Чёрный ангел

Ирен не возражала, но по ее глазам Питер видел, что она боится поверить. И черт бы побрал все на свете! - она оказалась права. Питер хорошо помнил, как встревожился, когда она пришла домой совсем больная, как не хотел уезжать от нее, но никакие дурные предчувствия его не мучили. Он был расстроен, озабочен, жалел, что из-за малыша вынужден поддаться на уговоры Ирен и не сможет ухаживать за ней сам, но не сомневался: все закончится хорошо. Если Ирен вдруг станет хуже, Лиска непременно ему позвонит, он приедет и не отойдет от жены, пока она не поправится. Он отобьет ее у любой болезни, он никуда ее не отпустит, она не сможет его покинуть.

Открыв Лиске дверь той ночью и увидев ее лицо, Питер сразу понял, что они с Ирен проиграли. Проклятие - его ли, ее ли - настигло их обоих. И тут на него обрушилась боль - не старая, привычная, а новая, незнакомая. Не ограничиваясь полумерами, она разорвала ему грудь и впилась в сердце.

Очнулся Питер в больнице. Не в коридоре и не на грязном тюфяке, а в отдельной палате, на хрустящей от крахмала простыне. Злая ирония судьбы - сейчас он предпочел бы коридор и тюфяк. Тогда он мог бы отдаться во власть иллюзии, будто колесо его жизни повернулось вспять, что сейчас он найдет в себе силы встать, добрести до туалета, а потом бежать, бежать из больницы навстречу Ирен.

Сиделка, заметив, что он пришел в себя, вскрыла ампулу и наполнила шприц.

- У вас был микроинфаркт, - сказала она. - Теперь вам нужен полный покой. - И воткнула иглу ему в вену.

Трое суток Питера продержали на транквилизаторах. Он лежал пластом, оглушенный, отупевший. Но боль не желала отступать. Она прочно угнездилась в сердце и грызла, царапала, клевала, давила...

На четвертый день он ушел из больницы. Написал расписку, что берет ответственность за последствия на себя, и ушел. Единственное, что могло вернуть его к жизни, - это забота о маленьком Микки-Мишутке. Питер должен был сделать все возможное, чтобы хоть сына оградить от проклятия О'Нейлов.

Судьба отвела ему ровно два дня. Во вторник он вернулся из больницы и забрал ребенка у Лиски, а в четверг Она позвонила в дверь.

Судьба явилась в облике грабителя в маске. Точнее, в лыжном шлеме. В прорези шлема были видны только глаза. Питер не успел понять, где он видел их раньше грабитель выхватил из кармана пистолет и в упор выстрелил ему в грудь.

Питер упал, не почувствовав боли. Через миг над ним склонилось ангельское лицо в нимбе сияющих волос. Питер успел прошептать:

- Сын! Мой сын...

И тьма сомкнулась.

12

Надежда страшно злилась. На себя, а еще больше на Эдика. Казалось бы, ежу ясно: если ты попал в переплет и пришел к человеку за помощью, дай ему возможность обдумать вываленную тобой информацию, прикинуть, откуда угрожает опасность, наметить план спасательной операции. Эдик же вместо этого устроил ночь памяти Ирен.

Сначала Надежда молчала, понимая, что ему нужно выговориться, умилостивить дух покойной, заговорить собственную боль, смягчить чувство вины. Она надеялась, что он скоро иссякнет и заснет. Думала, что горе быстро отнимает силы, а Эдик к тому же изрядно подточил их за два дня, накачиваясь спиртным. И он действительно несколько раз отключался, но ненадолго. А включаясь обратно, тут же подхватывал выпавшую из рук нить повествования, и снова говорил, начиная ровно с того самого места, на котором прервался.

Надежда начала закипать. Пусть эта женщина умерла, но она на целых пять лет похитила у нее Эдика, и выслушивать от него бесконечные славословия в адрес покойной Надежда не желала.

- Не понимаю, как такая добрая и чуткая душа могла травить несчастного Мыколу, - не выдержала она после очередного Эдикова пассажа. - Пусть он субъект малосимпатичный, но обижать убогого - не слишком красивое занятие.

- Неужели ты поверила этому завистливому придурку? Ирен его обижала! Да он и работу у нас получил только благодаря ей! "Пульсар" и раньше сотрудничал с телестудией, где он подвизался, а когда Мыколу оттуда выставили со скандалом, Ирен предложила Полине взять его в агентство. С тем чтобы он, используя личные связи, договорился с изготовителями роликов напрямую, минуя начальство, которое прикарманивало львиную долю гонорара. Себестоимость съемок тут же резко упала, и "Пульсар" смог предложить своим клиентам самые низкие цены на рекламном рынке, при этом здорово увеличив собственный навар. Клиент пошел косяком, оборот агентства утроился, и, между прочим, Мыкола исправно получал свои пять процентов барыша, хотя идея целиком принадлежала Ирен. А пять процентов - совсем немалые деньги. Ему бы ноги Ирен целовать, а этот гаденыш в благодарность поливал ее грязью! Нас всех от него тошнило, я и еще несколько мужиков несколько раз порывались начистить ему морду, у Полин руки чесались накатать приказ об увольнении... И знаешь, кто за него неизменно заступался? Ирен.

- Почему бы это?

Эдик полностью проигнорировал Надеждин сарказм.

- Не знаю. Наверное, по доброте душевной. Она говорила, что Мыкола, при всей своей самобытности, неплохой работник, что он прекрасно ладит с бывшими коллегами по телестудии и найти замену будет нелегко, и вообще, он далеко не худший представитель рода человеческого, а что не любит ее, Ирен, так ведь и не обязан. Дескать, ничего плохого Мыкола ей не сделал, а его злобные выпады ее только забавляют.

- Его злобные выпады? У меня сложилось впечатление, что Ирен сама его провоцировала.

- Ну, Надин, от кого-кого, а от тебя я такой глупости не ожидал! По-твоему, этот самовлюбленный дурак мог написать в своей тетрадочке: "Ирен гораздо умнее меня, гораздо больше зарабатывает, поэтому я ее на дух не переношу и говорю ей гадости при всяком удобном случае"?

- Ты хочешь сказать, что он все выдумал? Ирен не одарила его издевательским псевдонимом, не тыкала носом в его собственное невежество, не выставляла на посмешище перед сотрудниками?

- О Господи! Как можно все извратить! Ну да, Ирен однажды пошутила, что французский вариант Николя на Колю не налезает и предложила использовать украинский аналог. Посмотрела бы ты на него, первая оценила бы шутку. Плотный, коренастый, кулачищи как гири, в плечах - косая сажень, физиономия круглая, румянец во всю щеку. Словом, вылитый запорожский казак. Ирен вовсе не хотела его обижать. А когда он все-таки обиделся, даже попыталась перейти на "Николая", но "Мыкола" уже прилепился к нему намертво.

- А "тарабарский язык", сленг для эрудитов, на котором она общалась исключительно с тобой и Мыколой? Ты-то, ясное дело, кайф ловил, а каково приходилось ему, темному и на головку слабому?

- Это отдельная история. До прошлой весны Ирен старательно избегала задевать Мыколу, хотя он, можешь мне поверить, нарывался вовсю. А потом к ним в "Пульсар" пришла Катрин. Красивая молоденькая глупая барышня. То есть не глупая, но по молодости в голове ветер гуляет. Мыкола, как ее увидел, немедленно сделал стойку. Он вообще бабник самого низкого пошиба: в глазках - сало, на уме клубничка, юмор гривуазный, руки блудливые. Наши красавицы опасались садиться с ним рядом - настолько он их допек своими "любезностями". Но они - дамы с опытом, могут сами за себя постоять. А Катрин - совсем еще девчонка, и внимание взрослого здорового мужика ей льстило. Мыкола, хоть и простоват обличьем, но собой недурен. Брунет с голубыми глазами, широкоплечий и, что называется, кровь с молоком. Его безудержное бахвальство Катрин по неопытности принимала за чистую монету. Какой дяденька умный да ловкий, сколько денег для агентства зарабатывает, и нрав у него легкий да веселый, и вообще он душа любой компании. Словом, начала барышня на Мыколу западать. Ирен представила, каким унижением может обернуться для девчонки влюбленность в секс-спортсмена со стажем, ну и решила подпортить ему реноме. Катрин - девочка достаточно начитанная, быстро оценила игру Ирен, а заодно и внутреннее убожество своего незадачливого ухажера. Отметь изящество замысла. Но в последнее время Ирен Мыколу не трогала, и никаких поводов для злопыхательства ему не давала. Разве что платили ей побольше...