетесь доказать, что этого парня прикончил ниндзя? Господи, Линнер, вы же сами сказали, что уже триста лет их не существует.

— Нет, — поправил его Николас — Я сказал только о времени последнего серьезного упоминания о них. С шестнадцатого века в Японии многое изменилось, теперь это другая страна. Однако есть традиции, которые неподвластны ни людям, ни времени.

— Здесь должно быть другое объяснение, — Флорам покачал головой. — С какой стати ниндзя оказался на нашем побережье?

— Боюсь, на этот вопрос я не смогу ответить, — сказал Николас. — Но я знаю, что он здесь и что во всем мире нет более опасного и умного врага. Вы должны быть предельно осторожны. Современное оружие — пистолеты, гранаты, слезоточивый газ — все это вас не спасет и не помешает ему уничтожить выбранную жертву и скрыться незамеченным.

— Ему это уже удалось, — заметил Флорам, поднимаясь из-за стола. — Спасибо за информацию. — Он протянул руку. — Рад был познакомиться с вами обоими. Пока, Док.

С этими словами лейтенант вышел из кафе.

У Жюстины екнуло сердце, когда она услышала стук в дверь. Она отложила карандаш, вытерла замшевой тряпкой руки и отошла от чертежной доски. Сейчас было как раз подходящее освещение; она предпочитала дневной свет, хотя сочетание небольшой лампы накаливания и верхнего неонового света служило ему неплохой заменой.

Она впустила Николаса в дом.

— Тебя вызывали из-за того трупа? — спросила Жюстина. Николас пересек комнату и сел на диван, забросив руки за голову.

— Какого трупа?

— Ты знаешь. Того, который вытащили из воды, когда мы познакомились.

— Да, из-за него.

Николас показался ей усталым и опустошенным.

— Зачем ты им нужен?

— Они думали, что я помогу им установить причину смерти.

— Ты имеешь в виду, что он не утонул? Но...

— Жюстина, почему ты не сказала мне, что твой отец — Рафиэлом Томкин?

Руки, которые она держала на груди, бессильно опустились.

— А почему я должна была тебе об этом рассказывать?

— Ты думала, я польщусь на твои деньги? 7

— Не говори глупостей. — Она засмеялась, но довольно вымученно. — У меня нет никаких денег.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Ну какое имеет значение, кто мой отец?

— Действительно, никакого. Меня больше интересует” почему ты поменяла имя.

— Думаю, тебя это не касается.

Николас встал и подошел к чертежной доске.

— Красиво. Мне нравится.

Затем он прошел в кухню и открыл холодильник.

— Того человека убили, — сказал он через плечо. — Это сделал профессиональный убийца. Но никто не знает почему. — Он достал бутылку вина и наполнил бокал. — Они вызвали Винсента, а тот обратился ко мне, потому что убийца, судя по всему, японец; это человек, который убивает за деньги.

Николас вернулся в гостиную; Жюстина вопросительно смотрела на него.

— Нет, он не из гангстеров, о которых пишут в газетах. Такие люди всегда остаются в тени; о них никто не знает, кроме узкого круга потенциальных клиентов. Но я и сан не очень взбираюсь в этих делах. — Он поднял глаза на Жюстину. — Тебе это интересно?

Какое-то время они молчали; был слышен только приглушенный шум прибоя. Наконец, Жюстина поднялась с дивана, подошла к проигрывателю и поставила пластинку, но тут же сняла иглу, словно музыка оказалась здесь незваным гостем.

— Когда я была на втором курсе колледжа, он вызвал меня домой. — Жюстина стояла к Николасу спиной; ее голос звучал сухо и сдержанно. — Прислал свой проклятый самолет, чтобы я, не дай Бог, не пропустила занятия. — Она повернулась к Николасу, но не поднимала головы, теребя в руках какой-то комок бумаги.

— Я чувствовала себя... можно сказать... испуганней, Я не могла представить, чем вызвана такая поспешность. Сразу подумала о маме — она часто болела. В отличие от Гелды. С сестрой никогда ничего не случалось.

Короче, меня привели к нему в кабинет, где он грел руки у камина. Я стояла и смотрела на него, даже не сняла обсыпанного снегом пальто. Он предложил мне выпить. — Жюстина подняла голову и обожгла Николаса взглядом. — Представляешь! Он предложил мне выпить, как ни в чем не бывало, словно я была его партнером и нам предстояло обсудить очередную сделку.

Странно. Мое впечатление оказалось верным — это и была сделка. “Дорогая, — сказал он, — я приготовил для тебя сюрприз. Я познакомился с необыкновенным человеком. Он будет здесь с минуты на минуту — видимо, немного задерживается из-за снегопада. Ну давай, снимай пальто и садись”. Но я стояла на месте как вкопанная. “И поэтому ты вызвал меня домой?” — спросила я. “Ну да. Я хочу вас познакомить. Он идеально тебе подходит: из прекрасной семьи, с большими связями, привлекательный и в придачу хороший спортсмен”. — “Отец, ты меня до смерти напугал: что мне только не приходило в голову...” — “Я напугал тебя?” — “Да, я подумала, что-то случилось с мамой...” — “Жюстина, не будь такой дурой! Не знаю, что с тобой делать”.

Я в ярости бросилась из комнаты, а он не мог понять, чем меня обидел. Он сказал, что сделал все это ради меня. “Ты знаешь, сколько времени я потратил на поиски подходящего человека?” — спросил он меня. — Жюстина вздохнула. — Для отца его время всегда было самым ценным товаром.

— Теперь так больше никто не поступает, — заметил Николас. — Нельзя обращаться с человеком как с вещью.

— Правда? — Жюстина разразилась недобрым смехом. — Так делают все. Все время. При женитьбе, когда от женщины ждут выполнения определенных обязанностей; при разводе, когда детей используют как предмет торга; всегда и везде, Ник. Пора тебе стать взрослым!

Он поднялся с дивана.

— Бьюсь об заклад, что твой папаша говорил тебе именно эти слова. “Пора тебе стать взрослой, Жюстина”.

— Ты знаешь, что ты негодяй?

— Разумеется. Но ты ведь не собираешься начинать новую ссору? Я ведь сказал тебе...

— Мерзавец! — Жюстина бросилась на него с кулаками, но Николас без труда поймал ее запястья.

— Послушай. Я не против с тобой побеситься, но я не Крис и не хочу, чтобы ты затевала драку всякий раз, когда тебе нужно мое внимание. Для этого есть другие способы. Например, ты могла просто попросить.

— Я не должна была об этом просить!

— Вот как? Но я не телепат. Я обычный человек. И мне не нужны психодрамы.

— Они нужны мне.

— Нет, тебе они тоже не нужны. — Николас отпустил ее руки.

— Докажи.

— Это можешь сделать только ты сама.

— У меня нет сил. — Жюстина смотрела ему в глаза. Ее пальцы коснулись его щеки. — Помоги мне, — прошептала она. — Помоги.

Николас наклонился к ней, и их губы сомкнулись в поцелуе.

Билли Шотаку, краснощекому крепышу, было слегка за сорок. Он всегда носил рубашки с длинными рукавами, даже в самый разгар лета, когда в воздухе стоял запах пота и почти не было ветра.

Если бы спросили у его приятелей, они бы объяснили эту странность тем, что он не хочет показывать свои огромные бицепсы. Они бы могли также рассказать, что вместо пива он всякий раз проглатывает двойную порцию виски со льдом, за что и получил прозвище “Бешеный Билл”. Как бы там ни было” жара не причиняла ему особых неудобств.