Страница 30 из 55
- Это называется бразильское подтягивание ягодиц. И нет, я этого не хочу. – Встав, Челси подошла к стойке с гантелями. Какого черта? Почему она боится, что он узнает? Она же не заботится о его мнении или о том, что он примется читать ей мораль. Не после того, как он признал, что занимался сексом с женщиной, боясь, что она превратит его в подушечку для булавок. Челси провела рукой по верхней гантеле. – Я хочу накопить достаточно денег, чтобы сделать операцию груди.
Перекладина со стуком опустилась вниз, взгляд Марка переместился на грудь Челси:
- Вы думаете, что она недостаточно большая?
Нахмурившись, та покачала головой:
- Я хочу сделать операцию по уменьшению груди.
- О, - он снова поднял глаза к лицу своей собеседницы. – Зачем?
Как всегда. Она знала, что он не поймет. Черт, даже ее собственная семья не понимала.
- Мне не нравится большая грудь. Она тяжелая и все время мешается. Трудно найти подходящую одежду, и у меня болят спина и плечи.
Марк встал и взял полотенце, все еще висевшее у него на шее.
- И насколько вы хотите ее уменьшить?
Челси сложила руки на груди:
- Думаю, до полного С.
- С – хороший размер, - кивнул Марк, вытирая лицо.
Ух ты! Она что, в самом деле говорит об операции груди с Марком Бресслером? С мужчиной? И он не вопит по поводу, что она собирается уменьшить грудь?
- Вы не считаете, что это плохая идея?
- Почему вас заботит то, что я думаю? Если у вас болит спина, а вы что-то можете сделать с этим, то вы должны это сделать.
Что ж, разумно.
- Какой у вас сейчас размер?
Челси уставилась на свои туфли:
- Двойной Д.
- Для кого-то повыше это не было бы проблемой, но вы невысокая девушка.
Челси подняла глаза. На Марка, стоявшего в нескольких метрах от нее. Большого и плохого, и почти обнаженного. С завивавшимися влажными волосами на голове. Если бы она не знала его, не знала, каким грубым придурком он может быть, то могла бы оказаться в опасности влюбиться в него. Или броситься ему на горячую, мокрую грудь и поцеловать в губы. Не за то, как он выглядел, хотя выглядел он чертовски хорошо, а за то, что понял чувства Челси.
- Что?
Покачав головой, она отвела взгляд:
- Моя семья не хочет, чтобы я делала операцию. Они все думают, что я импульсивна и потом буду жалеть.
- Вы не произвели на меня впечатление такой уж импульсивной особы.
Челси, приоткрыв рот, снова уставилась на Марка. Всю жизнь ей говорили, что она импульсивная и нуждается в руководстве. Потребность поцеловать его стала еще сильнее.
- По сравнению со всеми остальными в нашей семье, моя жизнь – полный хаос. Совсем неконтролируемая.
Марк склонил голову набок, изучая свою ассистентку:
- Может быть, то, что происходит вокруг вас, хаотично, но вы все держите под контролем. – Уголок его рта чуть приподнялся. – Раньше моя жизнь была такой же. Теперь нет.
- Мне кажется, что вы все прекрасно контролируете.
- Это потому что вы не знали меня прежде.
- Вы были помешаны на контроле?
- Мне просто нравилось, чтобы все было по-моему. - Ну, конечно. - Я потерял контроль над своей жизнью в тот день, когда очнулся в госпитале, подключенный к аппаратам и привязанный к постели.
- Почему вас привязали?
- Полагаю, потому что я пытался вытащить трубку из горла.
Даже глядя на шрамы, было трудно представить, как покалечен и как близок к смерти он был. Марк был сильнее и держал все под контролем лучше, чем ему казалось.
- Операция – это то, чего хотите вы. – Он пожал мощными плечами. – Это ваша жизнь.
- Бо считает, что это расчленение.
- Вы – не Бо.
- Я знаю, но… - Как она могла объяснить это кому-то, кто не знал, что такое иметь близнеца? – Когда вы всю свою жизнь выглядите как кто-то еще, изменить это немного страшно. И странно.
- Вы говорите о груди. А не о лице. – Марк взял трость, стоявшую около штанг. – Но, скорее всего, я не тот человек, который может высказывать свое мнение. Я любитель бедер. – Трость выпала из его руки и приземлилась на ковер с мягким стуком. – Дерьмо. – Марк ухватился за тренажер для равновесия и медленно присел.
Не подумав, что делает, Челси шагнула вперед и опустилась на одно колено. Взяв трость, она подняла взгляд. Лицо Марка было прямо над ней, и что-то темное и напряженное светилось в его глазах.
- Я бы хотел, чтобы вы не делали этого, - сказал он хриплым шепотом рядом со щекой Челси.
- Не делала что?
Он поднялся, возвышаясь над ней:
- Не носились вокруг, обращаясь со мной так, будто я беспомощный.
Челси тоже встала и оказалась так близко, что лишь миллиметры воздуха отделяли кружево ее блузки от груди Марка и темных волосков на ней.
Протягивая руку к трости, он посмотрел Челси в лицо.
Его пальцы обхватили ее ладонь, и от этой теплой крепкой хватки у Челси пробежали мурашки от запястья до локтя.
- Я не ребенок.
Она стояла так близко, что могла видеть темную линию, окаймлявшую его радужки, и все разнообразие оттенков глубокого карего цвета этих глаз, окруженных густыми вызывавшими зависть ресницами.
- Я знаю.
Он сжал ее руку, опуская взгляд к губам:
- Я мужчина.
Да. Да, он мужчина. Полуобнаженный мужчина с большими покрытыми потом мышцами и тлеющим огнем в глазах.
Внезапно она почувствовала жар и небольшое головокружение. Может, от всего того тестостерона, который только что вдохнула.
- Я знаю.
Марк открыл рот, будто собирался что-то сказать. Но вместо этого убрал руку и обошел Челси. У нее возникло ощущение, что если бы он мог бежать, то пулей бы вылетел из тренажерного зала.
- Не хотите посмотреть списки домов, которые я подобрала вам? – Она взяла бумаги с тренажера и сделала несколько шагов к Марку.
- Нет, не нужно. Вы знаете, что я ищу. – Он остановился в дверном проеме, почти заполнив его своими широкими плечами. – Назначьте в каком-нибудь из них встречу и позвоните мне.
- Вы хотите, чтобы я звонила вам по поводу осмотра домов?
- Да. – Положив руку на белый дверной косяк, он повернулся к ней в профиль. Свет и тень легли на его лицо. – У вас есть номер моего мобильника. Не нужно снова слоняться здесь в поисках меня.
Взгляд Челси опустился от кончиков его темных волос к изгибу позвоночника.
- Мне не трудно.
- Мне трудно.
- Но… - она покачала головой. – Что если вы в соседней комнате? Мне все равно звонить?
- Да. Нам не стоит общаться лично.
Что? Она что-то пропустила? Как желание поцеловать этого мужчину сменилось желанием ударить его по голове?
И почему Челси это совсем не удивило?
Она принялась звонить Марку по пять раз на дню. В основном чтобы позлить его, спрашивая:
- У вас нет никакой антипатии к красно-коричневым коврам? Я нашла дом, который может вас заинтересовать, но там красно-коричневый ковер.
- Просто назначьте встречу.
Отбой.
Челси подождала полчаса, затем позвонила снова:
- Не нужно ли отнести ваш костюм в химчистку?
- Нет.
Отбой.
В полдень она набрала его номер, чтобы спросить:
- Как насчет сэндвича?
- Я сам могу сделать себе чертов сэндвич!
- Я знаю. – Челси улыбнулась. – Просто подумала, что если вы будете делать себе, то могли бы сделать и мне. Я люблю с ветчиной и сыром. С одной стороны - салат-латук, с…
Отбой.
Он так и не принес ей сэндвич. И она разозлилась еще сильнее, услышав, как Марк громко шумит на кухне. Челси ответила еще на несколько писем и подождала до двух часов, чтобы снова ему позвонить:
- На вашей подъездной дорожке сидит белка.
- Вы что, черт возьми, издеваетесь?
- Нет. Я прямо сейчас смотрю на нее.
- Вы звоните мне, чтобы сказать о какой-то хреновой белке?
- Да. Конечно. Вы хотите, чтобы я вызвала специалиста, который поставит ловушки от грызунов? Белки, знаете ли, являются переносчиками бешенства.
Он пробормотал что-то о том, что она тупее беличьего дерьма, затем…